Вы опротестовывать решение будете? спросил он меня в лифте.
Я ещё не знаю, о чём это решение, сказал я. Неизвестно, что опротестовывать-то.
И не надо, положив руку мне на плечо, заговорщически прошептал мне Шутов. Эти адвокаты только деньги берут и ничего не делают. А с нами бодаться себе дороже. Мы же налоговики. А налогов сейчас собирается мало. Любой суд будет в нашу пользу.
Это точно. Адвокаты только деньги берут, кивнул я. А вы сила. Вы государство.
Мы вошли в кабинет, где Кирилл Владиславович представил меня своему начальнику тому самому Загребулько, который, в противовес тщедушному Шутову, был довольно крупным и в то же время подтянутым мужчиной примерно моего возраста.
Владислав, представился он. Зовите меня просто по имени. Меня так все друзья зовут.
Фёдоров, в ответ сказал я. Очень рад нашему знакомству. Зовите меня по фамилии.
Загребулько предложил мне присесть и начал допрос задавал вопросы, заранее напечатанные на бумаге, и от руки вписывал в них ответы. Вопросы были разные, в том числе о моих жёнах (бывших и нынешних). Потом беседа плавно перешла к недвижимости, которую я продал в Чехии.
Кому продали? поинтересовался начальник.
Квартиру украинцам. Дом сербам, сообщил я и достал из своего портфеля захваченные с собой документы.
Но Владислав, даже не взглянув на них, спросил меня:
Деньги как перевозили в Россию?
И тут я заметил, что у него дрожат кончики пальцев. Он перехватил мой взгляд и убрал руку под стол.
В чемоданчике перевозил, ответил я. Чемодан чёрного цвета польской фирмы «Витчен». Кстати, хорошего качества. Рекомендую.
А чего не переводами? допытывался Загребулько. Через уполномоченные банки.
Так санкции же. Переводы не делают, сказал я. Пришлось снимать кроны, переводить их в доллары и везти, как в старые добрые времена. Декларации и всё прочее у меня есть.
Я достал из портфеля очередную пачку подготовленных документов, но Загребулько тоже их проигнорировал. Он устало вздохнул и произнёс:
В общем, таить не буду: вы нарушили статью 15.25 КоАП РФ и вам грозит штраф двадцать процентов, а может, и сорок.
Я человек малограмотный, тихо начал я. Тяжёлое детство. Даже высшего образования нет. Приборостроительный техникум в Серпухове, и то с тройками. Вы скажите, сколько это в деньгах?
Владислав вздохнул, достал из недр ящика стола калькулятор, пощёлкал по клавишам. Потом зачем-то оглянулся на своего тщедушного помощника и выдал:
Если брать по минимуму, а именно двадцать процентов, то получается сто двадцать девять миллионов рублей.
И он замолчал, глядя мне прямо в глаза. Молчал и я, переваривая информацию. Прошла минута, другая. Я заговорил первым:
А чего так много-то? Моя недвижимость в несколько раз дешевле ваших двадцати процентов.
Ну как же вдруг засуетился начальник. Вот. Я на дату продажи вашей недвижимости курс кроны смотрел. Умножил на сумму, которая к вам на счёт пришла, а потом двадцать процентов вычислил.
То есть вы хотите сказать, что моя двушка в Праге и дом под Прагой стоят полмиллиарда рублей? поинтересовался я.
Так вот же курс, Загребулько сунул мне под нос свой смартфон с открытой страницей РБК.
Во-первых, медленно произнёс я, у чешской кроны немного другой курс, чем у норвежской.
А, точно, вот. Но тут небольшая разница, Владислав полистал страницу на смартфоне и нашёл нужную крону.
А во-вторых, всё так же с расстановкой негромко продолжал я, тут указан курс за десять рублей, а не за один.
Начальник полистал смартфон, выматерился, придвинул калькулятор, всё пересчитал. Настроение у него заметно упало. Он сообщил:
Да. Не сто двадцать девять. Но всё равно приличная сумма набегает. На однушку в спальном районе тянет. Подпишите тут и тут. Копию я вам сейчас дам.
Он пододвинул мне листочки с допросом. Я их внимательно прочитал и подписал.
Я вижу, что вы нормальный человек, оправившись от разочарования, сказал он мне, и я поговорю с начальством. Может, вам и снизят штраф.
Поговорите, пожалуйста, попросил я. Однушки в спальном районе под ногами не валяются.
Поговорю, пообещал Загребулько, вот приеду из отпуска и сразу поговорю. Кирилл, проводи господина Фёдорова.
Схватив подписанные мною бумаги, Владислав скрылся за ближайшим шкафом.
Я же, сложив так и не понадобившиеся документы в портфель, встал и пошёл вслед за молчавшим всё это время Шутовым. В лифте он сказал мне:
Владислав классный парень. Он молодец. Очень его уважаю.
Вы все тут молодцы, я потрепал тщедушного по плечу. И я тоже всегда уважал людей в погонах.
Я думаю, он договорится, чтобы вам штраф скостили. Его наверху ценят, продолжил Кирилл Владиславович. Или вообще, может быть, без штрафа обойдётся.
Было бы здорово, согласился я. А почему меня к вам в налоговую вызвали, а не туда, где я прописан и проживаю?
Наверное, у ваших нет валютного отдела, пожал плечами Шутов, вот к нам ваше дело и направили.
Ну да, ну да, закивал я. Откуда на Рублёвке валютный отдел?
Лифт доехал до первого этажа. Мы вдвоём вышли на улицу и тепло распрощались. Я сел в машину и поехал по московским пробкам домой. Визит в чужую налоговую занял у меня полдня.
На следующий день я, как обычно, приехал к десяти часам в свой недавно открытый магазинчик. Не успел я отворить дверь, как раздался звонок. Из телефона радостно вещал Владислав:
Здравствуйте! Я с утра уже был в главке и порешал ваш вопрос. Хорошие новости!
Замечательно! тоже с радостью закричал я. Очень рад вас слышать. Очень рад!
Надо бы встретиться, продолжил собеседник. Подъезжайте к нам в налоговую. Адрес вы уже знаете.
Не могу, у меня тут завал, огорчил я его. Открытие магазина. Поставщики, счета и продавцы. Зашиваюсь. Лучше вы к нам. Адрес ваш коллега знает.
Хорошо, скоро буду, коротко ответил Загребулько и повесил трубку.
И действительно, совсем скоро, через десять минут, он вошёл в мой магазин. Возникло ощущение, что главк налоговой, где решался мой вопрос, находился на соседней улице.
Владислав поздоровался со мной за руку и плюхнулся на барный стул, стоявший у окна моего заведения, где я оборудовал барную стойку для коротких перекусов. Я присел на соседний.
Красивый магазинчик, сказал Загребулько и подвинул к себе стопку салфеток, лежащих рядом с его рукой.
Он покопался в карманах, вытащил на свет божий авторучку, что-то написал на салфетке и подвинул её ко мне. Там аккуратным почерком было написано «десять процентов».
Вот, произнёс он, удалось договориться о снижении штрафа для вас.
Спасибо большое, проникновенно поблагодарил я. Вот спасибо, так спасибо.
Не за что, скромно сказал Владислав.