Какой отвар? насторожилась Ника.
Да не бойтесь вы, травить её я точно не собираюсь, скупо улыбнулся Андрей в ответ одними только уголками губ. Это хорошее природное успокоительное, только и всего. Оно поможет снизить агрессию. Девочка будет спокойно спать и нормально питаться, ей это сейчас необходимо. Не мешало бы как-то ограничить то, что она в себя тянет, но я пока боюсь это трогать.
Боитесь? сощурилась Вероника. За неё или за себя?
За всех, признался Турин. Я её даже посмотреть сейчас толком не могу. За таким скоплением посторонней магии собственный ресурс просто не видно. Если она разбудила навязанные способности, то в любой момент может неосознанно ими воспользоваться, а такие неконтролируемые проявления обычно плохо заканчиваются.
Она что, может кого-нибудь убить? пришла в ужас несчастная мать.
Вполне, уверенно кивнул Андрей. Поэтому я и не рвусь в бой. Хочу успеть при жизни собственную дочку на руках подержать. Ника, я не буду щадить ваши чувства, скрывая правду за недомолвками и ложью. Вы имеете право знать, насколько ситуация опасна и непредсказуема. Есть шанс, что вы просто потеряете дочь, и это, поверьте, на данный момент выглядит наиболее желательным вариантом развития событий.
Это жестоко, упрекнула его клиентка.
Зато честно, пожал он плечами. Я ведь не первый, к кому вы обратились за помощью, и думаю, что правды до этого вы слышали немного.
Вероника промолчала. Да и что она могла сказать? Аркадий говорил Турину о том, что помимо Егора Акимовича с Кариной пытались работать и другие люди, но безуспешно. Обещали помочь, брали деньги за свои услуги, а потом разводили руками мол, сделано всё возможное, но почему-то ничего не получилось. Андрея больше беспокоили те, кто не помогал, но проявлял интерес люди, которые молча стояли под окнами. Вероника так и не поняла, почему они приходили, хотя заглядывала в головы ко всем. И Аркадий тоже ничего общего между ними не нашёл, но у него хотя бы имелась информация, которую можно изучить.
Как мне теперь с ней разговаривать? прошептала Ника, чуть не плача.
По-взрослому, предложил Андрей. С подростками её возраста по-другому разговаривать нельзя.
Но я ведь теперь даже не понимаю, что можно сказать, а что нельзя. Про вас, про защиту, про всё остальное.
Но вы ведь мать, напомнил ей Турин. Я не знаю ваших отношений. В том, что она осознаёт свои действия, у меня пока тоже твёрдой уверенности нет. О том, что она может кого-то убить, лучше не говорите. Конфликты не провоцируйте и не поддерживайте. Скажите, что я хочу помочь, потому что она может умереть, если ничего не сделать.
Ей уже говорили, вспомнила Вероника. Она отвечает, что не умрёт, потому что знает своё будущее.
Будущее зависит от выбора в настоящем, философски заметил Андрей. Попробуйте намекнуть, что моя помощь может стать дорожкой в то будущее, которое она видит. Ника, в этом я плохой советчик, поймите. Вы хорошо знаете свою дочь, а я с ней даже поговорить не могу.
Я поняла, кивнула Вероника.
Я позвоню вашему мужу и сам всё ему расскажу, пообещал Андрей.
Хорошо.
Ника расстроилась окончательно. Турину было жаль её, но взаимное доверие предполагает откровенность, поэтому иногда приходится быть циничным и жестоким так врач сообщает пациенту страшный диагноз. Нельзя принимать чужие чувства и эмоции близко к сердцу, иначе есть риск стать их покорным рабом. Нельзя жалеть обречённых. Нельзя быть слабым в магии это недопустимо. Либо ты, либо тебя. А если есть сомнения, то самым лучшим решением будет даже не начинать то, в чём не уверен до конца.
* * *
По домам? спросил Скиф после того, как Вероника была доставлена домой.
Нет, отрицательно качнул головой Турин, хмуро глядя на симпатичный дом, в котором поселилось неведомое зло. Ты можешь ехать, если хочешь, а мне ещё старика навестить нужно. Я, кажется, понял, откуда в его сознании появился блок.
Малышка-мартышка наваяла? предположил Ринат.