По дороге сестра-близняшка Эллы Инна отсеялась по неотложным делам, а Элла отправилась вместе с ними. Оказалось, что Эдик и Антон проживают в домах напротив. С тех пор они время от времени встречались и болтали во дворе, где Кинебомба выгуливал пса Плевако, явно упустившего свой шанс сыграть в кино собаку Баскервилей. Жуткого вида дог к хозяину относился бережно и с пониманием, никогда не натягивал поводок и не уводил своего человека на улицу, где, по мнению пса, его шаткой костлявой фигуре могли угрожать порывы ветра или людские толпы. А вот повидать вечно спешащую Эллу она училась в языковой школе да еще посещала с десяток кружков и секций и тем более перекинуться с ней хоть парой слов удавалось редко, как Эдик ни старался.
И вот теперь, давясь словами от волнения, Эдуард доложил приятелю, каким боком замешан в историю, и несолидно запрыгал на месте, как дошкольник, топча солнечные бархатцы, когда узнал, что тот только что из больницы присутствовал при осмотре мальчика.
И что? спросил, внутренне содрогаясь, Редкий. И что же?
Кинебомба выразительно развел тонкими, как плети, руками официальный пиджак он скинул раньше и остался в рубашке с короткими рукавами.
Там пока сплошные загадки. Но главное, что мальчик относительно здоров и следов повреждений, побоев, издевательств не обнаружено.
Эдуард шумно выдохнул от облегчения.
Прививки не сделаны. Врачи склоняются к мнению, что ему шесть или семь лет, методично перечислял будущий юрист. Судя по состоянию кожи, все время находился в закрытом помещении. На людей реагирует с большой опаской, но и с любопытством, будто никогда их прежде не видел. А между тем волосы подстрижены, и ногти тоже. В пижамке, которую на него с трудом натянули, корчится и пытается от нее освободиться, значит, к одежде не привык. На игрушки не реагирует, зато штуку, что была при нем, никак не хотел отдавать, рычал и пробовал кусаться. Звуки издает только нечеловеческие: клекот, шипение, а один раз завыл так, что врач, осматривавший его, сам потом нуждался в помощи. Это ортопед был, кстати у ребенка врожденный вывих стопы. Обычно такие травмы залечивают почти сразу после рождения, но тут никто этим не занимался.
Найдут того, кто такое с ним сотворил? незаметно сжимая кулаки, спросил Эдик.
Будем пытаться. Антон выпрямил сутулую спину с самым решительным выражением лица. Так, некогда мне болтать, побегу погляжу, вдруг у озера что нашли. А потом будем камеры шерстить, возможно, ребенка принесли еще вечером, до закрытия парка.
Да неужели он всю ночь там провел? ахнул Редкий. А почему мокрый был?
Ну мог к озеру подойти, хотел напиться и свалился в воду.
Сволочи! Попадутся своими руками придушу! заорал Эдуард, ощущая в себе клокочущую ярость, которая была ему совсем не свойственна. Слушай, а ведь в парк и другие проходы имеются, помимо калиток.
В курсе. Недоработка охраны это называется, заметил в пространство будущий юрист.
Не наша, а парковых рабочих! Народ ограду гнет и ломает там, где кому захочется в парк зайти, наши не успевают латать. Мое мнение, что малыша принесли ночью.
Да, могли и ночью, и это проблема, нахмурил смешные, растущие отдельными кустиками брови Антон. Ну бывай, побежал я.
А Эдуард наконец отправился домой. Матери, вышедшей встречать и заранее сочувственно качавшей головой, она не ждала от работы сына ничего хорошего сообщил, что парк сегодня закрыт, но без подробностей. Проведал отца тот уже вставал помаленьку и сейчас сидел, закутанный в одеяло, в кресле, с подносом на коленях. Сыну улыбнулся виновато отец очень переживал, что из-за его инсульта, неожиданного, как удар молнии среди ясного неба, тот не поступил в институт, потерял год, и это в лучшем случае. Ну хоть армия Редкому не грозила он с детства неважно слышал одним ухом. Прежде отец был стремительный и громкоголосый, а теперь почти не раскрывал рта, и Эдику казалось, что в их доме поселился чужой человек, который только прикидывается его родителем.
Он спросил мать, не говорили ли в новостях что-то неожиданное про их город. У матери от любопытства разгладилось и помолодело лицо, но он рассказывать ничего не стал на последнем допросе ему всучили на подпись бумагу о неразглашении. В интернете тоже ничего не нашлось. Лег поспать, но сон не шел, только промаялся несколько часов. С шести вечера Редкий занял пост у окна, нетерпеливо ожидая, что вот сейчас выйдет из подъезда величавый Плевако и внимательно обозрит окрестности, сканируя мельчайшую опасность для своего хрупкого человека. Плевако вышел в половине седьмого, но сопровождала его в этот раз сестра Антона, девочка лет четырнадцати, имени которой Эдик не знал. Была она, кстати, куда крепче сбита, чем ее брат, вот и пес не особо с ней осторожничал, в темпе утянул со двора в сторону рощи.
Глава 2
Непокорная тень
Во вторник отца нужно было везти на осмотр, это отняло у Редкого и его матери все нервы и силы, а приятель так и не появился во дворе. На рабочий пост Эдик должен был заступить только утром в четверг. Однако на рассвете среды ему впервые звякнул на мобильный его занудный напарник и задыхающимся голосом Эдуард даже испугался, не на подходе ли у него сердечный приступ, сообщил шокирующую новость.
На территорию Редкий просочился через один из пропилов в решетке. Шести еще не было, да и парк наверняка не планировали открывать после нового происшествия. Прячась за деревьями, пробежал до сторожки. Там схватил свою форменную куртку, едва попал в рукава, с удивлением осознав, что трясется как в лихорадке.
Парк кишел полицией, никто ни на кого не обращал внимания. У озера разбивали палатки хмурые люди в черных гидрокостюмах. На газонах, вчера еще неприкосновенных, стояли машины с прицепами, из них на берег переносили водолазное снаряжение. Другие люди у воды проводили какие-то замеры и разглядывали карту, такую большую, что ее держали на растяжку два парня, наверное, тоже чьи-то стажеры.
У озера он нашел Антона, бледного, изможденного и еще больше исхудавшего, если такое было возможно. Тот говорил по телефону и поочередно пытался вытащить ботинки из болота, в которое превратился вчера еще зеленый берег озера. Кинебомба приятеля сперва не узнал или очень постарался не узнать, но Эдуард не дал ему шанса сбежать, лично перегородив дорогу. Стажер врезался костлявым плечом в его грудь, немного отрикошетил, но стал сговорчивее.
Только между нами. Патруль не ваши, тут полицейские свои посты обе ночи выставляли обнаружил малышку, и снова на берегу озера, озираясь, торопливым шепотком сообщил он. Ее уже увезли на скорой. Надеюсь, спасут.
Что с ней? похолодел Эдик.
Лежала у самой воды. Не здесь, замотал он головой, увидав, как Редкий обшаривает глазами берег Белого озера. На острове. Взмах рукой в сторону небольшого и почти ушедшего под воду островка с двумя чахлыми березками, растущими в виде буквы V. Один из патрульных оказался просто герой, все твердил другим, мол, чего это над островком чайки с воронами носятся и орут. В конце концов, взяли катамаран с причала, сплавали и нашли ее. Думаю, птичье племя было не прочь закусить, только и ждали, когда шевелиться перестанет. Голая, как тот пацан.
Господи
Ага. Сегодня будут озеро обследовать. От начальства из Питера и так уже прилетело, что не сделали этого сразу, а уж если кого найдут
Да как же найдут, усомнился Редкий. Они что, думают, у этих детей цель была такая утопиться?
Их, может, и не спрашивал никто, хмуро процедил Кинебомба.
Тут только до Эдуарда дошло.
Так ты считаешь кто-то ребят в озеро а эти двое выбраться сумели, так?