Извини.
Принимаю.
И всё-таки, зачем ты здесь?
Я не имею права говорить. Задание Амвросия.
Не можешь не говори, но, знаешь, я перестал доверять вам. До майдана ещё так-сяк, теперь
Зря. Киевское гнездо никогда не было против Русского Мира. В сорок первом наши дрались против немецких вампиров и погибали во имя Родины[13]. Нацизм в любой его форме нам претит.
Я знаю. Общество вампиров интернационально. А как быть с этим кровососом из Винницы, которого ты упокоил?
Из Винницы, как же скривился Грабовский. Он из прислужников Каминьского[14]. Вот уж кто свихнулся на «Украйина понад усэ»[15]
И зачем он был здесь?
Думаю, затем же, зачем и я. Только цель совершенно противоположная.
Они замолчали. Вайс сосредоточено смотрел под ноги, продолжая резкими отрывистыми движениями стучать тростью по асфальту.
Почему ты не хочешь помочь нам? спросил он, наконец, когда впереди замаячил здоровенный «лэндкрузер» Грабовского.
Закон Великой Тайны. Вампиры не вмешиваются в дела людей.
А этим, значит, можно? маг мотнул головой в сторону разупокоенного.
То, что твой враг не соблюдает правила игры, не даёт тебе повод уподобляться ему. Я рыцарь. Я чту законы.
Да. Это наша общая беда. Тому, кто действует по совести, трудно сражаться с тем, кто вытирает об неё ноги. Иногда так хочется махнуть рукой и пойти напролом.
А чем тогда мы будем лучше, чем они?
И то верно, ничем. А вот я что хотел
В этот миг где-то неподалеку оглушительно бахнуло. Багровые блики метнулись по стенам домов, ярко вспыхивая в оконных стёклах. Эхо запрыгало в теснине многоэтажек, раскатисто грохоча.
Вампир, несмотря на внешнюю невозмутимость, слегка присел.
Мина. Восьмидесятимиллиметровая. Где-то в полукилометре, бесстрастно прокомментировал Вайс. Входящий.
Что? не понял Грабовский. Куда входящий? Откуда?
К нам входящий. Оттуда. То есть от армии светлых эльфов, сражающихся за право уплыть на заокраинный запад.
Хочешь сказать, что это украинская армия по вам стреляет?
Не хочу, а прямо так и говорю.
Вот так спокойно говоришь?
А что я должен делать? Кричать, метаться? И что тебя удивляет? Ты же не первый раз к нам приезжаешь.
Приезжаю, а привыкнуть не могу.
Чтобы привыкнуть, нужно здесь пожить.
Как к этому можно привыкнуть?
Со временем. У нас говорят, что если слышишь свист снаряда или мины, то они не твои. А тех, что предназначены для тебя, не услышишь. Поэтому, есть ли смысл волноваться и нервничать?
Скажешь тоже вампир пожал плечами. И так думают все донецкие?
Не донецкие, а дончане, поправил его Вайс. Может, и не все, но, по крайней мере, те, с кем я встречаюсь ежедневно, думают так.
Грабовский задумался. Он молчал до тех пор, пока не поравнялся с автомобилем.
За рулём сидел плотный лысоватый мужчина слуга крови Анджея, ещё года три назад служивший в ФСБ России в чине полковника. Он читал какую-то книжку, бережно завёрнутую в газету, не забывая время от времени поглядывать через стекло на приближающегося хозяина.
Доброй ночи, маг-хранитель, поприветствовал он Вайса, опустив стекло.
И вам доброй ночи, господин полковник.
Господа в Париже, усмехнулся отставной фсбешник.
Вальдемар Карлович постучал носком туфли по монументальному колесу.
Не боитесь, что казачки отожмут?
Казаков бояться на Дон не ездить, ответил вампир за своего слугу. Олег Иванович умеет с людьми разговаривать.
Что, был случай?
И казаки пробовали, и правосеки[16], кивнул слуга крови. Поговорили. Они долго и душевно прощались. Ещё вызвались дорогу показывать. Проще надо быть с людьми и люди к тебе потянутся.
А если не потянутся?
Тогда им не повезло, Олег Иванович поднял правой рукой лежавший рядом в «ручником» АКС-74У.
Стильно, надёжно, убедительно, кивнул Вайс, подумав про себя, что если в автомобиле находится высший вампир, способный одной только силой мысли внушить ужас роте боевиков, то нужны в оружии обычно и не возникает.
Куда едем? спросил слуга крови, когда и Грабовский и Вайс устроились на сидениях первый впереди, а маг-хранитель сзади, за спиной водителя.
Подбросьте до Крытого Рынка, а там я разберусь, махнул рукой Вайс.
Как скажете.
Мотор заурчал, внедорожник рванулся вперёд по безлюдным улицам ночного города. Вообще-то во время комендантского часа любое передвижение по Донецку запрещалось, но Вальдемар не сомневался вампир набросил на авто «вуаль невидимости». Зачем ему лишние задержки и объяснения с патрулями, даже если потом будут долго прощаться и вызовутся проводить?
За окном промелькнули многоэтажки с тёмными окнами, здание Краеведческого музея, разрушенное в августе прямыми попаданиями артиллерии, потухший стадион «Донбасс-Арена», ранее напоминавший газовую конфорку, снова дома́
Добрались в считанные минуты. А что мешает? Светофоры ночью жёлтые, помех на дороге нет.
Прощаясь, Грабовский поманил кивком вышедшего из лэндкрузера мага.
Всего лишь одна подсказка, Вальдемар. На большее не имею права, клянусь Великой Тьмой, и когда Вайс приблизил ухо к его губам, шепнул. Запомни. Друккарг
Глава 5
От уицраора до Человека Дождя
Приподняв указательным пальцем очки, Вайс задумчиво потёр переносицу.
Давай с этого места поподробнее
С какого места? Денис почувствовал себя сбитым с толку.
Они сидели в одной из комнат на первом этаже старого здания сталинской постройки на бульваре Пушкина, которую занял для своих нужд Союз писателей Донецкой Народной Республики. Не так давно здесь располагалось областное отделение Национального Союза писателей Украины, но помощник военного коменданта Донецка, который до войны зарабатывал на жизнь писательским трудом, майор Дмитрий Фёдорович Тополин, заручившись разрешением главы Республики, вскрыл железную дверь и объявил о создании союза, призванного объединить литераторов восставшего Донбасса.
С полмесяца тому назад эта история изрядно всколыхнула медиа-пространство, вызвав бурю возмущения как со стороны Украины, так и в кругах либерально настроенной интеллигенции Российской Федерации. Чего только стоили заголовки: «В Донецке боевики захватили здание Союза писателей!» или «У донецких террористов будет своя писательская организация!» Тогда Денис немало посмеялся, листая странички в интернете и вот, наконец-то, случай привёл его в святая святых логово писателей-сепаратистов.
На первый взгляд комната не казалась какой-то особенной, не вызывала трепета и восхищения. Бедненько, но чистенько, как говорится. Старые желтоватые обои и панели под дерево. Линолеум, кое-где протоптанный до дыр. Видавшая виды мебель. Шкафы с книгами, где нашли место труды донбасских литераторов, начиная с первой половины двадцатого века и до наших дней. Если не знать заранее, то и не отличишь от офиса небогатой фирмы.
Именно так видели Союз писателей Донецкой Народной Республики многочисленные посетители и кандидаты на вступление, которых, как пожаловался Вайс, неожиданно для учредителей творческой организации, оказалось неисчислимое множество. Но если прибегнуть к истинному зрению Денису это удалось довольно легко, благодаря подарку Ивана Порфирьевича, то вместо белых жалюзи появлялись тяжёлые бордовые портьеры, стол являл не только плавное благородство очертаний, но и инкрустацию перламутром, кресла приобретали бархатную обивку, а среди книг можно было обнаружить переплёты из телячьей кожи с золотым тиснением. Не изменился только сам маг-хранитель вальяжный, похожий на дореволюционного профессора в своём строгом пиджаке и белоснежной сорочке с шёлковым шейным платком.
Утром, прощаясь с Денисом, Иван Порфирьевич строго-настрого наказал обязательно встретиться с Вайсом и пересказать ему сны о странном мире, населённом игвами. Особенно, что касалось появления зыбкой туши, вселявшей ужас в обитателей Друккарга. Этим загадочным словом назывался шрастр Российской метакультуры, одного из слоёв брамфатуры нашей Вселенной, то есть Энрофа. Кстати, что такое шрастры Денис так до конца и не понял, хотя запомнил пояснение это какое-то иномировое пространство, тем или иным образом связанное с нашим материальным миром. Не самое лучшее место для прогулок даже во сне.