Самым ужасным было то, что малышке Кэтрин приходилось убирать рвоту и дерьмо с пола и дивана, на котором спала Оливия.
В тот день Оливию избили мы. Да, вот так. Сначала искупали в холодной воде, а потом наставили синяков. Убрали квартиру, накупили еды, привели детей в порядок. Я хотела забрать малышей к себе домой, но Оливия истошно выла и клялась, что исправится. Я поверила. Оливия не соврала.
В середине апреля в одной из социальных сетей Оли познакомилась с новым мужчиной. Его звали Каан Гюзель. Каан был турком, живущим в Берлине. Иисусе! Мужчина походил на высохшую ветку. Сморщенный, мелкий, страшный. Понятия не имею, как за неделю общения Оливия умудрилась влюбиться в него. Хотя она могла. Это же Оливия. Каан красиво говорил, вернее лил сладкую ложь в уши Оли. А ещё мужчина оказался мафиози. Смеялась я долго. Щуплый Дон Каан, гроза Берлина и Германии. Богатый мафиози, который верил в настоящую любовь и хотел семью. Всю жизнь Дон Каан искал такую, как Оливия, и, наконец, нашёл. Оливия являлась воплощением его желаний. Богиня и роза его души. Только с ней его сердце билось чаще, и член вырастал до размеров баржи.
Это был человек с темной историей. Он пленил Оли напускным благородством и истерзанной страданиями душой. Мерзкий коротышка с огромным эго.
Девочки, он правда мафиози. Мне рассказал его друг, призналась как-то Оли.
Что за друг? поинтересовалась я.
Лучший, это был очень исчерпывающий ответ от Оли.
Оливия верила всему, что говорил Каан и его таинственный друг, тоже турок. А через несколько недель некая женщина с убогим английским написала Оливии. Каан оказался её женихом, и она знала, что Оли замужем. Также у неё был номер телефона Рона и фотографии детей Оли. Естественно, ведь фотографии детей занимали все страницы социальных сетей Оли.
Начался очередной хаос.
Ведомые глупостями Оливии, мы начали писать девушке по имени Дениз. Угрожали ей и пытались выяснить истину. Дениз быстро сдала позиции, а Каан клялся всеми Святыми, что Дениз безумная фанатка. Иисусе, как у такого гнома появлялись фанатки? Хотя одну я знала.
Оливия поверила ему и позабыла о невесте в лице Дениз, а Каан собирался купить билет в Берлин, чтобы роза его души прилетела и разделила с ним ложе великого мафиози.
Он приезжает в Лондон! Оливия кричала, прыгала и хлопала в ладоши.
А как же Берлин? я едва не пролила на себя кофе, когда Оли ворвалась в кафе, где мы любили проводить досуг.
Нашим местом по праву считался The Prince Alfred Formosa Dining Room недалеко от дома Жужу. Белое трехэтажное здание с чёрными рамами и крупными окнами. Мы предпочитали сидеть снаружи на кованных стульях под аркой с колоннами. Нам нравилось наблюдать за прохожими. А ещё нам нравился официант, который не выговаривал букву «Р».
Сказал, что не может ждать и хочет меня увидеть. О, мой, Бог! Оли продолжала прыгать и корчить рожицы.
Сядь. Фак, из-за тебя разболелась голова, Жужу насильно посадила Оли на стул.
Он приедет в Паддингтон и остановится в мотеле, а я приду к нему, Оли прикрыла веки и заулыбалась. О, мой, Бог, это так романтично.
Мы с Жужу переглянулись.
Чего она кривляется? из уборной вернулась Энн.
Каан скоро прибудет в Лондон, прошипела я и отпила из чашки кофе.
Эмм. А как же Берлин? у Энн вытянулось лицо.
О, мой, Бог! Чего вы прицепились к этому Берлину? Он любит меня и хочет увидеть. Через два дня будет здесь, у Оли вдруг заблестели слезы. А если я ему не понравлюсь?
Я поперхнулась и закашляла. Энн постучала по спине.
Хочешь сказать, что тебя волнует, понравишься ли ты ему, а не он тебе? Фак, Оливия, это слишком! Жужу закатила глаза и откинулась на спинку стула.
Знаешь, нелегко найти нормального парня, когда у тебя пятеро детей, Оли раздула ноздри.
А кто тебя просил рожать столько детей? Мы предупреждали. Но ты же никогда не слушаешь! Энн повысила голос. Я похлопала её по руке.
Как можно не рожать детей? Это же дети! из взгляда Оли выливалась напускная злость.
Да, дети, которые тебе не нужны, Энн отвернулась. Я замерла.
Повтори! Оли вскочила со стула.
Ты прекрасно меня слышала, Энн продолжала пялиться на дорогу.
Я хочу найти свое счастье! О, мой, Бог! Вы меня не понимаете! Оли разрыдалась, схватила сумку и убежала.
Как я и говорила. Разговаривать было бесполезно.
Двадцатого мая прилетел Каан, а двадцать третьего мая мы собрались в кафе The Prince Alfred, чтобы послушать восторги и очередные рыдания Оливии.
По порядку. Ничего не поняла, Жужу потирала виски от воя Оли.
Хорошо, Оли высморкалась в салфетку. Я пришла к нему в мотель.
С кем оставила детей? Энн презрительно поглядела на Оли, но та не заметила.
С матерью Рона, ответила Оли, а мы оторопели, ведь старуха пыталась убить детей при каждом удобном случае. Не смотрите на меня так! О, мой, Бог! Я не монстр! Ничего не случилось! И главное, не дети! на это заявление Жужу побледнела и ударила себя по лбу. Перестань. С детьми все в порядке. Я пришла в мотель. Каан встретил меня
И как тебе эта мумия? Энн захихикала.
Плевать на его внешность. Он чудесный человек, Оли сощурилась, и слезы высохли. Он накрыл стол, купил шампанское и фрукты. Мы болтали всю ночь, она тяжело вздохнула.
О чем болтали? Жужу откусила кусочек бисквита.
Он рассказывал о жизни в Берлине, о работе и сыне, да, мы знали, что он был женат и развелся. О бывшей жене, которая изменяла ему. Падшая женщина. Фу.
У меня брови взлетели почти до макушки.
Эмм. А ты не изменяешь мужу? Энн всегда говорила жёсткую правду и никогда не стеснялась. Порой её слова серьёзно ранили и задевали за живое.
Это другое. Каан с женой жили чудесно, а ей не сиделось на месте
Да-а-а-а. Это действительно другое, Энн прочистила горло.
Анна! Оли ударила рукой по столу.
Жужу резко подняла чашку, испугавшись, что та упадёт.
Продолжай, Жужу пригрозила Энн кулаком.
Рассказывал о планах. что хочет открыть ещё один бизнес-проект.
Погоди, я поближе придвинула стул. Он говорил лишь о себе? А как же ваше будущее? Вы же собирались обсудить совместное проживание, твоих детей и ещё много того, что нужно тебе, а не ему.
Ещё рано для таких разговоров, заявила Оли, грозно поглядев на меня.
Фак! Жужу пролила кофе на новые джинсы. И что было дальше?
Мы переспали, Оли зажала рот ладонью, а глаза загорелись, как фонари в ночи. Девочки, его запах это блаженство. Не думала, что мужчина может так пахнуть. Он словно создан для меня. Каждая его частица. А какой у него член! она облизнулась, а мы разом скорчились. Не то, что у Рона. Сточенный красный карандаш.
Чего? у Энн изо рта выпала шоколадка.
Ну, знаешь, сточенный такой, Оли начала показывать, какой у Рона член. Иисусе! Моя бедная фантазия! Я уже забыла, что такое секс. Карандаш Рона не встаёт. Не мудрено, ведь он пихает его во все щели, и сперма уже сожгла кожу или стёрла её, она опять принялась демонстрировать, как и куда пихается.
Отмените мой пудинг, пожалуйста! крикнула я официанту, после столь живописных описаний спермы.
Откажусь сегодня от ужина, Энн отодвинула блюдце с шоколадками.
О, мой, Бог! Будто мы впервые обсуждаем мужчин, Оли закатила глаза.
Не впервые, но карандаши впервые, Жужу тоже отказалась есть бисквит. Про члены твоего дружка и мужа мы поняли, а вот почему ты подняла истерику нет.
Мы не спали до утра, продолжила Оли. Утром он отвёз меня домой, а потом пропал, она вновь зарыдала.
Что значит пропал? я замотала головой.
Перестал отвечать на звонки и сообщения. А потом я связалась с его другом, и тот сказал, что Каана арестовали, из Оли вырывались завывания.
Где арестовали? я уже ничего не понимала.
Тут! слезы Оли могли затопить наш район. Он же мафиози, она сказала это так, словно мы идиотки.
Аха-ха-ха! смех Энн взорвал накаленный воздух. Оливия, только ты находишь таких особенных мужиков. Этот дрыщ, видимо, ездит по странам, чтобы потрахаться, поскольку в Берлине никто не даёт! Энн согнулась пополам от смеха. Бедолага.