Она нацелилась прямиком мне в глаз. По венам пробежал леденящий восторг, и магия вдребезги разрушила сдерживающую ее клетку. Время стало тягучим, будто смола, как в день, когда я впервые откинул Финдира разрядом молнии, и я разочарованно вздохнул; контроль был утерян. Я мог бы спастись, увернувшись, скорость моих реакций все еще превышала человеческую, а если и нет, то вполне мог бы прожить и без глаза. Однако она все же вырвалась, спровоцированная малейшей опасностью для жизни, и это означало две вещи. Первая мне вновь предстояло много работы над укрощением странной небесной силы, выбравшей мое тело сосудом. Вторая у меня была вполне реальная вероятность быть раскрытым.
Собрав все силы, что я мог в себе отыскать, я запрятал молнию как можно глубже так, чтобы она не успела выбраться, предоставив магистру возможность ее заметить, и вытянул руку вперед, рассчитав примерное время, за которое стрела долетит до моего лица, если время вернется к своему течению.
Я сжал пальцы почти сразу, и не прогадал древко стрелы оказалось между ними, обжигая кожу множеством заноз; на его изготовление очевидно не потратили много времени. Наконечник застыл в мгновении от глаза.
Господин! загорелый юноша упал на колени, рассыпаясь в извинениях. Ну почему же вы там встали?
Все в порядке, Аби, протянул Рагна, казалось, ничуть не удивленный произошедшим. Сэр Териат в полном здравии.
Но я же мог убить вас!
И сделал бы мне одолжение, хмыкнул я.
Я опустил руку, но не отпустил стрелу. Магистр посмотрел на меня скучающе и едва не зевнул; лишенный возможности полюбоваться кровавым зрелищем, он не желал более терпеть мое присутствие и тут же откланялся, намекая на безотлагательные дела, что ждали его внимания. Я направился прочь с поляны, дважды по дороге успев удостоверить увязавшегося следом мальчика, что он не причинил мне никакого вреда.
Лишь у конюшен я разжал ладонь, позволив обломкам стрелы коснуться земли. Сгоревшее дерево окрасило кожу в черный.
Как и полагалось, за день до свадебного торжества двери в тронный зал распахнули, демонстрируя приданое, собранное для будущего супруга принцессы. Над двумя огромными сундуками, доверху набитыми дорогими тканями и украшениями иначе говоря, ничем из того, что Ариадне было бы жалко отдать, постоянно хлопотала Ровена. Она нашла повод отвлечься от скорби по мужу, ведь заключаемый союз был последним его делом, и именно ей как королеве предстояло исполнить его волю. Без ее ведома не делалось ничего, что касалось праздника. Беатрис бегала за ней следом, пытаясь снять с сестры часть ответственности и дел казалось, королева проваливалась в сон без сил, лишь переступив порог покоев, но Ровена упорно отвергала ее помощь. Посеревшее лицо Беатрис, хоть и щедро раскрашенное румянами, напоминало ей о том, что вскоре она вновь потеряет любимого человека. Ей было проще не смотреть на сестру, ведь если перед глазами был план рассадки гостей или схема украшения зала ее разум не полнился ужасными мыслями, а тело не сотрясала дрожь.
Фактически торжество начиналось вечером дня, предшествующего церемонии.
В покоях меня встретили горячо спорящие служанки, обложенные целой горой одежд, в которых они очевидно, безуспешно пытались что-то отыскать. Некоторые из вещей были вывернуты наизнанку, и я вздрогнул, заметив, как на пробирающемся в комнату солнце сияют золотистые нити на внутренних швах. Две пары измученных глаз уставились на меня, и девушки беспомощно вскинули руки.
Ищете что-то, что поможет упрятать меня в темницу?
Не шутите так, господин, обиделась Фэй, и ее тонкий голосок зазвенел у меня в ушах.
Вы скопили столько нарядов, причитала Лэсси. А на вечернее празднество идти вам все равно не в чем.
Как насчет этого?
Я ткнул пальцем в случайный комплект из коричневых штанов и темно-серого кафтана один из подарков внимательной и гостеприимной королевы, но в ответ Лэсси лишь раздраженно закатила глаза. Я рассмеялся, не ожидав такой реакции, и приземлился рядом с девушками. Зарылся по локти в кучу одежды и принялся вытаскивать одну вещь за другой, вопросительно поднимая их в воздух; ни один из вариантов не удовлетворил моих личных стражей моды.
Разве для гостей существуют правила? вздохнул я. Мне казалось, лишь жених и невеста ограничены в выборе нарядов.
Официально правил нет, наставническим тоном ответила Лэсси. Негласных столько, что не упомнить.
И что же нам нужно?
Низ не так важен, но нам нужен красный кафтан, протянула она лениво. Чтобы не было видно брызг крови, если будете стоять слишком близко.
И все?
Нужно, чтобы на нем было много карманов, ведь вам наверняка понадобится платок для себя и для стоящих рядом дам, которым платок положить некуда, продолжала девушка, рассматривая вещь, которую я видел впервые. А еще кожаный доспех под кафтан.
Это еще зачем?
Вообще чтобы было удобнее крепить пояс с оружием, что непременно должно быть у вас с собой, но на деле чтобы обезопаситься.
Думаешь, чей-то разум уже сегодня помутится настолько, что он полезет в драку? усмехнулся я.
Не думаю, пожала плечами она, бросив на меня короткий взгляд. Но вы не в ладах с женихом и, следовательно, всеми его приближенными. Не хочу, чтобы вы вновь проиграли ему в битве.
Я дотронулся до щеки; полоска шрама встретила меня холодной гладкостью новой кожи. Меня не волновал факт проигрыша принцу, но унижение, что шлейфом за ним тянулось, разжигало несвойственную мне воинственность. Меч теперь лучше лежал в моей руке, и желание вытащить его из ножен возникало все чаще, но я все же не был уверен, что смогу защититься.
Мы не будем драться, Лэсси.
Вы не будете, поправила она. Но держите меч при себе.
Поняв, что все мои фальшивые аргументы разобьются о стену упертости служанки, я даже не стал пытаться произнести хоть один из них вслух. Фэй, почувствовав себя неудобно, пообещала вскоре вернуться и тут же исчезла за тяжелой дверью. Лэсси еще какое-то время провела, перебирая бесконечные предметы одежды, и наконец нашла белый кафтан, удовлетворяющий всем требованиям: три кармана, тонкая ткань, не сковывающая движения, к тому же нестандартный крой короткий нижний слой и удлиненная накидка, закрывающая ноги по бокам до колена. Всем, кроме цвета.
Лэсси задумчиво рассматривала вещь, подперев подбородок кулаком; я почти слышал, как мысли бегали внутри ее головы, сталкиваясь и жарко споря. Когда она подняла на меня вопросительный взгляд, я без раздумий кивнул.
Делай, что считаешь нужным.
Довольно хихикнув и прижав к себе кафтан, вторая служанка исчезла так же быстро, как и первая.
Почти до самого вечера я пролежал в постели. Все совместные обеды были отменены по понятным причинам еду приносили прямо в покои, а запас непрочитанных книг, великодушно пожертвованных мне библиотекой на время болезни, все еще был огромен. Я схватил одну из них не глядя; ей оказался старинный сборник историй с до боли знакомой обложкой подобную я видел в хранилище азаани. Он был написан на любопытной смеси языков эльфийского и того, на каком говорили в Грее, и, по правде говоря, его невозможно было читать. Сочетание получилось непродуманным и грязным, перепутавшиеся в кучу правила построения предложений и составления слов мешали следить за сюжетом; глаз цеплялся за ошибки в словах, пунктуации, и спустя несколько часов я обнаружил, что прочитал лишь десять страниц. Мне было интересно, как такая книга оказалась в королевской библиотеке; во времена, когда на таком языке могли говорить, о строительстве Греи еще даже не помышляли.