Конечно, в течении этих трёх лет методология была не единственным занятием нашего будущего учёного. Во-первых, он учился в заочной аспирантуре, а это значит, что он продолжал работать в институте. Кроме того, за эти годы он сдал все кандидатские минимумы, т.е. экзамены по иностранному языку, архитектурному проектированию и философии. Причём в его родном институте для аспирантов были созданы курсы по изучению философии, после которых и сдавался кандидатский экзамен. Но в 80-е годы, когда и учился наш аспирант, основной философией была материалистическая диалектика, а в основе материалистической диалектики был метод Карла Маркса. К сожалению, метод Маркса в изложении советских философов был таким же расплывчатым и отвлечённым, как и вся философия, поэтому наш упорный аспирант решил сам поработать с первоисточниками. В итоге им был прочитан «Капитал» Маркса, его же «Нищета философии», «Тезисы о Фейербахе» и его работа «К критике политической экономии», «Анти-Дюринг» Энгельса, его же «Диалектика природы» и «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии», их общая работа «Немецкая идеология», а также «Наука Логики» Гегеля и «Философские тетради» Ленина. Тем не менее, ясности это не дало никакой. И тут в журнале «Техническая эстетика» за 1966 год наш герой вычитывает статью архитектора К.А.Иванова, в которой тот анализирует понятие «Архитектура» по методу Гегеля.
Правда, здесь надо оговориться, что свой метод Гегель не описал, поэтому никто из философов до сих пор не знает, что это такое, хотя понятие имеет. Из «Науки Логики» Гегеля известно только то, что его метод в своём развитии превращается в систему. Но как и в какую систему, Гегель не написал. К счастью, в 1916 году в Бернской библиотеке в Швейцарии Владимир Ленин после конспектирования книги Гегеля «Наука логики» написал статью «К вопросу о диалектике», которая начинается словами: «Раздвоение единого на противоречивые части есть суть диалектики». То есть открытие Гераклита это суть диалектики. Именно на эту статью и ссылается К.А.Иванов и именно на основе этой сути он и вычерчивает метод Гегеля как систему. И это уже не какая-то абстрактная, т.е. отвлечённая система, а двоичная пирамида, в которой каждый элемент делится на два.
Но К.А.Иванов применил открытую им систему Гегеля для анализа понятия «Архитектура», а понятие не есть знание. В итоге у него получилось изложение его понимания Архитектуры, а также понимание его коллег, известное и без «диалектического» анализа, но отличное от понимания архитектуры тех же венгров, поскольку отечественные архитекторы разделяют архитектуру и строительство, а венгры нет. Да и анализ у него был не диалектический, а дихотомический. Но, справедливости ради надо сказать, что этого не заметил не только Иванов. Ленин с Марксом и Энгельсом тут тоже дали маху.
Отечественные архитекторы понимают архитектуру как занятие архитектора, что совершенно верно. Но архитектора они понимают как старшего (архи) строителя, а это уже неверно, поскольку «архи-» есть в слове «строитель» как «стр-», т.е. «стар». Это означает, что отечественные архитекторы не знают ни что такое архитектура, ни кто такие архитекторы, а потому понимают под этими словами что-то своё, надуманное, ложное, поскольку Истина в значении слова, а не в смысле, который присваивается слову. Но значение слова надо знать, а этому не учат в архитектурных вузах. Хуже того, этому не учат нигде. Везде ведь учат мыслить, в том числе понимать и запоминать. А знать это другое. Знать это не копаться в своих и чужих мыслях, а зреть в корень названия. Этому научился наш инженер-архитектор у венгров.
Здесь, конечно же, можно подумать, что мы сами себе противоречим, утверждая, что знать нигде не учат. Венгры ведь зрят в корень. Да и русские тоже зрят. Взять тех же этимологов, которые не только находят корни слов, но и выясняют происхождение этих корней. У них это называется сравнительно-историческим анализом. Но и венгры, и этимологи не знают значения корней слов. И те, и другие, и все остальные, включая русских людей, если и находят корень слова, то устанавливают его смысл, или как ещё говорят этимологи, идею, а не значение. А смысл или идея это не знание. Это сведение.
Архитектура была не первым словом, отсутствие которого у венгров удивило нашего студента. Первым было слово «спасать». Что значит спасать, сегодня ни один русский человек не знает. Не знал этого и наш студент Будапештского Международного подготовительного института. Но в венгерско-русском словаре он нашёл венгерское слово «menteni», которое на русскую речь переводилось как «спасать». Производным от этого глагола прилагательным «mentő» у венгров называется «скорая помощь». Но буквально глагол «menteni» означает «уводить». Понятно, что не в смысле похищать, а в смысле уводить от беды или из-под угрозы. И «скорая помощь» действительно увозит куда-то человека и тем самым спасает его от смерти, хотя и не всегда. Но что значит спасает? Какой корень у слова «спасать»? Неизвестно. Тогда было неизвестно.
Вторым непонятным русским словом был перевод на венгерскую речь русского слова «Бог». По-венгерски «Бог» звучит как «Иштен». Но пишется «Isten». И всякий, кому не известно, что у венегров знак S читается как Ш, слово «Isten» прочитает как «Истен». А ведь это почти «Истина». А Бог это и путь, и истина, и жизнь. Значит, венгры правильно именуют Бога как Истину, хотя и по-русски. Но тогда что значит русское слово «Бог»?
Если бы нашего студента, отличника боевой, точнее, учебной и политической подготовки послали в Кембридж или в Сорбону, в Илинойс или ещё куда-то подальше на Запад или на Восток, у него этих вопросов не возникло бы, потому что венгерская речь не просто самая сложная после русской, но она ещё и очень близка русской. Да, в венгерской речи нет родов и 24 падежа, в остальном же это русская речь наоборот. Те же предлоги у них ставятся в конце слов, а не перед ними. То есть по-русски «в дверь», а по-венгерски «дверьв». Конечно же, есть и другие отличия. Но самым замечательным даже для тех, кто ничего не понимает по-венгерски и вообще первый раз слышит венгерскую речь, является то, что в ней всё по-венгерски. То есть ну ни слова по-немецки или по-английски, по-гречески или на латыни. Русских слов, правда, там больше восьмиста, но это, в основном, обиходные и сельскохозяйственные вещи. Те же санки, сено, солома, вилы, сало, шапка, палинка, воробей, медведь, малина. Естественно, что наш студент тоже обратил на это внимание. А чуть поднаторев в венгерской речи, он узнал, что иностранные заимствования венгры называют словами-паразитами. Причём и «паразит» у них не «паразит», а «иждивенец». Однако он не только удивился всему этому, но и попытался сделать то же самое с русской речью. И оказалось, что она ничуть не слабее венгерской. Она тоже вполне справляется со своими задачами без иностранных заимствований. Более того, в ней оказались слова, которых нет даже в венгерской речи, не говоря уже о прочих. И это не только Бог, но и Истина. Слово «Isten» есть у венгров, а слова «истина» нет. Вместо него они употребляют слово со значением «правда». Точно так же делают и англичане, и немцы, и французы. У них тоже нет «истины». Мало того, у них нет и слова со значением «знание». Например, венгр не может сказать «Я знаю венгерскую речь», потому что ему нечем это сказать. Поэтому он говорит: «Я умею по-венгерски». Почти так же говорит и англичанин, и француз, и немец
Читатель уже должен был бы обратить внимание на то, что, рассказывая о венгерской речи, мы не используем слово «язык». И это делается сознательно или со знанием дела. То есть мы знаем, что у венгров нет языка в том значении, которое есть у русских людей. У них «nyelv», т.е. то, на чём они говорят, это «глотка». Кстати, у греков это «глотта». В свою очередь, на латыни, а также на романских наречиях и на английском это «лингва». И у «глотты», и у «лингвы» корень «гл». Точнее, у «глотты» «гл», а у «лингвы» «лг». И это не случайно. «Гл» это «голос», а «лг» это «логос». И «логос», и «голос» наоборот это «слог», а слог это уже слово. Есть ведь и односложные слова. Но и слово это голос, точнее, голоса. А голоса это не язык. Язык это язы и ыки, т.е. звуки. А голоса это речь. У греков речь из глотки, поэтому она у них глотта, а у русских изо рта, поэтому она речь. У евреев Рот наоборот, т.е. Тора. Правда, «Тору» они понимают как «Писание», но и речь бывает не только устной, но и письменной.