Естественно и со всей спешкой и тщательностью, сир Генрих, как только вы соизволите подписать Ордонанс о мире и переходе земель под сень скипетра Франции.
У тебя, я знаю, уже готова эта бумага? Усмехнулся Генрих, поражаясь расчетливостью и холодности ума Филиппа. Поражаюсь природе и Богу! Как смог родиться такой разумный сын у отца?
Не удивляйтесь, король Генрих. Видимо, меня любит Бог, раз Он решил меня наградить умом, а не землями. Филипп криво улыбнулся, но, тут же подавил эту слабость, прибавил. Я, вот, не удивляюсь вашим детям, к примеру, а ведь мог с удовольствием ёрничать в волю.
Вы правы, сир Филипп. Мне, как Вашему вассалу за континентальные лены, негоже говорить подобное.
Вы не со зла сказали, поэтому мы и не услышали. Будем считать именно так. Вот, кстати, все пергаменты.
Филипп вынул их из футляра на одном уже висела прикреплённая сургучная печать с оттиском его королевской печати. Слуга, появившийся, откуда ни возьмись, ловко прикрепил ленту красного цвета, нагрел и капнул сургуч на бумагу. Генрих, скрепя сердцем, приложил печать к бумаге, даже не вымарав слова Вексен и Жизор.
А где, простите за неудобство напоминания, список моих «иуд»? слабым голосом произнес Генрих.
Он будет у Вас завтра же еще до окончания вечерней молитвы. Филипп ловко свернул пергамент, с кажущейся, на первый взгляд, небрежностью бросил его слуге, который, схватив его на лету, также мгновенно испарился.
Утомленный Генрих отправился в Шинон, один из своих опорных замков в Анжу и на континенте. В этом замке хранилась его континентальная касса, здесь он решил немного передохнуть и подумать над словами Филиппа. Он отправил своего юриста и канцлера, мэтра Рожэ к Филиппу с просьбой прислать ему, для начала, список изменников, предавших его в последней кампании и переметнувшихся к Ришару и Филиппу.
Генрих неспешно поел и вышел на открытую террасу донжона, чтобы насладить пением птиц и теплым июньским вечером. В это время к нему без стука вошел Гильом де Марешаль. Услышав громкие шаги Гильома, Генрих повернул голову и сказал:
Как удивительно быстро воротился Рожэ.
Гильом стоял, потупив голову:
Да, сир. Мэтр Рожэ быстро и расторопно исполняет все Ваши поручения.
Тогда не тяни, Гильом. Читай список уродов и иуд!
Гильом мялся, не решаясь начать.
Что такое, Гильом? Темно? Ты ослаб зрением или разучился читать?
Нет, сир! Мой язык не поворачивается произнести первую фамилию!
Уж не Вельзевул, случаем там во главе? попытался острить король Генрих.
Нет, сир! Сатану я не боюсь! Это ему надо задуматься, ежели он случаем удосужится встретиться со мной лицом к лицу.
Тогда читай. Это моя боль, я её и приму на себя.
Но сир! Это очень большая боль!!!
Читай, Гильом, читай!
Его королевское высочество мессир принц Жан Плантажене, прозываемый Сантерром.
Король вскочил с кресла:
Довольно на этом!!!
Генрих Английский лег на кровать, повернулся лицом к стене и не проронил больше ни единого слова. Все эти дни Гильом находился неотлучно возле короля. Кроме него в комнате постоянно молился ещё один человек невзрачного вида монах в рубище бенедиктинца. На третий день Генрих повернулся лицом к Гильому де Марешаль и посмотрел ему в глаза. В них было столько тоски и боли, что Гильом ужаснулся. Внезапно у короля Генриха изо рта и носа хлынула кровь. Наступило 6 июня 1189 года. Король Генрих II Плантажене умер
Когда у находившихся в замке Шинон сеньоров прошел шок, вызванный смертью короля Генриха, невзрачный монах исчез.
ГЛАВА VI
Ришар «Пуатевенец» или принц «Уи-Но» становится королем
Филипп играл в шары со своим другом детства графом Рено де Даммартен на зеленой лужайке замка Азе-ле-Ридо, когда его отвлекла возня слуг возле деревьев. Он оторвался от игры, поднял голову и присмотрелся. Рыцари его охраны еле сдерживали какого-то монаха, рвущегося к королю.
Отпустите слугу Божьего остолопы! Наша святая церковь защищает, а не угрожает нам! Вот, если бы это был гашишин какой, тогда, пожалуйста, держите его, а этого ко мне!
Рыцари приподняли барахтавшегося монаха и поднесли его к королю. Филипп махнул им рукой, они поставили его на землю и удалились. Филипп взглянул на монаха.
Свершилось, сир. Старый дрок увял. Произнес монах, поклонился и исчез в глубине строений замка.
Филипп улыбнулся, потом сделал серьёзное лицо, перекрестился. Он подошел у Рено де Даммартену, который вдумчиво рассматривал комбинацию шаров, сложившуюся на траве, обнял его и, радостно улыбаясь, сказал:
Рено, старый дрок увял.
Рено не понял, переспросил:
Что? Прости, Филу, не расслышал.
Ну и хорошо. На сегодня игра закончена. Передай Клеману, чтобы срочно нашел мессира принца Ришара и пригласил его ко мне.
Ришар, как и ожидалось, пьянствовал с пуатевенскими рыцарями в кабаке ближайшего бурга. Он нехотя прервал застолье и направился к Филиппу. Прискакав в замок, Ришар взбежал по лестнице на третий этаж донжона замка, где его ожидал Филипп.
Филу! Тебе опять не имётся! Я вынужден был прервать веселое застолье, бросить товарищей, кстати, я почти закончил одну миленькую и весёлую сирвенту. Хочешь, прочту?
Филипп нахмурил брови:
Ты вечно пьян и весел, Ришар! А ведь сегодня утром скончался твой отец король Англии, герцог Нормандии и Аквитании, граф Анжу, Пуату, Мэн, Турень, Мортэнь, Бретань, божьей милостью Генрих II Плантажене твой отец.
Ришар немного пошатнулся, невозможно было понять, то-ли он пьян, то-ли это он так удивился новости:
Филу! И ради такой ерунды мог бы меня и не отвлекать! резко отрезал Ришар.
Что ты говоришь, Ришар! Твой отец умер! А ты плетёшь какую-то околесицу спьяну! Умер король Генрих! Твой отец!
Да пошел он
Не гневи Бога, Ришар! Будь осторожен со словами.
Ришар вдруг взглянул на Филиппа каким-то странным взглядом, в котором проскочила жуткая холодная сталь:
Это ты, король Филипп Французский, не забывайся и выбирай слова! Я больше не «Уи-Но», я Ришар Первый Английский!
Филипп и раньше сталкивался с высокомерием и откровенным пренебрежением к своей персоне со стороны кузена Ришара, но сейчас он явно ожидал проявления такой агрессии со стороны английского принца:
Вот, значит, как ты заговорил. Ладно. Подберу слова. Разрешите поздравить Вас, сир Ришар, с предстоящим помазанием на престол Англии, Нормандии и прочая, прочая! Так сойдет, Ришар? Хотя, подожди, забыл добавить: король умер, да здравствует король!
Филипп, не зли меня! начал заводиться Ришар.
Неужели, Ваше королевское величество, Вы начинаете своё правление с мелких угроз! В свою очередь начинал сердиться Филипп. Может быть, Вы забудете и о своих обещаниях, сир Ришар?