Быть крутым и смелым охотником, так же храбро как отец, гонять на мотоцикле без шлема и вообще, быть полной его копией.
Однажды, когда Сене было пять лет, он зашел в ванную.
Отец стоял перед небольшим тусклым зеркалом, в своих широких солдатских кальсонах и намазывал густую белую пену большим трофейным помазком себе на шею.
Ишь как! Вот оно че учись, сына! нравоучительно сказал отец и провел по коже острым лезвием опасной бритвы.
Сеня завороженно следил за каждым его движением.
И в какой-то момент, рука отца дрогнула, а на белоснежной пене, пузырясь появилась тонкая струйка крови.
От ужаса у Сени перехватило дыхание, и он буквально перестал дышать от страха. Но отец лишь ухмыльнулся в ответ и спокойно вытер пену полотенцем, обнажив на коже неглубокий кровавый порез.
Он повернулся к сыну и сурово произнес.
Мужики никогда не плачут, запомни это!
И Арсений запомнил. Запомнил на всю свою жизнь.
Он пообещал себе, что никогда не даст повода усомниться в том, что он настоящий мужчина!
И каждый раз, разбивая коленки или получая синяки в драке, он проглатывал слезы, со всей своей мальчишеской волей сжимая зубы, чтобы не зареветь.
Отец по обыкновению курил в ванной. Он усаживался на унитаз и раскладывал на деревянном табурете сигареты, коробку спичек и пепельницу из толстого пожелтевшего стекла. Он деловито, не торопясь раскуривал свою Приму, от которой вся ванная наполнялась клубами едкого сизого дыма.
Вентиляции как правило, в советской хрущевке не было и дым сам собой потихоньку уходил через узкое отверстие в газовой колонке.
Сеня любил наблюдать за тем, как курит отец. Ему было интересно гадать, почему папа закрывает глаза, когда затягивается и почему так медленно, с выдохом, он выпускает дым изо рта.
Ему казалось, что это какой-то древний шаманский ритуал и что, не ровен час, отец растворится в этом сизом облаке, исчезнув в нем навсегда.
Он помнил, как однажды, заметив Сеню, он достал не распечатанную пачку и протянул ему.
Держи сынок
Арсений осторожно взял ее, вытащил хрустящую от табака сигарету и деловито сунул ее в рот.
Только смотри не жуй! засмеялся отец.
Арсению нравилось, когда папа бывал в хорошем настроении.
За дверью ванны послышались шаги мамы. Она возилась на кухне, готовя обед и не заметила, что Сени нет рядом.
Эй, мужички мои, чего это вы там закрылись?
Да мы тут с папкой курим! давясь от едкого дыма хохотал Арсений.
Ох и каких же тумаков получили они тогда от мамы, а в особенности отец, который громко и с надрывом смеялся, прижимая к себе разгневанную маму.
Зато мужиком вырастет сынуля наш!
Арсений сидел на берегу карьера и задумчиво подкидывал ветки в костер. Уже совсем стемнело и ему конечно же хорошенько попадет от родителей за то, что он не вернулся вовремя домой. Но идти никуда не хотелось.
Он сидел и думал над тем, что же с ним произошло.
По всем понятиям, получалось, что он вовсе и не мужик размазня какая-то и нытик!
Свалился с велика и сразу в слезы Опозорился по полной.
От таких горьких мыслей ему захотелось навсегда исчезнуть из этого мира, в котором, как он разумно считал, ему не было места.
Вот если меня сейчас не станет вот тогда они наконец, вспомнят обо мне они еще плакать будут, когда я умру!!!
Сеня с опаской взглянул на темную гладь мутной воды и холодные мурашки пробежали по его спине.
Он тогда так и не смог совершить самоубийство, ведь у него попросту не хватило духа зайти в эту протухшую, заваленную мусором воду и поставить на своей истории большую и жирную точку!
Он так и остался размазней и нытиком, который побродив до полуночи по опустевшему городу, виновато вернулся домой, встретив там зареванную маму и отца с бледным лицом и испуганными глазами.
Бить его тогда не стали, но на целую неделю лишили сладкого и запретили гулять во дворе.
И Арсений смирился с тем, что отныне он всегда будет кому-то должен, на том простом основании, что он мужчина!
В школьной столовой, когда на подносе оставалась всего одна булочка, он должен был уступить ее девочке.
А когда Машка Петрова из соседнего класса, толстая и агрессивная дылда толкнула его на льду, и он расшиб затылок, он тоже должен был с пониманием отнестись к ее поступку. Ведь она же девочка
И так, без конца и края. Очень скоро Арсений понял, что весь этот мир захвачен девчонками и полностью принадлежит им!
Они устанавливают везде свои девчачьи правила и всеми путями добиваются того, чтобы и мальчишки жили по ним, даже не мечтая что-либо изменить.