Цепочку советов от одного подхватывал другой. Элли покорно слушала.
Егор поглядывал то на неё, то на вещающего. Он выжидал. Он присматривался. Элли продолжала бездействовать.
Она могла бы окунуться в спор, выложить контраргументы. Но тогда Егор отошёл бы в сторону, углубился в зрительный зал и стал бы наблюдать за чужим разговором. А этот разговор не должен стать для него чужим. Элли говорит с ним. И контраргументировать или соглашаться будет тоже только с ним. У него не получится издалека заглянуть ей под панцирь. Придётся самому залезть под скорлупу её защит. А всем советчикам она будет выдавать только нежное, примирительное спасибо. И лёгкий поклон одной головой.
Егор вступил в диалог, прервав очередного спасателя. Он не стал предлагать Элли посетить Клуб анонимных алкоголиков и обуздать своего демона. Не поддержал и идею с церковной службой. Не стал звать помощником и в волонтёрские проекты. Он сделал интересную рокировку. И Элли по достоинству оценила этот жест. Собравшиеся пытались загнать Элли в роль ученика и послушника, который стоит на первой ступени и должен впитывать знания. А Егор предложил ей организовать свой курс: может, у неё есть идеи? Чем она хочет поделиться с миром?
«Тщеславие, любимый из грехов», одобрительно подумала Элли.
Егор знал, куда бить. Он дал ей роль эксперта. Предложил сделать её центром внимания. Он сказал: «Не нужно искать орбиту в чужой вселенной я дам тебе твою вселенную».
Собравшиеся притихли. Девушка, витающая в облаках, удивлённо и несколько ошарашено смотрела на Егора: он смог вернуть её на землю. Ведущий Клуба анонимных алкоголиков ухмыльнулся почуял старт многоходовки, если бы не почуял, то такой клуб вести бы не смог: алкоголики знатные манипуляторы вили бы из него верёвки. Парень, рассказавший про Автономию, упёрся напряжённым взглядом в пол и превратился в слух. Он ожидал продолжения. Он как будто вслушивался в Егора.
И только Луноликая чуть сбавила напряжённость вслушивания. Она как будто отступила. Расслабилась. Почувствовала себя в безопасности. Значит, знала, какая именно игра началась. Значит, уже видела подобное.
Я думала, что, когда уйду из профессии, Элли заговорила тихо, пусть прислушиваются, пусть потянутся к ней. То, что она скажет, должно прозвучать очень лично, интимно, как секрет, которым делишься в полголоса, открою тренинговый центр. Секс-просвещение, тантрический секс станут ядром центра. Я знаю, что идея не нова. Но мне кажется, что такие тренинги это моё. Помогать людям нащупывать свою сексуальность. Формулировать желания в слова. И наслаждаться. Многие ведь даже от себя замалчивают собственные желания Элли говорила искренне. В такие моменты нельзя выдумывать нужно вытащить что-то настоящее. И Элли рассказала о своих реальных планах. Молчание пропускает в мир тени я за прямое озвучивание. Озвучить выйти на свет и впустить свет в отношения. Элли заметила, как Лада сжала кулаки. Нежная небесная девочка. Элли явно неверно использовала слово «свет». Открыто говорить о потребностях и без стеснения озвучивать их.
Элли говорила и тайно восхищалась Егором. Вот так легко он снял внешние защиты с неё и со своих людей. Взмах рукой одна рокировка, и собравшимся, которые поместили Элли на первую ступень духовной иерархии, со скрипом приходится отправить её на самый верх. А если бы она была попроще, то под давлением советов спряталась бы за непроницаемой стеной из вежливости или ринулась убеждать окружающих в своей правоте, как загнанный в угол зверёк. А так так они разделили с ней её мечту и стали ближе.
И тут Егор ещё раз перевернул картину. Заговорил о свободе и смыслах. Со ссылкой на Камю.
Будь Элли чуть менее начитанной, чуть менее образованной и чуть менее любопытной, то, раскрывшись на предыдущем шаге, тут бы спасовала. И попала бы в ореол влияния Егора.
Раз зажата в роль послушника.
Два Егор спасает её и ставит в роль наставника и учителя. Она раскрывается, доверяет, теряет внутренние границы и способность мыслить критически, ведь все собравшиеся путешествуют внутри её мечты, внутри её сакрального поля.
Три и Егор возвращает роль наставника себе, а Элли оказывается в роли открывшего рот слушателя, внимающего и благодарного за возможность исполнить мечту.
Но на третьем пункте Егор споткнулся. Элли ответила ссылками на Сартра.
Кружок экзистенциалистов объявляется открытым.
Егор заговорил о модернизации общества и рождении новых смыслов. Элли продолжила темой постмодерна, ведь эпоху модерна сменяет постмодерн, а значит, она опять на шаг впереди.
Егор о моментах, которые нужно прожить. Элли о необходимости запечатлеть их на фото и поделиться с миром.
Егор о сексе как об искусстве, которое рождается по вдохновению. Элли о приручении музы и превращении секса в ремесло.
Егор об идеале, к которому нужно стремиться, как к абсолютному центру, постоянно перерастая и обгоняя самого себя. Элли о разрушении идеалов и свержении кумиров. Утратить смысл, испепелить его и развеять страх над рекой, а потом искупаться в ней вот рецепт Элли.
Пока ты будешь создавать новые смыслы, я буду разбирать тебя на цитаты и в каждую цитату заливать свой смысл, Элли пушила павлиний хвост. Передавать по цепочке следующему человеку. И он опять будет видеть в цитате что-то своё. Не нужно искать новое зачем? Можно бесконечно повторять старое, вливая в него новые смыслы. Это ли не постмодерн? Пока модернисты создают новые формы, изобретают, постмодернисты тасуют смыслы и наполнение.
Элли исходила нектаром под взглядами подтянувшихся на дискуссию людей.
Наконец, Егор ступил на лежащую на поверхности тему. Мир телесности.
Это была территория Элли. Неужели он надеялся победить на её поле? Она познавала мир с помощью тела. Это её инструмент познания. Он, видимо, просто ещё этого не понял.
Ох, сколько козырей крутилось у Элли в голове:
«Либидо это природные данные, как энергия, один спит по четырнадцать часов, а другому достаточно восьми. Для здоровья. Даже не ради удовольствия. И с сексом так же принимать по назначению врача».
«Телесное не сакрально. Сакральность не выше, чем в приёме пищи. Вы же не сильно задумываетесь, с кем выйти на обед».
«Всегда хотела жить в обществе, где принятие тела и сексуальных желаний будет среди основ. Ревность и коммуна из Чужак в стране чужой Хайнлайна разве не идеал?»
Но Егор оступился. Он сослался на авторитеты Священных Писаний, на мудрость предков, прошедшую на страницах книг сквозь время. Проститутки участвуют в дебатах о священных текстах и грехах чаще многих верующих. Издержки профессии.
И Элли осторожно, почти заботливо заметила:
Твой аргумент не работает, слушатели дискуссии насторожились. В этот момент они вспомнили, что в их стае чужак. Священные Писания для меня не аргумент. Это бы сработало, будь источник для меня таким же авторитетом, как для тебя. А так мы остаёмся на предыдущем ходе твоё слово против моего.
Никто не понял, что Егор проигрывал. Он упал на маленький пятачок своих убеждений. Цена его проигрыша сомнение в сердцах паствы, что, возможно, Элли права. Сомнения в глубине души. Такие сомнения вселяют тревогу. Её причину сложно понять. Сложно отыскать в памяти услышанные в случайном разговоре слова. Но эта тревога, родившись, заставляет искать защиты. Человек хочет изжить неосознаваемый источник тревоги, вырвать, как сорняк. Сплачивается. Начинает убеждать других в том, во что хочет верить сам. Начинает активно транслировать свои убеждения. И многократно проговаривать их в кругу единомышленников. Иногда сорняк удаётся затоптать. В другие моменты он даёт побеги и в голове рождаются вопросы, приходят новые мысли.