Вам смешно, а мне не очень. В прошлый раз чуть было не срисовали нас с вами. Думаете, кто-нибудь разбираться будет? Нож под рёбра или того хуже, Иголкин помрачнел, вспомнив, как год назад одного весёлого парня, частенько беседовавшего с сыскными агентами, вывезли в лесок и там живьём закопали. У нас доказательств не требуется, и присяжных поверенных для защиты нет.
Хорошо, коротко кинул Кунцевич. На Мало-Охтинском две семьи порубили, вот мой интерес к этому делу. Мне пригодится всё, что можешь узнать.
Замётано, Сёма поиграл желваками.
Мечислав Николаевич поднялся и вышел из трактира. На улице незаметно посмотрел вправо, влево и только потом направился к Малой Невке. Предстояло посетить ещё два места Большой Сампсониевский и Безбородкинский проспекты. Если по первому адресу обитателя надо разыскивать где-то рядом, то по второму имело смысл зайти на квартиру.
Не прошло и трёх часов, как Кунцевич направился на Мало-Охтинский проспект, чтобы там, расспросив соседей, собрать сведения о семействе Анциферовых.
Ещё вчера Мечислав Николаевич с Михаилом Александровичем решили, что последний будет заниматься только Андреевыми.
После встреч с секретными сотрудниками Кунцевич решил посетить Охтинский участок и переговорить там с околоточным, которому поручено следить за населением, знать все передвижения. Ну и кто-то из дворников может помочь вдруг что видел, на что-то обратил внимание. Всё важно в дознаваемом деле.
Здравствуй, братец, Мечислав Николаевич слегка склонил голову к правому плечу.
Здравия желаю, ваше благородие! служивый приложил руку к козырьку и опустил вниз.
Кунцевич поморщился.
Не надо так громко, округу по тревоге поднимешь. Как звать тебя?
Околоточный надзиратель Кутышкин, ваше благородие.
Можешь меня Мечиславом Николаевичем называть.
Так И тише добавил: точно, ва Мечислав Николаевич.
Скажи, в околотке ты отвечаешь за порядок?
Именно так.
Значит, всех знаешь?
Так, Мечислав Николаевич, обязанности мои такие. И совсем некстати процитировал: «Обязанности по внутреннему надзору заключаются в предупреждении и обнаружении виновных в совершении преступлений, в предупреждении и пресечении преступлений, в открытии краденого имущества и тому подобном. Для достижения этой цели им вменяется в обязанность: ознакомиться с населением своего околотка, но и с особенностями каждого дома в отдельности; знать в своем околотке всех хозяев».
Вижу, службу свою знаешь хорошо.
Точно так. На толстогубом лице околоточного надзирателя появилась довольная улыбка.
Обо всех мне можешь рассказать?
Могу-то могу, но позвольте Кутышкин смешался, документик ваш посмотреть.
Ты что, меня не помнишь? Я же только вчера в доме Анциферовых делал обыск. Не помнишь?
Ваш Мечислав Николаевич, мне спокойнее будет, если вы свой документ покажете. В лице Кутышкина проступило что-то умоляющее.
Пожалуйста, братец. И Кунцевич достал из кожаного чёрного портмоне билет сыскного агента.
Кутышкин, шевеля губами, начал медленно читать:
Чиновник для поручений при начальнике сыскной полиции Санкт-Петербурга коллежский секретарь Мечислав Николаевич Кунцевич.
Прочёл?
Так точно, сконфуженно произнес околоточный.
Теперь-то мы можем побеседовать в тихом месте? Может быть, чаю выпьем? Ты сегодня трапезничал?
Мечислав Николаевич, вы ж знаете, что нам запрещается ходить по кабакам да трактирам.
Знаю, произнёс Кунцевич и тяжёлым взглядом окинул Кутышкина, облачённого в чёрный двубортный китель, ворот, обшлага и борт которого были украшены красной окантовкой, как и шаровары, заправленные в лакированные сапоги. Зелёные погоны, украшенные по центру широкой серебряной полосой, дополняли картину, рисующую бравого вояку. Околоточными становились только лица, прошедшие военную службу. Тогда поведай мне, куда ты направлялся? Согласно своду обязанностей околоточному надзирателю предписывалось доложиться приставу, куда он следует, для того чтобы его можно было быстро найти в любое время.
Мечислав Николаевич Кутышкин зажал между губами ус.
Да не телись ты, Кунцевич вскипел, но голоса не повысил, говори, как есть, без лишних экивоков.
Так нам, околоточный надзиратель отвёл в сторону взгляд, нам с вами не велено разговаривать.
Кому «нам»? Кем не велено? растерялся чиновник для поручений.
Полицейским Охтинского участка запрещено беседовать о деле с агентами сыскной полиции. А кем неужто не догадались?
Ну, я покачал головой Кунцевич и скрипнул зубами.
Мечислав Николаевич, не губите. Вы ж в сыскной все головастые, схватил за рукав чиновника для поручений Кутышкин, потом спохватился, вы ж умные. Придумайте, как запрет обойти. А я вам подскажу.
Говори.
Околоточным я только третий год, многого не знаю. Вам лучше с предшественником моим поговорить, вот тот четверть века здесь службу вёл. Он вам много чего расскажет. И Васильев ему не указ.
Ну, Дмитрий Дмитрич не успокаивался Кунцевич. Потом немного остыл. Проводишь?
Я вам адресочек подскажу.
Что, не проводишь? Никто ж не видит нас.
Так кажется, глаз у нас много.
Тогда наверняка должны быть свидетели, видевшие убийц Андреевых и Анциферовых.
Мечислав Николаевич, простите меня, но
И Кутышкин назвал адрес бывшего околоточного надзирателя. Его Степаном Ивановичем зовут.
Благодарю, Кунцевич тронул поля шляпы.
Через полчаса Мечислав Николаевич сидел в небольшой уютной комнате. На столе исходил липовым духом самовар, стояли два стакана в серебряных подстаканниках, на одной тарелке лежал колотый сахар, на другой пряники.
Степан Иванович оказался невысоким стариком с куцей бородкой и хитрыми глазками, блестевшими из-под кустистых седых бровей.
С десяток минут сидели молча, словно присматривались друг к другу.
Первым нарушил молчание бывший околоточный надзиратель.
Вспомнили про старика. А я-то думаю, когда ж ко мне явятся из сыскной полиции. Слышал, многими делами ныне заниматься стали, да и штат, слышал, увеличили?
Увеличили, Кунцевич по опыту знал, что надо старику вначале выговориться, а уж потом приступать к делу.
Да, на заре моей службы в сыскной два десятка сотрудников не набиралось, но начальником тогда был Путилин, земля ему пухом, Степан Иванович осенил себя крестным знамением, Иван Дмитрич, светлая голова, жаль, ныне таких нет. Вы уж простите старика за брюзжание, но тогда ни этих всяких ант как его бес, антро
Антропологическое бюро, подсказал Мечислав Николаевич.
Вот-вот, этих чёртовых бюро не было. Но Иван Дмитрич это столп, нюх имел, как никто другой, разбойников на раз вычислял. Ну, да ладно. Вы ж не за этим пришли?
Точно.
Про Анциферовых и Андреевых небось узнать?
Хотелось бы.
Так что о них толковать? Иона Фёдорович справный был мужик, бывший околоточный пригладил ладонью короткие седые волосы, хозяйственный. Деньги у него водились, торговлю свою имел. Разъезжал много.
И какую торговлю вёл?
Вот этого я вам сказать не могу, потому что не ведаю.
Как так? удивился Кунцевич.
Вот так, Мечислав Николаевич. В доме своём он только проживал, а рассказывал мне, что в одной губернии товар чохом возьмёт и в другую, где такого нет, везёт и там же чохом и продаёт.
Значит, отлучался, а назад приезжал с барышом.
Точно так.
Часто отъезжал из дому?
Да, почитай, каждый месяц.
И надолго?
Когда на неделю, когда на две, но я подметил, не более чем на две.
Странно.
Да ничего странного-то и нет, каждый крутится, как может. Вот я, допустим, только служить горазд, а у него голова была ясная. Своего не упустит, то бишь уже упустил, с горечью добавил Степан Иванович.