Ну и катись к своим американцам
Ну что ж когда нибудь я и поеду
Кто знал что слова окажутся пророческими. Америкос, тогда ещё просто Юра вырос в детдоме, однако когда и почему появилась вдруг такая любовь к Америке, никто не знал. Просто он мечтал поехать туда, как другие мечтали, как за ними придут папа и мама. Кроме детдома Юра не видел другой жизни. Учеба в профтехучилище, армия и сразу Афганистан, и сразу разведрота. Игорь сам выбрал этого парня от которого другие хотели избавиться. Недисциплинирован, несдержан, не соблюдает субординацию. И ещё много таких «не». Да и какая то очень большая любовь у него к этой Америке. Вдруг убежит, дезертирует. А потом отвечай за него. Но Игорь увидел другое. Умен, быстр, ловок, легко принимает решения, надежен и многое другое, что очень нужно в разведке. Поэтому и взял его к себе. А с Костей они быстро сошлись. Костя старше и служил побольше, вот и начал «гонять салагу». Но Юрка не из таких, на него где сядешь там и слезешь. В общем общались сначала как «дед» и «салага», ну а после первых боёв это были уже непримиримые друзья-враги. Похожи они были даже внешне. Оба невысокого роста, худощавые, жилистые, юркие и ловкие. В первом же бою Юрку царапнуло в ногу. Игорь приказал Родине отвести Америкоса к санитарам. Сколько выслушал Америкос сжимавший зубы от боли, пока Родина тащил его, знает один Господь бог. Но досталось всем, и санитарам что сидят где то вдалеке подальше от пуль, в тылу, и дуракам салагам которые лезут под пули, не зная где брод, и Игорю который заставляет этих дураков таскать на себе, и даже самому Косте, что такой дурак, ведь знает же что надо держаться подальше от начальства, так нет попался на глаза вот теперь и мучается. Но больше всего конечно услышал Юра, молодой солдат, отборный и крепкий армейский мат. И тогда поклялся Юра и Косте сказал страшные слова, что если когда ни будь , не дай бог, ранят Костю , то тащить его вызовется сам Юра и уж тогда Костя выслушает от Юры все о его ранении и все что он о нем думает. И накликал таки. Не успел Юра вернуться в строй и выехать со всеми в боевой выход как ранили Костю. И тоже в ногу. Несильно, но идти Костя не мог. И командир приказал молодому оттащить старшего бойца к бетрам (бронетранспортерам) и сидеть там с ним. И потащил Юра Костю на себе. И пока Америкос снова сжав зубы, теперь уже от напряжения, обливаясь потом, еле переводя дыхание и задыхаясь, тащил на себе Родину, (тише ты проклятый, больно же), снова выслушал все о себе и о других, о том что пока его не было была тишь да гладь, а появился так Костю ранили, что командиру давно пора списать этого непутевого, и будь она проклята эта неровная дорога и этот осел, что тащит его как дрова. И снова крепкий отборный армейский мат. Когда Америкос еле переводя дыхание дотащил Костю до бетра и рухнул на землю, у него даже не было сил что либо сказать Косте. В горле пересохло как в пустыне. А когда санитары взялись за дело, говорить уже было вроде и неудобно. Тем более что Родина вытащил фляжку и дал напиться Америкосу, и только потом попил сам.