Однажды на последнее замечание он неосторожно поддакнул: «ага», и бабушка влепила ему пощечину.
Не смей! Мертвые не помнят живых, а ты живой. Нам без него плохо. Ты должен уважать своего отца.
После Джимми заметил: это было их родное, семейное, умение изводить людей, брать от них самое лучшее и иссушать до дна.
После смерти бабушки мать продала дом, и они окончательно перебрались к полковнику. Сколько ему было? Совсем пацан. Когда полковника Лоу застрелили, выяснилось, что он участвовал в контрабанде оружия. В тот день отчим с матерью уехали в ресторан.
И чтобы дома был порядок.
Да, сэр.
К тому времени Джимми уже понял, что с полковником легче согласиться, чем спорить. Если это не касалось дурацких правил, тот был вполне неплохим человеком, со своим представлением о воспитании. Зато полковник Лоу научил его драться всерьез, метать ножи, стрелять. Каждые выходные они ходили на охоту за купол.
Заряди аэрокар, прозвучало последнее указание Лоу, и они с матерью уехали.
А потом Джимми впервые сидел в больнице и ждал, когда закончится операция.
Мать ранило легко, но дом и почти все сбережения они потеряли: забрали родственники полковника. Мать была слишком доверчива и чистоплотна в то время, верила в семью. Тогда они впервые фактически оказались на улице, но ненадолго. Их приютил дядя Джимми, двоюродный брат матери, выделил им комнату в своем доме, помог с деньгами. А потом мать опять запила, как после развода с отцом, до полковника, тот не давал ей ни капли спиртного, а за найденную однажды сигарету Джимми получил так, что не выходил на улицу неделю. А потом
В один прекрасный вечер мать не пришла домой ночевать. Под утро они с дядей нашли ее возле мусорных баков недалеко от дома. Она плакала и не хотела никуда уходить. Вдвоем кое-как они смогли уговорить ее встать, довести до постели, но воспаление легких она подхватила и снова оказалась в больнице.
3
Устраивайся поудобнее, парень, дружески хлопнул его по плечу Ларк. Здесь, конечно, не отель, но тоже неплохо, правда, есть нечего, я, знаешь ли, живу на быструю ногу, но мы можем что-нибудь заказать.
Этот хитроватый в своей прямолинейности человек импонировал Джимми. Во всяком случае, толстяк-адвокат не скрывал своих желаний и не страдал ложной скромностью.
Я друг твоего отца и адвокат, представился он.
Ясно.
Мне тоже. Ты удивительно похож на свою мать.
Простой ход, но сработал.
А вы ее знали? заинтересовался Джимми.
Да. Мы учились в одной академии, только на разных факультетах. Я в молодости любил погулять, твоя мать играла в местном оркестре, а по вечерам они с Джоном подрабатывали в барах. Знаешь, твой отец тогда не был таким занудой. Он говорит, что моя квартира холостяка неподходящее место для такого парня, как ты, а я вот так не думаю.
Он решил взять меня к себе? напрямик спросил Джимми у Ларка.
На пробный месяц, точнее оставшиеся три недели, не смутившись, не опустив глаза, признался адвокат и тем самым окончательно растопил лед в отношениях.
Джимми уважал настоящих профессионалов, стремился учиться у них. Он вообще до определенного момента хорошо учился, и ему было обидно бросать школу, но просто числиться в своем потоке он смысла не видел, а работать на аттестат сил не хватало. Нужно было искать деньги и ухаживать за матерью, с этим он поделать ничего не мог, так что выпускной экзамен остался для него в районе прекрасного будущего.
Впрочем, Джимми утешал себя недурной мыслью, что образование вообще для многих случаев его жизни было излишеством, хватало своего ума и простой житейской наблюдательности, особенно если ты был готов довольствоваться малым и знал свое место. На небольшие деньги от подработки было даже легче перемещаться между куполами, чем имея постоянную работу. Тебя ничто не держало. Тебе нечего было терять.
Джимми много думал о будущем, моя полы после очередного тяжелого утра матери. Оттого-то в первые дни после ее смерти ему и было так отчаянно тоскливо, будто она подслушала его потаённые желания, а ведь он любил ее, любил всем сердцем и все же допускал мысль о предательстве, как отец.
«Дурная кровь», твердила ему бабка.
Джимми не был уверен, что она имела в виду свою, но доля правды во всем этом была. Дурной крови в нем было предостаточно.
4
Ну что, согласен пожить на квартире холостяка в отдельной комнате без последующих обязательств? спросил его Ларк, и Джимми согласился.
Впервые за очень долгие годы у него снова появилась своя отдельная комната и даже письменный стол с инфотаблом.
Здорово. Здесь можно неплохо устроиться, сразу оценил он обстановку. А там поглядим.
«Не зарывайся, осадил его внутренний голос. Сыграй им месяц пай-мальчика. Считай, что это представление, игра, за которую тебе платят, только не деньгами, а будущим. И не бери Его слова близко к сердцу. Ни словечка. Не стоит позволять кому-либо, хоть кому, задевать тебя. Тем более показывать, что тебя задели».
Глава пятая. Забытые встречи
1
Следующее после переезда утро началось с сюрприза. Джон открыл глаза и принюхался к аромату кофе, тянувшемуся с кухни. Он едва успел натянуть брюки, как в комнату бесцеремонно ворвался Ларк.
Спишь, старик? Я ушел. Учти, я дал Джимми ключи от квартиры, но за бардак спрошу с тебя. Кстати, толстяк ловко повернулся в двери. Он прекрасно готовит тосты, пожалуй, стоит пополнить наши запасы пищи. Сходите с ним в магазин, проветритесь, хозяйственные дела объединяют.
Когда Джон вошел на кухню, сын заканчивал мыть посуду.
Доброе утро, сэр. Кофе? Гренки? Извините, но больше ничего не было. Ваш друг не бережет себя.
Долго ты мне собираешься выкать? твердо намерился прервать эту порочную традицию Джон. Пора было поставить все на свои места.
Извините, привычка, сэр.
И что это за «сэр». Издеваешься? Кто научил тебя этому? Не я. Ты издеваешься?! заводясь все сильнее, повторил Джон.
Нет, спокойно отрезал Джимми. Обычно людям нравится, когда к ним проявляют уважение, и потом так положено по правилам СК, обращение к взрослым, сэр.
Джон еле сдержался, чтобы не хлопнуть кулаком по столу. Вместо этого он неосторожно, большим глотком отхлебнул горячий кофе и замер, пытаясь справиться с тепловым ударом. Сын был явно обижен на него, а с обиженными ослами самому стоило быть мудрее.
Где ты учился? едва проглотив кипящую жижу, попробовал скорректировать разговор Джон.
В школе Святого Томаса, сэр, но я там давно не появлялся, и они оставили меня на второй год, честно признался Джимми, решив не врать отцу без нужды: все же в любой игре надо знать меру и не заигрываться.
«Умей проявлять уступчивость, учил его Ли. Но не слабость». Этот урок не раз спасал ему жизнь.
Я разберусь с этим.
Ларк попросил пополнить его запасы, напомнил Джимми. Если дашь мне денег, я куплю все сам и принесу чек, разумеется.
Мы перешли на ты, как только речь зашла о деньгах? не удержался от колкости Джон. Хорошенькое воспитание матери. Называй меня папой.
Да, отец, сэр.
На лице Джимми снова застыла маска услужливой вежливости. Джону так и не удалось пробиться через нее в последующие дни. Во всяком случае, сын больше не дерзил, его поведение вообще можно было назвать практически безупречным. Лишь однажды он заставил их побеспокоиться, исчезнув, не сказав ни слова, на целый день. Вечером, когда сын вернулся, Джон серьезно поговорил с ним.
Да, сэр. Такого больше не повториться, устало произнес Джимми и следующие два дня не выходил.
Джону даже показалось, что он переборщил с нотациями. А потом ему позвонили с работы.
Мне надо уехать на пару дней по делам, скрывая облегчение, сообщил он своим компаньонам по жилью. Бизнес не терпит долгого отсутствия. Ларк присмотрит за тобой, а ты за ним, договорились?