Я едва слышала его слова и шум улицы. Все эти звуки заглушало моё сердце, стучащее где-то у самого горла.
Вслед за Климом я повернула за угол и замерла, не в состоянии больше сделать и шага.
На асфальте лежал человек, скрюченный в позе эмбриона. Под ним, словно бы он лёг на какую-то тряпку, виднелось тёмно-красное пятно. Я не успела толком рассмотреть его, как Клим позвал меня откуда-то слева. Повернула голову.
Ещё двое людей на асфальте. Кровь. Вокруг уже собралась толпа. Кто-то что-то говорит, кто-то кричит, кто-то плачет. Кто-то снимает на телефон.
Эй! услышала я голос Клима. Ты что, посмотреть пришла?
Я сильно зажмурилась.
Господи, Юля, соберись!
Возможно возможно! всё это исчезнет, когда ты откроешь глаза. Окажется ещё одной твоей больной фантазией. Но если нет, если всё это происходит по-настоящему, ты должна вспомнить всё, что знала раньше и помочь. Соберись! Ну!
Ну! снова крикнул Клим.
Я открыла глаза. Человек на асфальте передо мной. Ещё два чуть дальше. До десяти считать нет времени. Раз. Два. Три!
Что здесь произошло? спросила я, падая на колени возле того пострадавшего, что был ко мне ближе всего.
Это мужчина. На вид лет двадцать пять. В сознании. Корчится от ужасной жгучей боли.
Драка с ножом, ответил Клим.
Каким-то образом он оказался совсем рядом.
Куда вы ранены? спросила я молодого человека, но он лишь больше кривился, не в силах ответить.
Клим помог мне перевернуть его, я отогнула футболку и увидела то, отчего едва снова не впала в ступор.
Нет, Юля! Не сейчас!
Резаная рана в живот, из которой так и течёт кровь. Наверняка задеты внутренние органы. Вот же чёрт!
Есть хоть что-нибудь? спросила я. Аптечка? Бинты? Чистая тряпка? Спирт! Скорее! Как вас зовут? обратилась я к пострадавшему.
Нужно заставить его говорить. Заставить оставаться в сознании.
Как вас зовут? повторила я.
Влад, выдохнул парень.
Всё хорошо, Влад. Сейчас я вам помогу. Только мне надо, чтобы вы легли во-о-от так. Нет, прошу вас! Я должна видеть рану.
Клим передал мне кусок какой-то материи, и я с радостью поняла, что это настоящий бинт. Через мгновение у меня в руках оказалась бутылочка перекиси водорода. Краем глаза я заметила, как Клим пододвинул поближе ко мне автомобильную аптечку, а потом присел возле головы парня и придержал его за плечи.
Скорую вызвали? спросила я, смачивая бинт перекисью.
Да, ответил Клим.
Хорошо. Проверьте пока тех, я кивнула в сторону, где лежали двое других пострадавших. Здесь я справлюсь.
Клим тут же исчез, а я, скорее мои руки, вспоминавшие быстрее, чем голова, сотворили чудотворную тампонаду, которая должна была остановить кровотечение. Оторвав ещё кусок бинта, я сделала салфетку, смочила её перекисью и быстро обработала края раны, идя от центра к периферии. Всё как учили.
Влад, вы слышите меня? спросила я.
Да, слабо ответил он.
Говорите со мной. Расскажите, что произошло.
Это я его точнее, сначала он меня, а потом
Живы! крикнул Клим.
Хорошо. Найдите что-нибудь, что можно подложить ему под ноги.
Я наложила повязку и ещё раз посмотрела на молодого человека. Он был близок к тому, чтобы потерять сознание. Плохо. Лишь бы скорая приехала быстрее!
Следите за ним, сказала я Климу. Разговаривайте с ним. Смотрите, чтобы не отключился!
Он где-то нашёл рюкзак и заталкивал его парню под колени.
Схватив аптечку как же мне не хватало моего чемоданчика! я рванула к остальным пострадавшим.
Девушка и парень. Девушка в сознании, тихо плачет, что-то шепчет шок. Парень корчится и стонет, как и первый. Разница только в том, что у этого парня прямо в боку торчит нож.
Сейчас я вам помогу, сказала я, бросаясь к нему. Дайте мне вас осмотреть.
Вытащите из меня эту штуку! закричал он. Вытащите нож!
Нет! Его сейчас трогать нельзя. Поверьте, так от него пользы больше.
Я размотала оставшиеся бинты, сделала ещё два тампона, прижала их по обе стороны ножа и заклеила пластырем. Зафиксировала, чтобы лезвие не шевелилось.
Невольно прислушавшись, я заметила, что девушка успокаивает парня.
Полежи спокойно, умоляю. Не шевелись. Господи, только не умирай!
Она зажмурилась и заплакала.
Как вас зовут? спросила я у неё. Вы ранены?
Она отрицательно замотала головой, а у меня словно медведь с шеи слез.
Побудьте с ним, попросила я, хоть и так знала, что она никуда не уйдёт. Говорите с ним. Подложите что-нибудь ему под ноги. Это ваша сумочка?
Она кивнула и потянулась за сумкой.
Несмотря на то, что у этого парня нож до сих пор торчал из живота, я больше волновалась за первого пострадавшего. Он потерял много крови. Нож, оставшись в теле, предотвращает такие вещи. Плохо, конечно, и то и другое, но у первого парня рана оказалась тяжелее. Лезвие нанесло травмы и на входе, и на выходе, в то время как у второго нож купировал кровотечение.
Я помогла девушке подсунуть сумку под ноги молодого человека и услышала крик Клима:
Этот вырубился!
Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Молясь, чтобы скорая уже сворачивала в наш переулок, я снова бросилась к первому пострадавшему. Руки у меня тряслись, но я всё равно коснулась ладонью его шеи под полосой короткой рыжеватой щетины.
Пульс нитевидный практически ничего.
Да что ж ты, Влад! подумала, а может, прошептала я.
Так. Убеждаемся в том, что дыхательные пути свободны. Голову осторожно, набок, вот так.
Нужно реанимировать, сказала я Климу.
Он кивнул, готовый помочь всем, что бы я сейчас ни попросила.
Я встала на колени сбоку от пострадавшего. Сложила руки одну поверх другой у него на груди. Да ладно, ничего сложного. Ты же когда-то делала это. Правда, всего три раза. Один из которых уже на трупе.
Начинай.
Раз, два, три. Раз, два, три. Раз, два, три.
Надо проверить, не забилось ли сердце самостоятельно.
Рукой, уже более твёрдой, я тянусь к сонной артерии. Чёрт.
Заново.
Раз, два, три. Раз, два, три! РАЗ, ДВА, ТРИ!
Руки начинают уставать, но сейчас это не имеет никакого значения.
Вдруг я почувствовала, как кто-то касается моего плеча. Попыталась сбросить руку, но пальцы крепче впились в надплечье.
Повернула голову, стараясь не сбиться с ритма. Край синей рабочей формы фельдшеров скорой помощи. Ну наконец-то!
Теперь можно отступить, можно сдать беднягу в руки тем, кто знает, что с ним делать, кто привёз с собой медикаменты, аппаратуру, кто отвезёт его в больницу, прямиком в реанимацию.
Но что-то внутри меня оказалось против и готово было устроить бунт, если бы кто-то решил поспорить.
Всё в по ряд ке, сказала я, подстраиваясь под ритм массажа сердца. Я ме дик.
Рука, сжимавшая моё плечо, исчезла. Ещё пару нажатий на грудную клетку два, три! и проверка пульса.
Я чуть с ума не сошла от восторга, когда почувствовала под своими пальцами мерные толчки над самой сонной артерией.
Веки парня задергались. Он неглубоко, самостоятельно дышал.
Господи, быть не может!
Рядом со мной вновь оказался фельдшер в синей форме. Я подняла глаза и увидела, что это женщина. Ещё молодая, наверное, такая же молодая, как и я. Мы с ней вполне могли вместе учиться, хотя на лицо её я и не помню.
Парня с ножом в животе и девушки уже не было. Зато совсем рядом с нами стоял автомобиль скорой с включённой без звука мигалкой.
Я пропустила девушку-фельдшера на своё место, а сама обратилась к её напарнику, довольно взрослому мужчине должно быть, врачу, и рассказала о том, что успела сделать.
Хорошо, что вы оказались рядом, сказал он мне.
Я помогла загрузить Влада в автомобиль, посмотрела, как девушка-фельдшер закрыла двери, и скорая уехала, включив громкую сирену.
Тогда я и обратила внимание, что там был ещё один автомобиль с мигалкой. Полиция. Люди в форме, не сильно довольные тем, что им придётся разбираться в этой заварухе, опросили меня, Клима и всех, кто хоть что-нибудь мог рассказать о случившемся. Я сказала, что пришла поздно и только оказала первую помощь пострадавшим. Полицейский записал мои слова на бумаге с наполовину пропечатанным текстом, указал место, где поставить подпись, и потерял ко мне интерес.