С чего бы тебе помогать мне? в отличие от младшего Кирсанова я не в настроении изображать миролюбивость.
Феликс ведет плечом, постукивая пальцами по пассажирскому сидению, расположенному по соседству с водительским.
Почему бы и нет? Слушай, Дана. Наши разногласия я давно оставил в прошлом.
Но мне что-то с трудом в это верится. Встроенный радар, нацеленный на лживые личности, бьет тревогу.
Куда тебе нужно? не отстает.
Я же сказала, что жду машину.
Точно? Феликс кривит рот в быстрой ухмылке. Может, ты боишься сесть в мой автомобиль? Думаешь, я что-то тебе сделаю?
Я сглатываю. В горле сухо, и я с радостью бы смочила его чем-нибудь красным полусладким.
Я не маньяк, смеется шатен.
Как знать
Зато твои братья маньяки.
Он что-то нажимает на сенсорной приборной панели, и слышится щелчок. Феликс разблокировал пассажирскую дверь, и теперь толкает ее, раскрывая для меня.
Да брось. Это всего лишь я, парень расплывается в обезоруживающей улыбке, на его щеках появляются глубокие ямочки. Помнишь? Я все тот же безобидный щеночек. Твой щеночек, Дани.
ФЕЛИКС
Даниэла скована. Она жмется к подлокотнику двери и упрямо смотрит вперед. Маскируется безразличием, но ее пальцы, сложенные в замок, и побелевшие костяшки выдают присутствие стресса.
Покровская долго отнекивалась, неся чушь про то, что ждет кого-то. Я же разглядел ее одиночество с первых секунд, как только она вошла в нашу жизнь. Снова.
Вуаль холодности смотрится на Дани лучше остальных масок. Потеря поддержки отца наверняка нанесла ошеломительный удар по ее идеальному мирку. Хрупкий стеклянный шар с треском начал сыпаться. Она в растерянности, со страхом смотрит на руины под своими ногами и мечется, размышляя над тем, как вернуть прежний и естественный для себя порядок вещей.
Я чувствую Дани, словно никогда не расставался с ней.
Ей проще думать, будто меня здесь нет. Она неподвижна, что вполне сойдет за восковое изваяние, созданное скульптором с ажурностью. А мне нравится вызывать в ней чувство смятенности. Это необычное ощущение владения контроля над ситуацией пьянит разум не хуже крепкого алкоголя.
Я расслаблено веду машину, не смущая Даниэлу разглядыванием.
Ты же не повезешь меня в лес? внезапно долетает до моего слуха апатичное предположение.
На ум тут же приходит неприятное воспоминание.
Это было бы справедливо, но нет, отвечаю я. Я не причиню тебе вреда.
Физическая расправа удел ничтожеств.
Однако эмоционального истязания моя компаньонка заслуживает с лихвой.
Как прошел твой день? интересуюсь я.
Даниэла издает странный фыркающий звук.
Как будто тебе правда есть до меня дело.
Иначе бы не спрашивал.
Я по-прежнему твой щеночек, Дани.
Я готов, наконец, укусить руку, приручившую и истязавшую меня.
Я не хочу разговаривать с тобой. Я не считаю тебя своим боссом. И не притворяйся, будто мы когда-то ладили. Не изображай дружелюбие. На это противно смотреть. И я тебе не доверяю.
Ух-ты, я со смехом потираю подбородок. Надо бы побриться. Очень информативно и предсказуемо. Но ты могла бы проявить усердие и хоть на несколько минут сделать вид, будто тебя не вывернет на приборную панель от самого факта моего нахождения рядом.
Ты прав. Меня действительно вывернет.
Тогда зачем в машину села? я пожимаю плечами.
Она ерзает на сидении, отказываясь смотреть в мою сторону.
Ты же как побитая собачка не прекращал скулить, чтобы я села.
Ты ничуть не изменилась.
Дана никак это не комментирует.
В каком районе живешь? я включаю GPS-навигатор.
Угрюмая брюнетка, от которой меня разделяет сенсорная консоль, морщит аккуратный нос. Медлит с ответом, испытывая дискомфорт.
Ты стыдишься чего-то? я играю с огнем, спрашивая Дану об этом.
Нет!
Она впивается ногтями в кожу, отчего остаются четкие розоватые углубления.
Тогда скажешь, куда я должен тебя привести?
В Строгино, наконец, выдавливает ответ.
О да, ей стыдно.
Бесспорно, она попала за черту Садового не по собственной инициативе. Лаврентий Андреевич изысканно поглумился над дочерью. Отнял у нее деньги, в которых она всегда видела способ влияния на окружающих. Лишивших их, стала слепым котенком, которому предстоит научиться выживать в этом огромном и жестоком мире заново, без привилегий. Но ее коготки остры, и она не брезгует вонзаться ими. Видит опасность во всем и в каждом, будто детеныш-маугли, попавший в цивилизованную среду обитания.
Столкновение привычной утопии с другой вселенной ломает Дану.
Как долго она проносит маску, прежде чем упадет на колени?
Я убираю руку с руля и лезу в карман, когда чувствую вибрацию.
Да, сладкая моя, отвечаю дочери.
Папа, ты скоро будешь дома? спрашивает Элла. На фоне слышу, как Эльза из «Холодного сердца» поет свою знаменитую песню «Отпусти и забудь».
Скоро, детка. Ты кушала?
Да, поела борщ. Лина приговорила, ее голосок веселеет, когда она упоминает о своей няне. Папа, я хочу мороженку.
Какую?
Шоколадную.
Понял. Куплю. Что-то еще?
Элла задумчиво мычит.
Две мороженки?
Я усмехаюсь. Щеку покалывает от пристального взгляда Даниэлы. Кошусь на нее и бормочу дочке:
Уговорила. Куплю две. До скорого, принцесса.
У тебя есть ребенок? удивленно бормочет Дани.
Я убираю телефон в карман.
Да.
Вижу, как брюнетка косится на мою пятерню в поисках кольца на безымянном пальце.
Я не женат. Мать Эллы умерла.
Даниэла выдерживает паузу. Конечно же, не говорит, что ей жаль, или что она сочувствует моей утрате, и бла-бла-бла. Скорее разверзнется ад на Земле, чем от Покровской прилетит хоть одно доброе словечко.
Как это произошло? уточняет тихо.
При родах. Внезапная остановка сердца.
Паршиво.
Не могу не согласиться.
Мы с Таней не планировали ребенка, как и долгосрочных отношений, свадьбы, совместной старости. Случайно наткнулись друг на друга на вписке, я трахнул ее в тесной ванной комнате, и мы разбежались. Но спустя два месяца Таня попросила о встрече и сказала, что беременна. Аборт исключила, требований не предъявила. Просто поставила в известность.
Она была хорошей девушкой. Может быть, у нас что-то и сложилось бы. Не проходит и дня без горького сожаления о том, что Элла никогда не увидит свою мать.
Спустя час я останавливаю итальянскую спортивную крошку у нового жилища Даниэлы.
Спасибо, произносит она сухо и, не размениваясь больше на любезности, толкает от себя дверь.
Пригласишь на чай? наглею я.
Разве тебя не ждет дочь?
Ждет.
Значит, шанс есть? дразню Покровскую и нарываюсь на ее фирменный стервозный тон.
Не смеши.
Что такого? В прошлом мы
Не продолжай, резко обрывает меня и хлопает дверью.
Я скучал, Дани, протягиваю с улыбкой.
Золотисто-бронзовые лучи закатного солнца падают на ее лицо, ничего не выражающее и безукоризненно-красивое. Летний ветерок путается в аспидно-черной копне, играясь с прядками.
Ты тронулся умом, если думаешь, будто я придаю или когда-либо придавала значение случившейся ошибке сто лет назад. Твое упоминание об этом неуместно.
На другой ответ я и не рассчитывал.
Даниэла высоко задирает подбородок, разворачивается и, покачивая округлыми бедрами, уходит.
ФЛЕШБЭК
РОМА
Май, 2013 год
Пиная камешки под ногами и дергая лямки портфеля за концы, Макар рассказывает вульгарную шутку, которую мы с Феликсом едва ли подпускаем к кромке своего внимания. Макар знает, что нам неинтересен прикол про вагиноз, тем не менее, мне становится любопытно, где он услышал этот кошмар.
У старшеклассников закончились уроки. Ученики толпой вываливаются из широких парадных дверей школы, едва протискиваясь в образовавшийся проем. Стоит невообразимый гомон, от которого Феликс спасается прослушиванием музыки, закрыв ушные раковины массивными наушниками, а Макар несет полный бред. Я предоставлен самому себе, разглядывая знакомые лица и девичьи задницы. Благослови господь короткие клетчатые юбки и высокие черные гольфы. Чертовски сексуально.