Ночью не могла спать, вспоминая мамины слова. Такую складную историю невозможно придумать. Но и считать ее правдой было совершенно невозможно. Я даже записала кое-что в блокноте, с именами и основными событиями, чтоб не забыть. Вдруг у меня будет время, и я напишу роман? Как-нибудь попозже, когда боль притупится? Написал же Ян Вайсс на основе собственного тифозного бреда «Дом в тысячу этажей»?
Фэнтези я нежно любила, кто же сказки не любит, благо выбор огромный. Мама не поощряла такое чтение, но интересно же! Каждый из авторов описывал идеальное, на его взгляд, устройство общества, идеального мускулистого героя, настоящего мужчину, готового перевернуть землю в поисках своей любимой и единственной.
Сейчас я выбирала книги про матриархат, передергиваясь от отвращения. Самодовольные бессердечные суки, жестоко истязающие мужчин, были мне совершенно чужды, и в чем удовольствие насиловать мужика страпоном, я понять не могла. Зачем полосовать мужчину плетью, если он не совершил никакого проступка? Неужели мама творила такое? Не быть мне хозяйкой гарема. Да я даже строгой госпожой не смогу быть, противно и отвратительно! Мужики совсем с ума посходили, если хотят такого от женщин.
Устроилась на работу в соседний супермаркет, им всегда требовались работники. Мне было совершенно все равно, кем работать и что делать. Надо отдавать кредиты. Чем больше я устану, тем меньше буду мечтать о неведомых других мирах или думать о том, что мама все-таки была ненормальной. Метастазы в мозг и не такое могут вызвать. Наверное, она перенапряглась, пока растила меня одна, сильно запустила здоровье. Незаметно ведь, как человек перешел грань безумия, особенно, если живет замкнуто, как жили мы. Это было так страшно и обидно понимать! Не бывает других миров. Нет никакой магии. Единственный волшебник это труд.
Я почти не брала выходных, выходила каждый день на смену и за полгода успешно рассчиталась с банками. Правда, стала похожа на зомби с землистым цветом лица, тощими конечностями и тусклыми, спутанными волосами. Меня это не особенно волновало, прельщать я никого не собиралась. Начальница выгнала меня в отпуск, не слушая никаких возражений. Дома я не могла находиться, там каждая вещь напоминала о маме, и я бесцельно бродила по городу целыми днями.
Июнь радовал теплом. В синих сумерках я стояла на набережной, нашей роскошной городской набережной, с коваными затейливыми фонарями, разноцветной брусчаткой. Смотрела на быстро бегущую воду и не могла поверить, что уже наступило лето. Только что зима была!
Девушка, вы знаете, что вас любит бог? широко улыбнулся мне подошедший парень.
Я хрипло засмеялась. Может, кого-то бог и любит, только не меня!
Пойдемте со мной, вам помогут!
Ага, знаем мы таких помощников! Пожалеют, посочувствуют, лапши навешают. А потом ласково так спросят: «Не желаете ли освободить душу от пут мирских, чтоб она воспарила в радости? Не желаете квартирку нам подарить? Имущество тяготит, давит. Мы и машине будем рады. И наличным средствам».
Парень шагнул ко мне, я от него. Запнулась о символическое ограждение в виде черных цепей, и полетела в воду. Даже крикнуть не успела. Вынырнув и отфыркиваясь, погребла к берегу. Река у нас могучая, полноводная, течение быстрое, враз до моста снесет.
Утонуть не боялась совершенно. Вода теплая, плаваю я отлично. Документы только в сумке через плечо промокнут, ну да пес с ними, просушу как-нибудь.
Цепочка фонарей набережной стремительно удалялась, несмотря на мои отчаянные попытки выгрести. «Ничего, тут ниже по течению речной порт», успокаивала я себя, «Главное, не напороться на железяку, бывшие сходни захиревшего яхт-клуба». Вы пробовали плавать в одежде и кроссовках? Неприятное, скажу вам, ощущение! Но перспектива тащиться домой босиком была еще хуже, поэтому я терпела мокрые, ставшие тяжелыми одежки.
Ударилась коленкой о неведомую подводную преграду, рукой ухватилась за край дощатого настила. Вода стремительно обтекала тело, норовя оторвать меня и вынести на стремнину. Я пыхтела и отфыркивалась, неловко барахталась, пока не подтянулась на обеих руках и грудью заползла на настил. Огляделась. Странно, что темно, в порту краны ночами работают и прожекторы светить должны. Где охрана?
А раз темно, то и стесняться нечего, решила я, быстро раздеваясь. Надо отжать одежду, может, на кустик или перекладину удастся пристроить, ночь теплая, за час подсохнет. Кроссовки, конечно, были насквозь мокрые, в них неприятно хлюпала вода.
Верно мама говорила, от мужиков одно горе, подвалил так не вовремя этот религиозный вербовщик! Выискивают специально людей отчаявшихся, грустных, одиноких! Проповедовать же к толпе веселых мужиков с пивом не пошел, ко мне прицепился, гад!
Я расхаживала по помосту в одних трусах, костеря встреченного парня, пытаясь в темноте разглядеть, как мне отсюда выбраться. Вон вроде лесенка наверх. Я прищурилась. Значит, меня унесло дальше порта, за Казачью гору, ну да ничего, жива-здорова, и сумка уцелела. И даже портмоне не слишком промокло, только немного сверху. Придется такси брать, ни к чему бегать в полусырой одежде, да и топать далеко, до дома полтора часа пешком. А я уже и нагулялась, и даже наплавалась.
Глава 2
Город я знала неплохо, но улица показалась мне незнакомой. Какой-то чужой, хотя ничего особенного в двух- и трехэтажных особнячках не было. Разве что стоят слишком плотно, образуя длинный ряд, изредка прорезаемый арками. Странно. У нас дома так к друг дружке не лепили, места навалом кругом. Хотя, я же не краевед и не историк, мало ли в нашем городе дореволюционных особнячков, может, тут тоже буржуи жили до революции. Если дойти до конца переулка, там должна быть магистраль, а если повезет, то и на автобус успею, не так долго я плавала, десяти еще нет. Такси дорогое, если можно сэкономить, то надо экономить. Да и никто не пустит мокрую девку в машину.
Переулок закончился зеленым сквером и круглым фонтаном посредине. Из кувшина с узким горлом выбивались три струи и шелестя, падали в воду, сверкая в свете кованого фонаря.
Я замерла, не веря свои глазам. Таких фонтанов в нашем городе нет! Во всяком случае, в доступных публике местах. На участках у богатеев все может быть. Но вроде я никаких заборов и калиток не видела, на частную территорию никак не могла забрести.
У нас один роскошный фонтан на центральной площади. И офигенный роскошный фонтанный комплекс на прудах, за который отвалено было из городской казны несколько миллиардов столичным строителям. Которые почему-то не учли, что зимой пруд весь промерзает и трубы закономерно полопались в первую же зиму после открытия, полугода не прошло. Я только один раз видела эту водную феерию. Еще фонтаны у нас всегда заботливо огораживают решетками, чтоб не поощрять самоубийц, желающих искупаться в фонтане и получить разряд тока от подсветки.
Тут фонтанчик был просто с узким и гладким каменным ободком. Может, у меня глюки? Сунула руку в воду. Холодная и мокрая. Куда же меня занесло-то? Я была уверена, что город хорошо знаю, все-таки родилась и выросла тут. Вот понастроили-то, родной город, как чужой стал.
Ладно, Казачья гора место открытое, высокое, с нее сразу видно будет центральную улицу, огни на площади. И храмы у нас все с архитектурной подсветкой, хорошо заметной даже в тумане. Тумана не было. Но и гора не находилась. Вообще наверх не вела ни одна дорожка. Улочки были подозрительно ровными, без малейшего уклона.
И машин нет. Даже припаркованных! А это дело немыслимое. Я все-таки недалеко от центра. У нас начали активно бороться с теми, кто паркуется на обочинах, но чтоб так радикально удалось очистить улицы, верилось с трудом.