Прямо сейчас. Только сядь и перекуси поплотнее. Когда придётся есть следующий раз не знаю.
Я не хо
Садись и обедай, пристукнул я ладонью по столу, иначе отправлюсь без тебя.
Владимир кивнул головой, уселся за стол и начал усердно уплетать приготовленный бабушкой обед. Ничего себе, «не хочу». Я улыбнулся, и, глядя на сына, слегка позавидовал его молодости. Проглотив еду, Владимир ухмыльнулся и нахально облизнул ложку. Я погрозил ему пальцем и махнул головой, приглашая выйти из-за стола.
Ольга Владимировна, спасибо вам, я слегка поклонился пожилой женщине, За нас не переживайте. Всё будет хорошо. Вы же меня знаете.
В том то и дело, что знаю, вздохнула она, и краешком фартука промокнула глаза, ступайте с богом.
Распрощавшись, мы вышли на лестничную площадку. Я взял Владимира за плечо и через миг мы уже стояли на дороге напротив ворот церкви Николая Угодника, что в селе Лошаки. Мгновенно оказавшись в новом месте, Владимир замер с широко открытыми глазами, не в силах скрыть удивление и восторг. Слегка встряхнув парня, я привёл его в чувство и спросил без тени иронии:
Не правда ли, удобный способ перемещения?
Ну, батя, ты даёшь! Как такое возможно?
Не надо опережать события, сын. Если захочешь, ты и сам сможешь делать то, о чём и помыслить не мог. Ты по рождению обладаешь необычными способностями. Пока они тебе недоступны, но я могу их разбудить. И тогда ты встанешь на особый, опасный и трудный путь. Тогда ценой многих испытаний и страданий тебе откроются безграничные возможности, но назад дороги не будет. Ты сам вправе решать, измениться, или остаться таким, каков есть сейчас. Ты свободен, и я приму любой выбор.
Как это остаться? Да, это ж немыслимо. Нужно быть полным идиотом, чтобы отказаться от своей судьбы. Я хочу быть таким же, как ты и мама. Но я ничего не понимаю. Прошу тебя, растолкуй
После, после. Сейчас мы с тобой отправимся к дому деда Семёна. Там кроется тайна, и нам предстоит её открыть. Пошли.
Мы шагнули на дорогу и по обочине направились в сторону околицы. На зеленом лужке справа паслась дюжина гнедых лошадей. Чуть дальше виднелась грубая изгородь, из-за которой доносился ядрёный аромат навоза. Обогнув заросший сиренью палисадник, мы вышли к крайним домам. Однако на месте дома деда Семёна мы наткнулись на глухое ограждение из волнистого серо-зелёного пластика. В поисках прохода я решил обогнуть забор, и сразу же за углом нос к носу столкнулся с тремя крепкими мужиками, одетыми в защитный камуфляж и шляпы. В их руках я заметил нагайки, а на поясах ещё какое-то снаряжение.
Здорово живёте, господа хорошие. Что ищете? проговорил один из них.
И вам не хворать, стражники. Чего охраняете? принял я манеру самоуверенных мужиков. Они переглянулись и разошлись пошире, напряжённо вглядываясь в нас с Вовкой.
Невежливо не отвечать на вопрос, насупился старшой, помахивая нагайкой.
Ну-ну, не так грубо, ребята. Мы к своим родичам приехали. К дедам Семёну да Пахому, а тут забор. А у забора вы с хлыстиками, да с вопросиками. Теперь сами посудите, кто из нас невежа?
Как это к дедам А вы кто?
Я их зять Антон Латов, а это их правнук Владимир.
Вы Избранный? Тот самый?.. Извините. Мы уходим.
Нет, служивые. Так дело не пойдёт. Я думал, что бойцы Корпуса мне помогут, а вы «уходим».
Простите. Приказывайте.
Да, хватит вам. Расслабьтесь. Какие приказы. Пошли, покажете, что там случилось.
За оградой я увидел знакомый круглый гладкий «выгрыз» в земле, похожий на константинопольский. Ага. Значит, здесь тоже произошёл пробой реальности и переброс вещества между двумя временами. Я мерил шагами воронку и прикидывал, как всё это могло произойти.
В моей схватке с Великим Аттрактором червоточины в пространстве-времени появлялись случайно при сумбурном перемещении чёрных дыр. И всё это происходило в космической пустоте. Здесь же дефекты появляются на поверхности земли в веществе высокой плотности и в точно рассчитанном месте. Это совсем иной уровень воздействия на реальность, похожий на прицельную стрельбу.
Внимательно осматривая идеально гладкую поверхность огромной воронки, я отметил точность нанесения удара. В этакой переделке выжить почти невозможно, однако меня по-прежнему не оставляло предчувствие, что деды не погибли. Пораскинув мозгами, я понял, что мои сомнения вполне обоснованы.
На самом деле, если в Константинополе пробой действительности забросил к нам людей из будущего, то почему точно такой же перенос не мог произойти наоборот? Стоп. Если это так, то где-то здесь должен находиться обратный выброс вещества. Я огляделся и шагнул в сторону крутого речного берега. Посмотрев вниз, я увидел завал из переломанных огромных деревьев, земли и обломков мела. Очень хорошо. Значит, там, куда унесло клок здешней земли, растёт старый лес. Какой год называли гвардейцы? Кажется, две тысячи восемьсот пятьдесят четвёртый. Любопытная зацепочка.
У меня появился план. Но прежде предстояло решить судьбу Владимира. От этого зависело, буду я действовать один или вместе с сыном.
Я решил предложить ему пройти третье посвящение, без которого путь за Грань был невозможен. Парень имел достаточно сил, выносливости и разума, чтобы вступить на путь совершенствования. Лично мне пришлось пережить нечеловеческие испытания, после которых энергии Стихий стали мне доступны. Не желая подвергать сына подобным мучениям, я мог помочь ему и сгладить крайние перегрузки.
Всё бы ничего, но меня не оставляли противоречивые чувства, порождающие сомнения. Прежде всего, меня смущала вынужденная поспешность в этом серьёзнейшем, я бы сказал судьбоносном деле. Оно слишком ответственно, чтобы свершить его походя, между прочим. Торопливость снижала высокую значимость события, превращая в некую процедуру. Скажу откровенно, это меня не просто смущало, а слегка коробило. Но время и обстоятельства не оставили выбора, и, скрепя сердце, мне пришлось с этим смириться.
Я пытался уравновесить все «за» и «против», и при этом точно знал, что обстоятельства непреодолимой силы всё равно втянут нас в грядущие события. А раз так, то пусть Владимир имеет реальную возможность выжить и победить в борьбе за жизнь и свободу. Однако последнее слово оставалось за ним. Он, и только он мог решить, проходить посвящение, или нет.
Мы обошли стороной пустой и безжизненный дом деда Пахома, сиротливо стоящий на краю траншеи, и направились по тропинке вдоль крутого берега. В своих путешествиях я видел немало удивительных чудес и красот, но всегда вспоминал здешнее бесконечное небо с завитушками облаков и трепещущим в вышине жаворонком, рассыпающим радостные трели. Порой я мучительно тосковал по золотому убранству полей, и бывали моменты, когда я полжизни мог отдать за дуновение ветерка, напоенного волшебным ароматом луговых цветов, за радужный трепет стрекозиных крыльев и за берёзовый шорох листьев. И теперь я всё это видел, слышал и ощущал, и хотел, чтобы сын навсегда впитал в себя дух родины.
По крутой тропинке мы с Владимиром спустились к воде, где я отыскал старое, вросшее в песок бревно, и шлёпнул по нему ладонью, приглашая его присесть. Пришло время для серьёзного разговора. Владимир должен знать всё. Под тихий плеск донской воды, шевелящей водоросли у кромки берега я начал свой рассказ и закончил под вечер. Вовка слушал, затаив дыхание, и я видел, как он искренне переживал и сочувствовал.
Всё это я рассказал тебе для того, чтобы ты понял, что близится конец времён, и прямо спрашиваю: хочешь ли ты помочь мне, маме, деду Николаю, дяде Александру и миллионам наших единомышленников в борьбе за Землю? Подумай. Если ты скажешь «нет», для тебя ничего не изменится. Для меня и мамы тоже. Мы тебя любим, и будем любить всегда. Если ты скажешь «да», то изменится всё. Ты станешь одним из нас и встанешь на трудный и опасный, но достойный путь борьбы за добро, жизнь и счастливое будущее. Давеча ты уже ответил, и я услышал, но опять спрашиваю, поскольку от твоего ответа зависит, отправишься ли ты со мной в будущее, чтобы отыскать там пути решения нынешних проблем. Сейчас я пойду искупнусь, а ты подумай.