Теперь он дрожит. Прижимаю его к плечу, заглушая его бормотание, и крепко обнимаю:
Ш‐ш‐ш. Все хорошо. Ты в безопасности. Я рядом.
Я не понимаю, приглушенно повторяет Коннор. Он же был моим другом.
Он подавляет рыдания.
Пытаюсь подыскать слова, чтобы успокоить сына, и не нахожу. Мне знакомы и это смятение, и чувство, что тебя предали, когда кто-то из близких совершает немыслимое. Я знаю, что есть вещи, которые нельзя объяснить. И что у некоторых людей просто гнилое нутро. Но это знание не смягчает боль.
Кто-то рядом откашливается. Оглядываюсь и вижу стоящих в ожидании детективов. Коннор, видимо, тоже слышит кашель и выпрямляется.
Миз Проктор? уточняет женщина-детектив. Я киваю. Разрешите задать вашему сыну несколько вопросов?
Бросаю взгляд на Сэма, пытаясь понять, позволять ли Коннору говорить с полицией без звонка адвокату. Я уверена, что Коннор не имеет никакого отношения к стрельбе. Но я помню, как еще раньше, в этом году, копы сразу заподозрили сына, что он потенциальный школьный стрелок, как только кто-то взломал школьный форум и разместил там ложные угрозы от его имени.
Коннор, однако, не колеблется.
Я готов, говорит он мне.
Я все еще сомневаюсь:
Уверен?
Он кивает и делает шаг в сторону, скрестив руки и ссутулившись. Никогда не видела сына таким встревоженным. Он кажется младше своих лет и не таким уверенным, как утром перед уходом в школу.
Коннор судорожно вздыхает.
У него была куча стволов, объясняет он, не дожидаясь вопросов детективов. Ну, то есть у его родителей, в сейфе. Но Кевин знал код, доставал их и баловался с ними. Иногда мы тренировались в стрельбе по мишеням в лесу. Он смотрит на меня и опускает глаза. Прости.
У меня нет слов. Я была готова поклясться на Библии, что мой сын знал, как важно соблюдать меры безопасности, знал, как обращаться с оружием, знал, что играть с ним неправильно и опасно. Я постоянно вдалбливала детям, что оружие не игрушка. Что с ним нужно быть осторожными.
Я потрясена, что Коннор наплевал на мои предупреждения. Хочется обвинить в дурном влиянии Кевина, чтобы оправдать сына, но и сам Коннор не такая уж невинная овечка, если позволил себе подпасть под чужое влияние.
Я впервые по-настоящему поражена, как много не знаю о собственном сыне.
Но сейчас не время обсуждать это с Коннором. Ругать его за игры с оружием бесполезно. Очевидно, он и сам это понимает. Мне остается только кивнуть. Не знаю, что еще делать.
Вчера он поссорился с парой ребят, продолжает Коннор. Не в реале, в игре. Они наговорили ему всяких гадостей. Он пообещал отомстить. Я думал, он просто шутит. Я правда так думал. Я решил, что он просто устроит засаду в игре и надерет им задницы. Но потом я увидел его в коридоре. Он подошел к Майку и просто Коннор, замешкавшись, бледнеет и несколько раз судорожно сглатывает ком в горле, прежде чем находит силы продолжить. Взял и выстрелил в него. Друг Майка, Джуниор, стоял рядом Кевин и в него выстрелил. А потом просто ушел. Мам, я пытался спасти их. Но там было столько крови
Коннор дрожит, как осиновый лист. Я снова обнимаю его.
Все хорошо, шепчу ему. Ты жив, ты не ранен. Это самое главное. Детка, я так счастлива, что ты в порядке Оглядываюсь на дочь. Так счастлива, что вы оба в порядке
Ланни присоединяется к нашим объятиям, а Сэм обнимает всех. На секунду мы прижимаемся друг к другу семья, защищающая себя от всего мира и его опасностей.
Но потом мне приходится выпустить Коннора и позволить детективам увести его. Сэм шагает рядом с сыном, обнимая его за плечи. А я с Ланни иду обратно через улицу к нашей машине. Я не реагирую на камеры и на вопросы, которые сыплются из толпы набежавших репортеров. И думать не хочу, как они начнут неистовствовать, когда поймут, что сын Мэлвина Ройяла дружил со стрелком и стал свидетелем преступления.
Какая ирония судьбы Все эти годы я считала Мэлвина Ройяла главной угрозой для сына. Сегодняшние события напомнили: кроме нашего прошлого, в мире существуют и другие опасности.
4
Гвен
Кеция звонит, едва мы возвращаемся домой. Беру трубку и слышу ее напористый голос:
Я только что видела в новостях про стрельбу. Пожалуйста, скажи, что с детьми все хорошо.
С ними все хорошо, заверяю я ее.
У нее вырывается вздох облегчения:
Господи, Гвен Что произошло, черт побери?
Слышу доносящийся через коридор шум воды: Ланни принимает душ. Я расслабляюсь, зная, что она меня не услышит. Я мало кому доверяю, но Кеция Клермонт одна из таких людей. Она любит моих детей почти так же сильно, как и я. Представляю, каково ей было узнать эти новости.
Опускаюсь на диван, обмякнув от усталости после переживаний этого дня.
Один мальчик принес в школу оружие. Кажется, какая-то дурацкая обида из-за компьютерной игры. Двое учеников ранены, в критическом состоянии.
Кеция чертыхается.
И почему такое до сих пор происходит?
Коннор все видел. Он свидетель.
О нет, в ужасе выдыхает Кеция.
Стрелок один из его близких друзей, добавляю я. Странно говорить такое. Кажется, что все это не взаправду. Я ведь знаю Кевина: он сидел за моим столом на семейных обедах, ночевал у нас Да, он не слишком мне нравился, но я никогда бы не подумала, что он на такое способен.
Хотя я никогда не думала, что и Мэлвин способен на то, что совершил. Наверное, я плохо разбираюсь в людях.
Кеция молчит, обдумывая услышанное.
Как Коннор?
Еще в школе. С ним беседует полиция.
Кеция переводит дыхание, но я уже знаю, что она собирается сказать.
Не волнуйся, с ним Сэм, успокаиваю ее. Я предлагала вызвать адвоката, но Коннор решил сам поговорить с полицией.
Может, приехать? Смогу через пару часов.
Я чувствую невероятную благодарность, что у меня такие верные и преданные друзья. У меня был период, когда я думала, что больше никогда никому не смогу доверять.
Спасибо, но, думаю, мы сами справимся.
Дай знать, если что, хорошо?
Я улыбаюсь:
Конечно.
Смотри у меня, Гвен Проктор, говорит Кеция притворно грозным тоном.
Я не стану просить женщину на двадцатой неделе беременности прыгать в тачку и подвергать себя возможной опасности. Опять.
А ты знаешь, что я полицейский детектив, а? Я не боюсь опасностей.
Знаю. Жаль, что не боишься Ну, конечно, я позвоню, если потребуется.
Только попробуй не позвонить.
Как там малыш?
После сегодняшнего ужаса приятно вспомнить, что в мире есть и хорошее.
Голос подруги смягчается, и я живо представляю ее улыбку.
Он в порядке.
Он?
Когда я в последний раз говорила с Кецией, она и Хавьер еще не знали пол будущего ребенка.
Или она. Никак не могу определиться. На этой неделе я ходила на УЗИ, но врач не сумела толком рассмотреть. Подруга смеется. Наверное, он или она слишком стеснительный.
Ты сделала УЗИ? Я думала, анатомическое сканирование только через пару недель
Да, но прямо на службе у меня начались судороги и кровянистые выделения. Хави перепугался и отвез меня в больницу. Не волнуйся, меня полностью обследовали. Ребенок и я в порядке.
Кеция говорит небрежно, как будто ничего особенного не случилось, но я все равно волнуюсь.
Ты не слишком много работаешь, а?
А я уж думала, что теперь, когда рядом нет Престера, больше никто не будет ко мне цепляться
Уверена, твой отец и Хави так заботятся о тебе, что можно расслабиться.
Она смеется:
Ты даже не представляешь. Я никогда не ела таких вкусняшек, как сейчас.
Нетрудно представить, как эти двое заботятся о Кеции. Они обожают ее и есть за что. На секунду мне становится грустно, что я не рядом с подругой. Первая беременность страшит, и я знаю, как хорошо, когда рядом есть женщина, которая уже проходила через это.
Старая рана еще саднит. Стиллхаус-Лейк стал нашим домом, а потом нас выжила семейка местных криминальных авторитетов, недовольная вниманием, которое привлек к этому месту мой бывший муж. Иногда я лелею надежду, что Бельденов накажут, но до сих пор им удавалось уклоняться от всех попыток властей привлечь их к ответственности.