И вот в один прекрасный день, когда Гюро упражнялась дома на скрипке, мама забежала на минутку с работы. В руке она держала что-то интересное.
Гюро, сказала мама, тебе открытка от Сократа. Слушай, что он пишет: «Дорогая Гюро, я приеду в понедельник во второй половине дня. С приветом, Сократ».
И как же Гюро обрадовалась!
В понедельник это сегодня?
Да, сказала Эрле. Но «во второй половине дня», а это может значить когда угодно. Наверное, они несколько дней добирались на машине из Фабельвика, а сегодня им предстоит последняя часть пути. Ты рада, Гюро?
Ага, только и сказала Гюро, спрятала скрипку в футляр и направилась к двери.
Куда это ты? удивилась Эрле.
Встречать Сократа.
А я думала пойти к Бьёрну полдничать, сказала Эрле. Разве ты не пойдёшь со мной?
Сегодня нет. Сегодня приезжает Сократ.
Ну что ж! Тогда бери с собой бутерброды и поешь на улице. Только смотри, чтобы оса не села на хлеб.
Я подую, и она улетит.
Гюро вышла на двор и села у подъездной дорожки, а Эрле забрала свои бутерброды и отправилась к домику возле новой школы. На полпути от корпуса «Ц» к корпусу «Ю» она встретилась с председателем правления кооператива. Он сердился на Эрле за то, что она решила бросить работу дворника.
Сколько споров было, принимать ли вас на работу! сказал он. Я и сам, по правде сказать, был тогда против, но некоторые члены совета очень горячо вас отстаивали. А теперь уже прошёл год испытательного срока, все вами довольны, и тут вы вдруг всё бросаете! Неужели только из-за того, что я не согласился поставить во дворе сделанную вами скамейку?
Ну что вы! сказала Эрле. Мне здесь всё очень нравилось, и мне даже самой жаль, что приходится отсюда уходить, но я знаю, кто мог бы меня заменить. Это Кнут. Он знает тут всё вдоль и поперёк и не раз помогал мне в работе.
Надо же какое совпадение! сказал председатель правления. Я только что получил письмо от Эдварда Теге, в котором он пишет Вот послушайте: «Поскольку от нас уходит наш замечательный дворник Эрле, я горячо рекомендую вам принять на это место Кнута. С тех пор как я переехал в Тириллтопен, мне всё это время в разных хозяйственных делах оказывал помощь Кнут, хотя в то время он был ещё далеко не взрослым мужчиной. Именно Кнут помог мне разобраться в прачечной, когда я по незнанию прокипятил все наши шерстяные вещи. Также он по собственному почину взял на себя часть работ садовника и ухаживал за кустами и деревьями, которые мы тут посадили. Дайте ему возможность попытать у нас свои силы!» Этот Кнут же ещё совсем мальчишка! сказал председатель правления. Если кто-то расшумится, он не сможет утихомирить скандалистов.
А я думаю, он справится, не согласилась Эрле. Кроме того, он ходил на технические курсы, так что в котельной разбирается гораздо лучше, чем я.
Вы всё-таки ещё раз хорошенько всё прикиньте на случай, если вдруг передумаете уходить, сказал председатель правления. Если дело в этой скамейке, то, пожалуйста, ставьте её весной, если хотите.
К сожалению, я никак не могу переменить своё решение, сказала Эрле. Но насчёт скамейки это неплохая идея. Лучше уж поставили бы вы не одну, а сразу несколько, чтобы людям было где посидеть летом на воздухе.
С этими словами она продолжила свой путь, который вёл в домик школьного дворника. Как они и договорились, там её ждал Бьёрн, но что-то он был невесёлый.
Здравствуй, сказала Эрле. Я не помешала?
Да нет, ответил Бьёрн. У меня как раз обеденный перерыв.
На этом он умолк и сидел с сумрачным видом.
Не понимая, что случилось, Эрле стала рассказывать о своём разговоре с председателем правления.
И что ты ему ответила? спросил Бьёрн.
Как что? Я сказала как есть я перехожу работать в другое место, с улыбкой ответила Эрле.
Но Бьёрн не улыбнулся в ответ. Он сказал:
Надо было соглашаться, Эрле Я тут сидел и всё думал.
И о чём же ты так задумался? спросила Эрле уже без улыбки.
Я думал о том, что ты совсем не знаешь, за какого человека собираешься выходить замуж, сказал Бьёрн. Летом мне всё казалось прекрасно, и я был очень счастлив, но теперь вот задумался.
Ты пожалел о своём решении? спросила Эрле. Может быть, ты понял, что не хочешь на мне жениться? Тогда так и скажи!
Да нет же, сказал Бьёрн. Честное слово, дело не в этом! Я только говорю, что ты совсем не знаешь, за какого человека собираешься выходить замуж. Вот это меня и мучает.
Так за какого же человека я собралась выходить замуж? спросила Эрле.
Сейчас попытаюсь тебе объяснить, начал Бьёрн. Когда я остался один после того, как моя жена влюбилась в другого человека, для меня всё словно рухнуло. Я запил, ввязывался в драки, один раз меня даже арестовала полиция. Многие знают, как я вёл себя в это время. И вот я задумался, вдруг ты от кого-то об этом услышишь. Или услышит Гюро, или Лилле-Бьёрн. Я потерял в себе уверенность. Но вот я тебе рассказал, и ты, наверное, решишь, что я не гожусь тебе в мужья. Как видно, лучше уж мне жить одному, а Лилле-Бьёрн будет иногда ко мне приезжать, как раньше.
Нет, Бьёрн! сказала Эрле. Если в этом всё дело, то не стоит об этом и говорить. Что было, то прошло. Всякому, наверное, случалось иногда совершать что-то такое, о чём потом не хочется вспоминать. Одни за это попадали в тюрьму, другие нет, но, насколько я тебя знаю, с тобой этого не приходится опасаться. Ты всегда хорошо работал, прекрасно относился к Гюро и ко мне с первого же дня, как мы переехали в Тириллтопен. Я считаю, что знаю тебя достаточно хорошо.
Это точно? Ты точно уверена, что тебя не пугает то, что ты обо мне узнала?
Да. Наверное, главное в жизни это чтобы мы друг другу помогали. Если мы будем жить дружно, то, думаю, всё остальное приложится. Но ты всё же поговори об этом и с Лилле-Бьёрном. Он уже вполне способен понять, что одинокий и несчастный человек может иногда натворить глупостей.
Поговорю, сказал Бьёрн. Теперь у меня уже не так тяжело на душе, как было до твоего прихода.
Скоро уже я приду сюда, чтобы остаться насовсем, сказала Эрле. Назначенный день не изменился?
Возникло одно затруднение, сказал Бьёрн. Пару недель назад я ходил договариваться с пастором. Он говорит, что раз я был женат и развёлся, то венчать нас не положено. Он мог бы нам посоветовать одного священника, который, наверное, согласился бы, но мне это показалось как-то неправильно.
Значит, распишемся в ратуше, сказала Эрле. Знаешь, Бьёрн, если мы оставим для свадьбы ту же дату, которую выбрали, то в этот день в соборе будет церковный концерт и я бы хотела пойти туда с Гюро и Лилле-Бьёрном.
И часто ты ходишь в церковь? спросил Бьёрн.
Нет. Но я привыкла каждый вечер беседовать с Богом. И мне кажется, что именно в этот день нам нужно напомнить ему о себе.
Значит, пойдём. День будет отличный. А гостей мы позовём, когда приведём всё в порядок. Скажи, какого цвета стены хотела бы Гюро?
Она сказала, что ей хочется, чтобы они были такого же зелёного цвета, как то платье, которое мне на прошлое Рождество подарила Тюлинька.
Помню. То самое платье, которое ты надевала на свадьбу Тюлиньки и в котором ты танцевала мазурку в лесном домике.
Ой! Мой обеденный перерыв давно закончился, спохватилась Эрле. Мне пора бежать. Так теперь всё в порядке, Бьёрн?
Всё в порядке, сказал Бьёрн и от души расцеловал Эрле, прежде чем отпустить её в корпус «Ц».
Трое детей и два банана
Сидя перед подъездом, Гюро ждала, когда Эрле вернётся от Бьёрна.
Сократ ещё не приехал, сообщила она.
Теперь уже, наверное, скоро, сказала Эрле.
Можно мне сказать Сократу? спросила Гюро. Больше никому, только Сократу!
Что сказать? не поняла Эрле.
Ну, про то, что мы выходим замуж и переезжаем?
Конечно, можно сказать Сократу, разрешила Эрле. Тем более это уже скоро и мы потихоньку начнём собираться. В магазине мне дали много картонных коробок, а завтра я пойду договариваться с хозяином грузовика. Ну, с тем, который живёт в лесу. Помнишь?