Вот и я про тоже; надо, что называется, брать быка за рога
Егор, слушая тестя, нет-нет да и подыгрывал ему, прекрасно понимая, что теперь он во власти этого человека. Человека, которого больше уважал, чем любил.
Глава VI
Раздумывать о работе Сомову долго не пришлось: в первом же разговоре Николай Петрович предложил ему должность инженера по технике безопасности в строительном управлении. Зная характер Николая Петровича, его желание помочь в очередной раз было воспринято Егором с благодарностью. Во всяком случае, его сердце не противилось этому предложению. Единственное, что настораживало его, так это взгляды тестя на общественную и политическую жизнь страны, которые не всегда были ему понятны. От этого непонимания у него в душе возникло некое несогласие с позицией тестя. При попытке найти разумное решение на ум ему приходили разные мысли: «Да, я не всегда согласен с тем, что говорит Николай Петрович, рассуждал он, но, с другой стороны, что в этом плохого? Человек имеет свою жизненную позицию. Если он говорит какие-то вещи, то это вовсе не значит, что он против меня и моих убеждений. Просто, разговаривая, он хочет, видимо, привить мне те качества, которых мне не хватает, вот и всё! Со стороны же всегда виднее, что человеку не хватает: ума, рассудительности, такта или добродетели. Во всяком случае, всё, что говорит Николай Петрович, он говорит правдиво, а это дорогого стоит. Хотя, конечно, после его поучений без внутреннего дискомфорта обойтись сложно. Но невелика беда: «Всё, что ни делается, всё к лучшему».
И всё же, несмотря на некоторые свои убеждения и уверенность в своей правоте, от многих мыслей тестя ему было не по себе. От нервного расстройства спасало то, что он уважал этого человека. А уважение, как известно, не купишь ни за какие деньги оно приходит от сердца. К тому же, уважая Николая Петровича, он чувствовал больше уважения и к себе. Одним словом, позитивно поразмыслив без всякого тщеславия, Сомов решил так: «Что бы ни говорили обо мне, в моей жизни было очень много хорошего и прекрасного. И мне не за что переживать и стыдиться! Во всяком случае, моя жизнь никогда не была тёмной, как ночное небо, я никогда не делал того, что могла бы осуждать моя совесть, что расходилось бы с правдой. А что касается разговоров и суждений всяких, то в жизни без этого не бывает. Если что-то и говорят в мой адрес, то нужно прислушиваться, а не гнушаться этим, не показывать свою гордыню. На этот счёт есть хорошая медицинская пословица: «Если устранена причина, устранена и болезнь», а «болезней», к сожалению, у нас хватает. Во всяком случае, как сказал один поэт: «Наша жизнь становится счастливой не тогда, когда мы делаем то, что нам нравится, а тогда, когда нам нравится то, чем нам приходится заниматься»[8].
Работая в строительном управлении, Сомов никогда не довольствовался поверхностными взглядами, а добросовестно относился к своим обязанностям. Прочной основой в этом деле служили ему семья и то убеждение, что всё наладится, всё придёт в норму. К тому же он стал привыкать ко многим жизненным обстоятельствам, отбрасывая всё лишнее, что он видел, что раздражало его в политической и общественной жизни Украины, что мешало ему сосредоточиться на более важных направлениях. И хотя сделать это было непросто, он находил в себе силы, чтобы исключить всякий страх, способный, как ему казалось, обложить как льдом его душу и охладить, превратив не только в жёсткого, но и грубого, безразличного ко всему человека. А причин для этого было множество.
Главная как ему казалось, состояла вовсе не в разрыве производственных связей и падении экономики, и даже не политическом противостоянии, а в каком-то фанатическом национализме с элементами нацизма, что исходил от определённой категории жителей Украины к другим этническим группам. Причём эти люди не просто говорили или убеждали, они пытались силой навязывать свою идеологию и свои взгляды. И этот факт заставлял его много размышлять над тем, как и когда это могло произойти на Украине и что с этим делать.
Безусловно, вся эта воинствующая идеология возникла не вдруг и он это понимал. Такая трансформация среди населения имела под собой определённые исторические корни, причём достаточно глубокие. Но в последние годы они проросли не только под влиянием украинской элиты с целью заявить о себе как о самостоятельном унитарном государстве, но и благодаря русской (советской) интеллигенции.
Реализуя национальную ленинскую политику, интеллигенция придумывала различные мифы о прошлом Украины, всячески способствуя тем самым ускоренному развитию украинского национализма. Но это ещё не всё: благодаря ленинской политике Украина обрела республиканский статус в никогда дотоле не существовавших границах. Именно в годы советской власти академик, секретарь АН УСССР Михаил Грушевский при поддержке ЦК Компартии Украины сумел не просто развить мысль о западно-украинской политической культуре в советском обществе, но и придал этой теме новое движение, которое всецело поддержала советская интеллигенция. Это привело не только к полному краху русско-украинского пространства, но и всячески способствовало разжиганию межнациональной розни и насаждению русофобии, позволяя тем самым всем, кому не лень, придумывать «великую историю» об украинской нации и её незаменимой роли в мировом развитии. На этой волне каждый «щирый» украинец считал своим долгом не только напоминать всем подряд, тыкая в лицо, о своей самостийности, но и заявлять на всю Незалежную, что наконец-то украинцами найден враг, и этим врагом являются русские. Более того, он всё чаще слышал среди украинцев вопрос: «Готов ли он воевать с Россией?»
Не в силах понять и смириться с этой данностью, Сомов часто говорил себе: «С одной стороны, в национализме нет ничего плохого, поскольку Украина борется за сохранность своей нации и культуры, а с другой, эта воинственность представляет угрозу всему обществу, поскольку украинцы начали дружно выступать против других народов, живущих на территории страны. И эти выступления однозначно добром не закончатся. Многие их слова и тезисы носили явно ксенофобский характер: «Украина для украинцев», «Москали, поляки, венгры это враги нашего народа» и т. п. Сомов никак не мог примириться с мыслью: почему позиция украинских политиков основывается только на основе суверенитета одного народа украинцев, хотя на её территории жили столетиями многие народы? «Если украинские политики стремятся к национализму, к появлению так называемого физического и духовного пространства, размышлял он над этим вопросом, в котором им будет комфортно и в котором будет возможна реализация чувств общности и солидарности народа, то они должны говорить, в первую очередь, о всей нации как об общности людей, проживающих на территории Украины, объединённой между собой культурой, историей, религией, генетикой, а не говорить, не кричать на всю Европу о своём арийском превосходстве, о том, что только украинская нация самая сильная и самая лучшая в мире. Получается, что нужно беречься каждого соседа, кому ты сделал в своё время добро.
Если уж говорить по большому счёту, то украинский народ сформировался не сам по себе и не на пустом месте, для этого были определённые исторические предпосылки. Во-первых, в любом случае требовалось некое родство по перечисленным выше признакам; во-вторых, люди всегда опирались и опираются на естественное начало, которое побуждает их к объединению. Для этого есть много задач, главная из которых выживание. Немаловажное значение имеет, конечно, и принцип солидарности, предшествующий международному сотрудничеству.