Тогда старик расхохотался. Возбужденный и обрадованный, бойко притопывая своей деревяшкой, он пропел:
Он отстегнул ремень у колена, швырнул на траву деревянную ногу и, на ходу сдирая парик и бороду, помчался к дому.
Через десять минут молодой и веселый инженер Георгий Гараев сбежал с крыльца, вывел мотоцикл из сарая, крикнул собаке Рите, чтобы она караулила дом, нажал стартер и, вскочив в седло, помчался к реке разыскивать напуганную им Ольгу.
В одиннадцать часов Гейка и Коля Колокольчиков отправились за ответом на ультиматум.
Ты иди ровно, ворчал Гейка на Колю. Ты шагай легко, твердо. А ты ходишь, как цыпленок за червяком скачет. И все у тебя, брат, хорошо и штаны, и рубаха, и вся форма, а виду у тебя все равно нет. Ты, брат, не обижайся, я тебе дело говорю. Ну, вот скажи: зачем ты идешь и языком губы мусолишь? Ты запихай язык в рот, и пусть он там и лежит на своем месте А ты зачем появился? спросил Гейка, увидав выскочившего наперерез Симу Симакова.
Меня Тимур послал для связи, затараторил Симаков. Так надо, и ты ничего не понимаешь. Вам свое, а у меня свое дело. Коля, дай-ка я дудану в трубу. Экий ты сегодня важный! Гейка, дурак! Идешь по делу надел бы сапоги, ботинки. Разве послы босиком ходят? Ну, ладно, вы туда, а я сюда. Гоп-гоп, до свиданья!
Этакий балабон! покачал головой Гейка. Скажет сто слов, а можно бы четыре. Труби, Николай, вот и ограда.
Подавай наверх Михаила Квакина! приказал Гейка высунувшемуся сверху мальчишке.
А заходите справа! закричал из-за ограды Квакин. Там для вас нарочно ворота открыты.
Не ходи, дергая за руку Гейку, прошептал Коля. Они нас поймают и поколотят.
Это все на двоих-то? надменно спросил Гейка. Труби, Николай, громче. Нашей команде везде дорога.
Они прошли через ржавую железную калитку и очутились перед группой ребят, впереди которых стояли Фигура и Квакин.
Ответ на письмо давайте, твердо сказал Гейка.
Квакин улыбался. Фигура хмурился.
Давай поговорим, предложил Квакин. Ну, сядь, посиди, куда торопишься?
Ответ на письмо давайте, холодно повторил Гейка. А разговаривать с вами будем мы после.
И было странно, непонятно: играет ли он, шутит ли, этот прямой, коренастый мальчишка в матросской тельняшке, возле которого стоит маленький, уже побледневший трубач? Или, прищурив строгие серые глаза свои, босоногий, широкоплечий, он и на самом деле требует ответа, чувствуя за собою и право и силу?
На́, возьми, протягивая бумагу, сказал Квакин.
Гейка развернул лист. Там был грубо нарисован кукиш, под которым стояло ругательство.
Спокойно, не изменившись в лице, Гейка разорвал бумагу. В ту же минуту он и Коля крепко были схвачены за плечи и за руки.
Они не сопротивлялись.
За такие ультиматумы надо бы вам набить шею, подходя к Гейке, сказал Квакин. Но мы люди добрые. До ночи мы запрем вас вот сюда, он показал на часовню, а ночью мы обчистим сад под номером двадцать четыре наголо.
Этого не будет, ровно ответил Гейка.
Нет, будет! крикнул Фигура и ударил Гейку по щеке.
Бей хоть сто раз, зажмурившись и вновь открывая глаза, сказал Гейка. Коля, подбадривающе буркнул он, ты не робей. Чую я, что будет сегодня у нас позывной сигнал по форме номер один общий.
Пленников втолкнули внутрь маленькой часовни с наглухо закрытыми железными ставнями. Обе двери за ними закрыли, задвинули засов и забили его деревянным клином.
Ну, что? подходя к двери и прикладывая ко рту ладонь, закричал Фигура. Как оно теперь: по-нашему или по-вашему выйдет?
И из-за двери глухо, едва слышно донеслось:
Нет, бродяги, теперь по-вашему уже никогда и ничего не выйдет.
Фигура плюнул.
У него брат матрос, хмуро объяснил бритоголовый Алешка. Они с моим дядей на одном корабле служат.
Ну, угрожающе спросил Фигура, а ты кто капитан, что ли?
У него руки схвачены, а ты его бьешь. Это хорошо ли?
На́ и тебе тоже! обозлился Фигура и ударил Алешку наотмашь.
Тут оба мальчишки покатились на траву. Их тянули за руки, за ноги, разнимали
И никто не посмотрел наверх, где в густой листве липы, что росла близ ограды, мелькнуло лицо Симы Симакова.
Винтом соскользнул он на землю. И напрямик, через чужие огороды, помчался к Тимуру, к своим на речку.
Прикрыв голову полотенцем, Ольга лежала на горячем песке пляжа и читала.
Женя купалась. Неожиданно кто-то обнял ее за плечи.
Она обернулась.
Здравствуй, сказала ей высокая темноглазая девочка. Я приплыла от Тимура. Меня зовут Таней, и я тоже из его команды. Он жалеет, что тебе из-за него от сестры попало. У тебя сестра, наверное, очень злая?
Пусть он не жалеет, покраснев, пробормотала Женя. Ольга совсем не злая, у нее такой характер. И, всплеснув руками, Женя с отчаянием добавила: Ну, сестра! Сестра и сестра! Вот погодите, приедет папа
Они вышли из воды и забрались на крутой берег, левей песчаного пляжа. Здесь они наткнулись на Нюрку.
Девочка, ты меня узнала? как всегда, быстро и сквозь зубы спросила она у Жени. Да! Я тебя узнала сразу. А вон Тимур! сбросив платье, показала она на усыпанный ребятами противоположный берег. Я знаю, кто мне поймал козу, кто нам уложил дрова и кто дал моему братишке землянику. И тебя я тоже знаю, обернулась она к Тане. Ты один раз сидела на грядке и плакала. А ты не плачь. Что толку?.. Гей! Сиди, чертовка, или я тебя сброшу в реку! закричала она на привязанную к кустам козу. Девочки, давайте в воду прыгнем!
Женя и Таня переглянулись. Очень уж она была смешная, эта маленькая, загорелая, похожая на цыганку Нюрка.
Взявшись за руки, они подошли к самому краю обрыва, под которым плескалась ясная голубая вода.
Ну, прыгнули?
Прыгнули!
И они разом бросились в воду.
Но не успели девчонки вынырнуть, как вслед за ними бултыхнулся кто-то четвертый.
Это, как он был в сандалиях, трусах и майке, Сима Симаков с разбегу кинулся в реку. И, отряхивая слипшиеся волосы, отплевываясь и отфыркиваясь, длинными саженками он поплыл на другой берег.
Беда, Женя! Беда! прокричал он обернувшись. Гейка и Коля попали в засаду!
Читая книгу, Ольга поднималась в гору. И там, где крутая тропка пересекала дорогу, ее встретил стоявший возле мотоцикла Георгий. Они поздоровались.
Я ехал, объяснил ей Георгий, смотрю, вы идете. Дай, думаю, подожду и подвезу, если по дороге.
Неправда! не поверила Ольга. Вы стояли и ожидали меня нарочно.
Ну, верно, согласился Георгий. Хотел соврать, да не вышло. Я должен перед вами извиниться за то, что напугал вас утром. А ведь хромой старик у калитки это был я. Это я в гриме готовился к репетиции. Садитесь, я подвезу вас на машине.
Ольга отрицательно качнула головой.
Он положил ей букет на книгу.
Букет был хорош. Ольга покраснела, растерялась и бросила его на дорогу.
Этого Георгий не ожидал.
Послушайте! огорченно сказал он. Вы хорошо играете, поете, глаза у вас прямые, светлые. Я вас ничем не обидел. Но мне думается, что так, как вы, не поступают люди даже самой железобетонной специальности.
Цветов не надо! сама испугавшись своего поступка, виновато ответила Ольга. Я и так, без цветов, с вами поеду.
Она села на кожаную подушку, и мотоцикл полетел вдоль дороги.
Дорога раздваивалась, но, минуя ту, что сворачивала к поселку, мотоцикл вырвался в поле.
Вы не туда повернули, крикнула Ольга, нам надо направо!
Здесь дорога лучше, ответил Георгий, здесь дорога веселая.
Опять поворот, и они промчались через шумливую тенистую рощу. Выскочила из стада и затявкала, пытаясь догнать их, собака. Но нет! Куда там! Далеко.
Как тяжелый снаряд, прогудела встречная грузовая машина. И когда Георгий и Ольга вырвались из поднятых клубов пыли, то под горой увидали дым, трубы, башни, стекло и железо какого-то незнакомого города.
Это наш завод! прокричал Ольге Георгий. Три года тому назад я сюда ездил собирать грибы и землянику.
Почти не уменьшая хода, машина круто развернулась.