Риз сжал челюсть, и кивнул. Люциус загнал его в жесткие рамки, но возражать он бы сейчас не посмел. Он чувствовал, что ему срочно нужно домой.
Идите уже, махнул рукой король в сторону двери, отпуская Дивейна.
Едва дверь за ним прикрыли, как он сорвался на бег. Способ добраться домой быстро он знал, но для этого ему нужен был маг, и чем сильнее, тем лучше. И маг во дворце, да и в столице был один. А кроме мага, ему еще было нужно место, поэтому свернул он не внутрь длинного коридора, а на улицу.
Ноги сами несли его к башне, и Риз очень надеялся, что маг дома. Подбегая к цели, он почувствовал магическую ауру, но слишком слабую, так что увы, мага в башне нет. Словно ищейка, он пошел по следу силы, чувствуя, как с приближением к цели, он может зачерпнуть все больше. В какой-то момент Риз понял, что ему уже достаточно для создания печати и остановился. Золотыми линиями засветился под ним рисунок. Портал активизировался, и герцог непроизвольно усмехнулся, услышав проклятия столичного мага. Половину сил он у него таки забрал.
***
Поясница невыносимо ныла, не оставляя и шанса забыть о ней хоть на минуту. Ру чувствовала страх ребенка, и инстинкт, который толкал его наружу. Её сила сильно возросла, и это только ухудшало ситуацию. Она хуже понимала, что с ними происходит, и это пугало ребенка еще больше, заставляя защищаться. Собственно поэтому боль и стала такой невыносимой. Чтобы спасти себя от холода внутри матери, плод сжигал ее кровь. Надо было позволить телу его отвергнуть еще в самом начале, а теперь Ру стиснула зубы до хруста, чувствуя, как откололся уголок одного из них. Теперь у нее выбора нет. Скорее всего, они оба умрут, и осознание этого факта еще больше сковывало её тело льдом, и еще больше заставляло ребенка защищаться.
Рамус? позвала она еле слышно, хотя ей самой это казалось оглушающим криком, но алхимик её услышал.
Да? он обеспокоенно забегал глазам, оценивая её состояние. Заметил вздувшиеся черные вены на ногах и животе, и сильно побледнев, остановил вопросительный взгляд на её лице.
Есть что-то сильное от боли? с трудом произнесла Ру, Мне нужно сосредоточиться.
От боли? растерянно переспросил тот и зашарил по карманам, Настойка где-то есть, но она с опиумом, так что сосредоточиться не получится. Хотя вот, он протянул ей конверт с зеленым порошком, Но оно не сильное.
Не важно, она выдернула конвертик и всыпала его в себя, а потом пошла к кровати. Каждый шаг давался с большим трудом, а каждая минута, громко вела обратный счет. Когда огонь доберется до её сердца, всё закончится. Нужно успеть, тогда можно будет сохранить хоть одну жизнь, и тогда она умрет не зря.
Ру? начал Рамус, но осекся, не понимая, чем он смог бы помочь. Он был, увы, просто алхимиком, а не магом.
Она с трудом легла, и перевела дух. Все же порошок помог и боль отступила. Страх ребенка, даже уже паника, захлестывал ее огненными волнами.
Кто же знал, что все закончиться так, улыбка чуть тронула её пересохшие губы, Да, очкарик?
Рамус молчал. Да и что он мог поделать? Все что он скажет, будет звучать глупо и неуместно.
Маленькое чудовище, простонала Ру, хотя отлично понимала, что ребенок не виноват.
Алхимик судорожно сглотнул, и суетливо задергал руками. Предательская влага все же набежала в нижнее веко, хотя он изо всех сил пытался сдерживаться. Ру заметила и улыбнулась шире.
Ну не плачь дружище, я же не про тебя, новая острая боль пронзила уже диафрагму, времени не осталось совсем, Ру печально вздохнула и посетовала, Надо было оставаться Руфисом.
Она прикрыла глаза и сосредоточилась. Единственное, что она сейчас хотела больше, чем избавиться от боли, это увидеть Риза. И словно услышав ее желание, он появился в дверях, застыв словно внезапно обратился в камень.
Ру? Ру! бросился он к ней, отчаянно призывая.
Риз? она снова открыла глаза, Как ты смог так быстро вернуться?
Важно не как, а что смог, он положил ей руку на лоб, удивившись тому, насколько он был холодным, я сейчас, я помогу.
Нет! Ру помотала головой, и попросила, Верни магию. Мне сейчас нужно все, что у меня есть.
Ру, что ты собралась сделать? обеспокоенно спросил Риз, видя, как ее тело покрывается инеем.
Прости, она протянула ему руку, которую он тут же схватил своими ладонями и приложил к губам.
За что? Ру, он поймал ее взгляд, Если это тебя спасет, то я переживу смерть ребенка. Ру?
Не перебивай, её тело все сильнее остывало, покрываясь уже не инеем, а корочкой льда, За то, что ухожу первой. Меня уже не спасти. Время вышло, и помощь просто не успеет.
Нет, прошептал Риз и затряс головой, Ру, нет! Слышишь?!
Не кричи, поморщилась она. Холод унес боль, и теперь она чувствовала только жар в животе, и могла спокойно попрощаться, Риз, слушай меня. Я хочу, чтобы ребенок выжил, иначе я умру зря. Позаботься о нем. И об остальных.
Нет, неверяще мотал головой Риз, пытаясь отогнать происходящее, словно дурной сон.
Так бывает, улыбнулась она и сжала его руку, Скажи им, что я их люблю. Скажешь? Риз кивнул, чувствуя, как горячие мокрые дорожки прочерчивают щеки, И обними. Крепко. Каждого, он снова кивнул, судорожно сглатывая слюни пополам с набежавшими соплями.
Ру? с трудом, очень жалобно позвал он.
Я рада, что ты успел, её глаза смотрели с такой любовью, а он просто сидел рядом и плакал. Как и Рамус, который тихонько утирал щеки за его спиной, Я люблю тебя, прошептала она, и посмотрела на алхимика, И даже тебя, тощее чудовище.
Ру с усилием закрыла глаза, а ее тело стало прозрачным, словно лед. Хотя это уже и был лед, и внутри него что-то ярко светилось. Поверхность того, что еще несколько минут назад было Ру, пошла трещинами и рассыпалась на кусочки сверкающего льда, в центре которого, закрытый барьером огня лежал младенец.
На пару минут повисла тишина, прерываемая сдавленными всхлипами мужчин, а потом раздался первый крик ребенка, их дочери. И еще один крик их ребенка, но уже от двери.
Нет! Дилар смотрел округлившимися глазами, и мотал головой, Мама?!
Он подошел к кровати, глядя на усыпанное льдом одеяло и младенца. А потом перевел беспомощный взгляд на отца, пытаясь отыскать там поддержку, но лицо Риза, словно зеркало, вернуло ему его же взгляд.
Как же так? Мама умерла? он дотронулся до покрывала и испуганно отдернул руку. Ребенок перестал плакать. Снова повисла тишина, Я так ей и не сказал
Лари всхлипнул носом, пытаясь сдержать слезы, но они хлынули потоком. Риз протянул к нему руку, но вместо того, чтобы ее взять, парень отшатнулся и кинулся к двери.
Оставь его, тихо обронил Рамус, тоже подходя к кровати. Герцог тяжело встал и с отвращением посмотрел на новорожденную дочь, виня ее в смерти Ру.
Я не могу, сглотнул он и отвернулся от ребенка, Попроси слуг её забрать.
Она же твоя дочь, попытался воззвать к его разуму алхимик, Ру попросила тебя о ней позаботиться. Она её дочь!
Ру больше нет! глаза заволокло красным туманом, а ярость пришла на место боли, лишь на время, но Риз был рад. Иначе он не смог бы даже отсюда уйти. Внутри жгло, а в груди что-то давило мешая дышать. Пошатываясь и шаркая ногами, словно внезапно резко постарел, герцог пошел прочь из комнаты. Не понимая, как он сможет это пережить.
Рамус взял на руки ребенка, который тут же заплакал, и печально проводил Риза взглядом. Он и сам такой же, и просто не сможет разделить эту боль с другими. Каждому из них предстоит преодолеть её в одиночестве.
Глава третья. Она этого не стоит.
С крыши самой высокой башни замка открывался чудесный вид на сонную утреннюю долину, покрытую густым туманом. Только вот сейчас этот вид не приносил ни удовольствия, ни покоя. Дилар, обняв колени, мрачно смотрел на солнце. Почему оно все такое же? Небо не рухнуло, и ничего не изменилось, кроме его жизни.