А переводить кто будет?
Обойдутся полчаса без нас, отмахивается он.
Мы уходим в манговую аллею. Здесь не то что бы прохладнее, но хоть небольшой ветерок обдувает.
Я так рад, что ты приехала, признаётся Соболев.
Ну ты же сам этому поспособствовал. Дал мой номер руководству компании.
Да, но я не был уверен, что ты согласишься. Им требовался ещё один переводчик, и они спросили у меня, кого я могу посоветовать.
И ты вспомнил про меня. Как мило! ёрничаю.
Я про тебя никогда и не забывал, Даш, в голосе Михаила звучат нотки то ли сожаления, то ли раскаяния. В общем, что-то такое, что мне определённо не нравится. Потому что в контексте текущей ситуации это неуместно.
Спасибо, что, наконец-то, признал меня как коллегу, отвечаю сухо.
А я разве когда-то не признавал? удивляется он.
Да, было дело.
Брось! Никогда такого не было. Ты же один из лучших переводчиков, которых я знаю.
О, как! Короткая же у тебя память Михаил Юрьевич. А когда-то в припадке ярости ты орал, что я хреново говорю по-испански и вообще ни на что не гожусь.
Глава 7
Даш, да ну его! Пей, давай! прерывает мою возмущённую тираду Соболев.
Я в очередной раз завелась на тему «Нельзя грубить местным» и надо это объяснить нашим подопечным, иначе рано или поздно мы получим крупные неприятности.
Слизываю соль с руки, опрокидываю рюмку текилы и заедаю её лаймом. Из всех крепких напитков я предпочитаю именно текилу. Особенно, если к ней прилагается хорошая компания. А по этой части Михаилу нет равных.
«Мужчина-праздник» так охарактеризовала Соболева одна моя подружка. Несмотря на то, что мы были ровесницами, Машкиному опыту общения с противоположным полом я могла смело позавидовать. Она, как рентген, определяла, какой мужик на что способен. Познакомившись с Михаилом, Маша вынесла вердикт: «Только не влюбляйся. Трахайся с ним, куражься, отрывайся по полной, но не рассчитывай ни на что серьёзное. Никакой любви. Иначе он растопчет тебя». Как в воду глядела.
Расскажи, как ты жила все эти годы? В личном отношении, просит Соболев, откидываясь на спинку кресла.
Мы сидим у меня в номере уже второй час, душевно беседуя. Вспоминаем общих знакомых, делимся интересными моментами с проектов, на которых работали, обсуждаем страны, где побывали. Только личной жизни не касаемся. Это тема негласное табу. И вот теперь Михаил решил его нарушить.
Ну как-как Не скучно, хмыкаю, поддевая вилкой кусочек ананаса.
Догадываюсь, Соболев задумчиво смотрит на меня. Слышал, ты встречалась с итальянцем.
Угу, утвердительно киваю. А потом с испанцем. Тебе весь список огласить? ядовито усмехаюсь.
Но замуж так и не вышла, насколько я понимаю.
Не-а. С мужиками мне не везёт. Хотя нет, не так. Мужики у меня были все классные, только жениться не хотели. А которые хотели, за тех, я сама замуж не шла. Одним словом, классика жанра, смеюсь.
А я развёлся, Даш.
Поздравляю. Или соболезную. Ты уж сам выбирай, произношу безо всяких эмоций.
Я как со службы ушёл, так сразу подал на развод.
Лишняя информация. Во-первых, я об этом знала от общих знакомых. Во-вторых, личная жизнь Соболева меня давным-давно никоим боком не касается.
Пойдём покурим, предлагаю, чтобы свернуть щекотливую беседу.
Мы выходим на открытую террасу отеля. Там, разумеется, встречаем наших.
О! Какие люди! Куда это Вы пропали, Михаил Юрьевич? басит Степан.
С Дарьей Сергеевной письменные переводы делаем, с умным видом отвечает Соболев.
Все в работе, стало быть. Даже в пятницу вечером нет вам покоя, юморит Лёня, понимая, что никакими переводами мы не занимаемся.
Истинно так, в тон ему говорит Михаил.
Ну, скучно будет, заглядывайте на огонёк. Мы сегодня в триста пятом тусуемся, приглашает Степан.
Да разве с Дашей может быть скучно! Она же такая клёвая! Лёня по-дружески обнимает меня за плечи.
Руки убрал, неожиданно грубо рычит Соболев.
Однако Леонид, находясь на расслабоне, не считывает агрессивный посыл.
Даш, а можно я тебя поцелую? как назло, подливает масла в огонь. В щёчку, можно, а?
Нет, Леонид, это лишнее, отстраняюсь от мужчины.
Я тебе щас поцелую! Так поцелую мало не покажется! вскипает Соболев.
Миш, успокойся. Ты чего? шиплю на него, округлив глаза.
Пошли отсюда, командует он.
Скандалы в коллективе мне ни к чему, поэтому молча выхожу за Михаилом с террасы. Зато в номере высказываю ему в достаточно бесцеремонной манере своё негодование:
Что на тебя нашло? Что за неадекватные реакции?
Неадекватные говоришь? Соболев раздувает ноздри как дракон. Того гляди начнёт извергать дым. Да они же слюни на тебя пускают! Думаешь, я слепой?
Ты дурак? Какие слюни? Они по-дружески прикалывались.
Ага, как же! Знаю я эти приколы! бесится Михаил.
Слушай, ты давай прекращай. Не то подумаю, что ты меня ревнуешь, ляпаю опрометчиво.
Он ничего не отвечает. Лишь глазами сверкает. Подходит близко, нарушая моё личное пространство. Тяжело дышит. Я замираю, как кролик перед удавом. Внутри мышцы и нервы натягиваются так, что, того гляди, порвутся к свиньям собачьим. Соболев прижимается к моим губам своими. Медленно целует, а я не верю в происходящее. Это просто сюрреализм какой-то!
В душе поднимается сумасшедшее цунами. В нём протест. Отторжение. Непонимание. Сатисфакция. Меня накрывает лавиной противоречивых эмоций. Двенадцать лет жизни летят под откос. Самодостаточная независимая женщина, которую я тщательно взращивала в себе, вмиг превращается в беззащитную девочку, нуждающуюся в любви.
Броня лопается. Нервные клетки сгорают заживо. Шрамы вскрываются. Больно. **здец, как же больно!! И сквозь эту боль прорывается извращённое удовольствие. Перекрывает болевые ощущения. Анестезирует. НЕТ! Это грёбаная наркота! Нельзя снова подсаживаться на неё!!
Дашка, как же я скучал по тебе все эти годы, Соболев жадно втягивает носом воздух у моей щеки.
Хочется закричать так громко, чтобы барабанные перепонки полопались. Чтобы не слышать. Ничего больше не слышать. Меня лихо кроет. И это не «Ах, голова пошла кругом и тело предало». Нееет! Это, *лядь, дикая злость с нотками ненависти, причём не к Соболеву, а к себе. За то, что не смогла держаться с ним отстранённо и холодно. Скатилась в панибратство. И даже сейчас не могу дать отлуп из серии: "А не охренел ли ты часом, уважаемый?"
Я так жалею, что тогда про*бал тебя. Я ведь постоянно вспоминал о тебе. Не смог забыть, как ни старался, признание Соболева звучит искренне. Или мне только хочется, чтобы так было?
Тебе пора, Миш, горжусь собой за то, что мой голос не дрожит, хотя внутри бушует ураган. Меня буквально подбрасывает от желания заорать: «Если я тебе была так дорога, какого хрена ты повёл себя как последняя тварь?»
Каждая девочка, которую когда-то растоптал мужчина, мечтает о моменте, что однажды она будет вся такая успешная, красивая, шикарно одетая выходить из дорогого авто, и увидит своего бывшего на улице постаревшего, промокшего под дождём, в поношенном пальто. Гордо пройдёт мимо, даже не удостоив взглядом. А он будет горько сожалеть, что когда-то плохо обошёлся с ней. Или ещё круче, если они где-то столкнутся, а он такой: «Я так жалею, что потерял тебя! Прости меня за всё». А она такая: «Поздно! Я люблю другого».
Но подобные сцены бывают только в кино. У нормальных людей никакие бывшие не кусают локти спустя десятилетия. У меня же вот получите, распишитесь. Я прямо чувствую себя мисс героинькой слезливой мелодрамы, грёбаной «Санта-Барбары».
И не могу сказать, что не испытываю сладкого триумфа от того, что мужчина, когда- то предавший меня, до сих пор сожалеет об этом. Получается, я теперь сверху. Ну а Соболев Он просто есть.
Даш, Михаил смотрит как преданный пёс. Можно я останусь? Чёт меня вырубает.
Ну, да, конечно. Прям настолько вырубает, что до своего номера дойти не можешь. Знаю я эти «мульки». Самоуверенности Соболева можно только позавидовать.