Разве Артур увлёкся новенькой? спросил он внезапно бодрым голосом, не замечал.
Да на неё все смотрят. Кроме тебя, конечно. Она тебе как? Ну, честно? У нас же всё начистоту. Помнишь, договаривались?
Нэя, я так устаю, что мне все кажутся на одно лицо. Все одинаково одеты, за исключением тех, кого ты совратила своим примером. А она? Вечно в шапочке до бровей, рабочий комбинезон. Бледная какая-то. Почти прозрачная, худая. Я даже понятия не имел о цвете её волос. Я и не видел её толком. Она ещё не отошла от полёта. Ксен говорит, что она болеет, с трудом адаптируется. Он даже не грузит её работой. Она спит целыми днями. И ночами.
Ксен? поразилась Нэя, Его так зовут?
А ты чего удивилась? Имя странное? Кажется он Ксенофонт. Да, имя странноватое, архаичное. Ну, это у каждого свои причуды. Или у его родителей было завихрение в голове, что его так назвали. Хорошо ещё, что не Альдебараном, или каким нибудь Хроносом. А то и Астероидом, могут обозвать, или Квазаром. Да у нас в ГРОЗ есть такой один Астер. Астер и Астер. Что думаю за имя женское какое-то? А некоторые его Роем звали. Я думал это фамилия. Оказалось, что он Астероид.
Рудольф с весёлым увлечением перечислял забавные и странные имена коллег и сослуживцев, не беря в расчёт, что для Нэи все их имена были всего лишь набором слогов разной конфигурации и звучания. И странности их имён, если они и были, ей таковыми не казались.
Кларисса Зотова это имя маска
Его попытка уйти от обсуждения новеньких, что обычно и происходило при появлении новых лиц, насторожила. Это же так естественно, что внутри семьи все обсуждают своих коллег, обретающихся вне этого тесного круга.
Да и в самом маленьком новом городе новеньких долго изучали, обсуждали, наблюдали за ними. Так происходило тут со всеми. Законы замкнутого маленького мира. Он не хотел обсуждать эту пару. Не хотел о них ничего ей рассказать. Хотя по долгу службы знал всё о новоприбывших. Он же совсем недавно с ними лично знакомился и с их личной базой данных. Это было и его обязанностью, как Главного Ответственного Распорядителя новой земной базы, их ГОРа.
Её как зовут?
Разве ты не спросила её об этом?
Она ни с кем не общается. Она даже не пришла к нам в Центр Досуга знакомиться. Все обиделись и сказали: «Да и не нужна она нам»! Она ото всех прячется. Как спросишь? За руку, что ли, её хватать?
Её зовут Кларисса. Так записано в её базе данных. Ей восемнадцать лет. Фамилия Зотова. Есть ещё вопросы?
Практикантка, выходит? А этот Ксен? Он отец?
Он муж. В противном случае, юную девушку сюда бы не допустили. В дикий и страшный мир, который обустраивается для сносного обитания голодным мужичьём, в основном. Ты не понимаешь или прикидываешься?
Кто посмел бы её тронуть? Здесь же есть законы.
Одно дело те, что сочиняются на Земле, и совсем другое дело те законы, которые работают здесь. Здесь не трогают только замужних женщин, все остальные уж как сами устроятся.
Женщины да. Но не молодые же девушки
Какая нормальная девушка сюда сунется? И главное, кто её сюда пустит? Если она не невеста или не жена? Одинокие здесь это земной стареющий неликвид. Так что у неё муж.
Такой некрасивый и старый? Да ты шутишь! Наверное, он сфальшивил, занёс в базу данных сведения, что её муж, а сам отец, да, Руди? Она же сбежала с Земли по причинам личного порядка. Несчастная любовь, например. Когда мне было плохо, мне тоже хотелось сбежать куда угодно. Только некуда было.
Тебе всегда было куда. Ты, во всяком случае, всегда находила, куда тебе сбежать от меня подальше.
Нэя уловила раздражение в его голосе, и это прозвучало странно, непривычно. Здесь, за девять лет, так произошло впервые. Он никогда не раздражался, не вспоминал прошлое. Это являлось табу, их взаимным, наложенным на прошлое. Она попыталась уйти от возможности ссоры на пустом месте.
Я дала свою книгу, которую пишу, почитать Артуру. Он сказал: «Сплошные диалоги, а в промежутках между ними персонажи бесконечно совокупляются». Он ничего не понял. Разве жизнь не состоит из этого? Разве возможно представить себе мир безмолвных людей, и не думающих к тому же, не рожающих детей. Как те затворники Кристаллов. Если нет слов, нет и мыслей, потому что мысль возникла из единения людей, а объединили их слова. Мысль это порождение коллективного разума людей, а не иначе. Хотя и принадлежит она по видимости каждому в отдельности. Но это же не так. Нет коллектива, какой он ни будь, нет и отдельной личности. Слова это живая, развивающаяся, развивающая связь, соединяющая людей. Она, как и всё живое, может болеть, может отмирать, может быть уродливой, а может опережать в своём развитии отдельно взятого человека, да и даже целые сообщества людей. Слова предшествуют делам, порождают саму их возможность, а потом уже совершённые дела, прекрасные или гнусные, порождают новые слова, и так бесконечно.
Слова, слова, слова, отозвался Рудольф, так сказал один принц из печальной сказки, читая книгу.
Принц? Вика зовет Артура принцем. Говорит, что его так звала мать. Когда Артур улетает на нашу «Маму» за пределы купола, Вика натыкается на людей и стены, настолько переживает за него. Я тоже переживаю за тебя, но не демонстрирую этого. К чему? Артур с ребятами называет эти исследования «пикник». «Летим на пикник»! И все радуются, настолько там прекрасно. Они берут с собой и женщин поисковиков. Я настолько им завидую, в хорошем смысле, конечно. Они говорят, когда начнётся более полное освоение других континентов, то поселившись там, все забудут о Земле старой уже окончательно. Настолько здесь лучше, простор и первозданная тишина. Почему ты ни разу не брал меня с собой? Почти все женщины на спутнике была на просторах «Мамы». Там есть долины, леса, моря. Ты обещал мне когда-то сокровища гор. Но не этих же мрачных и замороженных, что нагромождены за пределом нашего купола. Там-то какие сокровища? Там владения Абгрунда, как ты говоришь.
«Мамой» они называли голубую планету. Город под куполом на замороженном континенте являлся первым подготовительным этапом в освоении самой планеты. Выстроенный маленький город под куполом впоследствии станет резервной базой, гарантирующей выживание в нестабильной среде великолепной драгоценной находки, вдруг засиявшей однажды перед глазами первооткрывателей. Маленьким новый город являлся лишь, в том смысле, если соотносить его с размерами самого космического тела, на которое посягнули пришельцы, и в которое уже успели и внедрится. Город имел и подземные уровни, сугубо технические.
На планете опасно. А ты постоянно, если не на сносях, то кормящая мать. Иногда у меня такое ощущение, что я тоже весь пропах молоком, детскими кашами, их записанными трусишками. Я тру, тру себя, но, похоже, запах застрял у меня в ноздрях.
Ты говоришь так, словно устал от детей и от меня, а я
Если я и устал, то совсем от другого. Я устал быть игрушечной, по сути, верховной властью корявого, как считают иные на Земле, спутника. Ведь его в ГРОЗ так и называют «Новым спутником». Устал от затянувшегося отрыва от дома, от надоевших лиц, от деятельности, в которой я мало отличаюсь от робота. Кто и ради каких целей запрограммировал меня на эту каторгу? Кто воспользуется трудами, в которые вложен ресурс стольких жизней? А главное, ресурс моей единственной и неповторимой жизни. Почему кто-то будет жить и наслаждаться, как сказал Артур вести утонченные диалоги и сладко совокупляться в промежутке между ними, а я, а мы как компьютерные программы только функционировать? Что есть благо целого человечества? Благо всегда чьё-то персональное преуспеяние, возвышение над всеми прочими, которые для этих вознесшихся лишь потребляемый ресурс. Мне противно служить закрытой корпорации, которая прячется за вывеской «благо целого человечества». А мы тогда кто? Но я заложник здесь, мы все полностью зависим от породившей нас цивилизации, и стать дикарём в набедренной повязке под иной, пусть и животворной звездой, мне не хочется тоже. Да её ещё и поискать надо, эту звезду и эту свободную планету. А эта планета уже под когтями «блага человечества». Её так просто не выцарапаешь. А тебе какая разница, подлинные или голографические окна в помещениях, в которых ты пребываешь. Если дальше этих окон ты никогда и не суёшься. Так было на Паралее, так на Земле, так и здесь. Какая разница тебе? Погуляла вокруг зданий и опять в них нырнула. Твоя деятельность всегда только в замкнутых стенах. Поэтому и мир твой благой и тёплый, душистый и ограниченный. Ну, если иногда и случается переполох, когда старушка жизнь метёт своей метлой комнатный сор. Ты маленькая комнатная цикада, живущая в уютной щёлочке под плинтусом, для неё замкнутый домишко и есть её необъятная Вселенная.