Круто! искренне восхитился Влад. Очень красивая демутация.
Девушка слегка улыбнулась.
Лихов тоже всегда так говорил. Он вообще считал, что любая демутация это прекрасно, и каждый дем уникален, как произведение искусства. Меня он называл инопланетянкой и никогда не сердился, если я вдруг Внезапно голос ее стал очень тонким, как комариный писк, а из глаз покатились крупные капли. Простите Никак не привыкну к мысли, что Лихов теперь такой
Он всхлипнула и прижала к носу бумажную салфетку, которая больше походила на подтаявший снежок. Влад неловко поерзал на месте. Никогда прежде ему не приходилось утешать расстроенных девушек, чей босс ночью озверел. Только и оставалось, что сидеть рядом и потеть от неловкости.
Несколько раз Милена мотала головой, пытаясь остановить поток слез, но на нее вновь накатывала волна рыданий. Наконец она смогла взять себя в руки и утерла слезы рукавом шелковой блузки.
А вы не заметили ничего странного накануне вечером? спросил Влад.
Он попытался привести девушку в чувство, задавая конкретные вопросы, не требующие сантиментов.
Милена покачала головой.
Никаких странных посетителей? Или тех, с кем Лихов говорил на повышенных тонах?
Да нет же, нет.
А каким был Лихов, когда вы расстались? Не был чем-то озабочен или опечален? продолжил Влад бомбардировку вопросами.
Милена нахмурила лоб, припоминая. Слезы быстро испарялись с нагретой солнцем кожи.
Кажется нет, наоборот. Яков Ильич был в хорошем настроении, даже напевал, пока читал утреннюю корреспонденцию. Такое с ним случалось, когда дела шли хорошо.
Похоже, стратегия Влада работала. Милена больше не пыталась повысить уровень мирового океана потоками слез. Кроме того, вдали от разрушенного кабинета и озверевшего начальника она была куда разговорчивее.
Яков Ильич был таким обаятельным, продолжила она уже без вопросов Влада. Если он был счастлив, то окружающие заряжались от него энергией, как от солнечной батареи. Он старался помогать всем, кто просил помощи. Его любили и уважали. Даже обыкновенные люди.
Она подняла глаза на Влада. Ресницы все еще были мокрыми.
Вы знали, что в тот год, когда он получил свою нынешнюю должность, ему пророчили место губернатора? спросила она. По данным социологических опросов, он лидировал почти во всех округах города.
Неужели? заинтересовался Влад.
Да-да, подтвердила она. На самом деле не всем нравится политика по сдерживанию демутантского сообщества, которую ведет нынешнее правительство. Средневековые суеверия, окружавшие демов, остались в далеком прошлом. Теперь мы можем жить наравне с людьми и приносить пользу миру. Многие это понимают. Милена склонила к Владу длинную шею и заговорила шепотом: И губернатор это знал. Ходят слухи, что он специально создал должность вице-губернатора по делам демутантов, чтобы назначить на нее Лихова и оставить себе пост.
Влад молчал, боясь спугнуть неожиданную словоохотливость свидетельницы.
Тогда это получилось. Но на предстоящих выборах все могло пойти не по плану. Представляете, Лихов мог стать первым губернатором-демутантом в истории! Но теперь она скорбно покачала головой. Думаю, исчезновение Лихова с политической арены отбросило демутантов на несколько десятилетий назад. Из всех нас именно он! Злой рок или чья-то злая воля?
Милена оглянулась, будто ожидала, что кто-то наблюдает за ними из кустов. Рядом никого не было, только вдалеке по дорожке прогуливалась женщина с коляской.
Влад никогда прежде не интересовался политикой, а выборы считал занятием для пенсионеров. Но в словах Милены было над чем задуматься. Уж не замешаны ли в озверениях городские власти?
Знаете, а ведь сегодня действительно было кое-что странное, вдруг сказала Милена. Хотя скорее всего это пустяки.
Что? насторожился Влад.
Он вдруг вспомнил, как Анна Анубисовна в их единственную встречу говорила: «На первый взгляд сущая ерунда может оказаться важной». Влад сконцентрировал все внимание и почувствовал, как из-под верхней губы сами собой вытянулись клыки.
Когда я вышла из кабинета после допроса, сказала Милена. То заметила на своем рабочем столе в приемной стикер. Яков Ильич иногда оставлял мне таким образом задания или просьбы, когда меня не было на месте. На стикерах.
Ясно, кивнул Влад. И?
Так вот, на нем было одно-единственное слово «губернатор».
Секретарша достала из кармана квадратный листок крикливо-оранжевого цвета.
Сами посмотрите. Почерк его, но буквы скачут, будто писали в спешке
Влад рассмотрел записку. Слово «губернатор» действительно было написано криво, буквы налезали одна на другую, будто вагоны поезда, сошедшего с рельсов.
Думаете, он планировал с-с ним встречу? Или встреча уже произошла минувшей ночью
Я тоже сначала так решила. Но затем вспомнила, что этого просто не могло быть. Ведь губернатор вчера вечером встречался с делегацией китайских бизнесменов. Они были на концерте в филармонии. Это легко проверить. Уверена, есть множество фотографий с мероприятия.
Но он мог зайти к Лихову до или после концерта.
Нет. Я ушла в шесть часов. Затем говорила с Лиховым по телефону в девять он был один, сказал, что задержится до ночи, но утром может опоздать. Мероприятие в филармонии начиналось как раз в девять. А окончилось в двенадцать, как раз тогда
Когда охранник услышал звуки борьбы из кабинета, закончил за нее Влад.
Точно, согласилась Милена.
Влад чуть не выругался от разочарования.
Возможно, он имел в виду что-то другое, предположила Милена. А может, пытался о чем-то предупредить
***
На следующее утро Влад проснулся в таком настроении, что лучше б и не просыпался.
Он жил в съемной квартире, которая, хоть и именовалась двухкомнатной, по сути являлась однушкой. Дальняя спальня была абсолютна не пригодна для жизни хозяева использовали ее как склад для старомодной ореховой мебели, книг, кастрюль и тюков с одеждой.
Все эти вещи некогда принадлежали прежней обитательнице квартиры ныне покойной столетней старушке. Порой Владу казалось, что она по-прежнему здесь. Даже в той комнате, которую занимал он просторной гостиной с паркетным полом и большим окном, ему удалось отвоевать для себя лишь половину шифоньера, скрипучий стол и жесткий диван с продавленной серединой. Остальные шкафы были забиты клубками с вязанием, иконами в позолоченных рамах, резными шкатулками и рядами хрустальных рюмочек.
Но хоть Влад и чувствовал себя хранителем некого странного музея, он и не думал съезжать арендная плата за захламленную квартирку была в два раза ниже рыночной, а до центра города М. можно было легко дойти пешком.
Когда будильник разразился неприятными трелями, Влад открыл глаза и уставился в потолок. Потолок был скучным побелка, несколько пятен неизвестного происхождения и старая люстра с плафонами-чашечками. Монотонное «дилинь-динь-динь, дилинь-динь-динь» резало слух, но он не находил сил дотянуться до телефона. Новый день начинался, а Владу не хотелось в нем участвовать.
Будильник замолчал, и Влад попытался провалиться обратно в сон, но ничего не вышло. Тогда он испустил печальный, леденящий душу вздох, какому бы позавидовало кентервильское привидение, и откинул одеяло.
Зачем только он ввязался в это дело, размышлял Влад. Зачем пошел на кладбище? Зачем согласился помочь Михалкову? Раньше ему казалось, что его жизнь вполне сносная. Но вчерашний день показал, как далек он от своей мечты.
Что ему предстоит? Выписывать штрафы, составлять протоколы, патрулировать улицы И так всю-всю жизнь. Синяя форма, висевшая рядом на стуле, выглядела чем-то инородным. Надеть ее сейчас казалось просто немыслимым испытанием. Но что было делать? Опять попробовать поступить в институт, стать студентом и возвратиться к отцу и матери?