Каждое утро шикарная красавица Сью подъезжала к воротам колледжа в супермодной открытой коляске, в которую были впряжены два атлетических гиганта-раба. Еще четверо бежали рысью за коляской. В одной руке Сюзанна держала мороженое, в другой кожаную плетку. На ногах ее звенели браслеты из золотых диадем, снятых с голов варварских князей.
Когда экипаж останавливался, двое из рабов склонялись перед его дверцами на колени и упирались лбами в землю. Таким образом, они делали из себя живые ступени для маленьких ножек хозяйки. Другие двое, также стоя на коленях, делались для нее с двух сторон перилами. Свои всегда перепачканные в мороженое руки девушка вытирала об одежду первого подвернувшегося раба, словно об тряпку.
Затем Сью перепрыгивала в паланкин, который гиганты водружали на свои мощные плечи. Словно королева она была вносима в ворота колледжа. Сюзанна единственная среди студентов пользовалась этим правом, как дочь самого влиятельного олигарха в городе.
В холле юная госпожа, усевшись на скамейку, небрежно ставила ножки на склоненные головы двух рабов. В это время другие двое спешили снять с нее туфельки на высоких каблуках и надеть на ее ножки кеды. При этом Сюзанна ни на минуту не выпускала из рук плетки, как символа власти.
В течение всего учебного дня четыре ее раба были прикованы у дверей аудитории на четыре цепи. Если хозяйка получала на уроке не устраивавшую ее оценку, на перемене все они получали по первое число. Остальные двое в течение учебного дня оставались при коляске, в которую были впряжены.
Следует отметить, что в последнее время в Мегаполисе стало особым шиком на небольших расстояниях ездить либо на лошадях, либо на людях. Ученые пропагандировали последний вид транспорта, как самый экологически чистый. Ведь люди, в отличие от лошадей, даже не оставляли грязи на дороге.
Ездить на людях было особо модно, возможно, и еще по одной причине. В последние годы цены на рабов подскочили. Ведь их приток заметно уменьшился. Все больше захваченных в диких землях варваров успевали покончить с собой до обращения в рабство.
Потому вдвойне ценным было обещание Агнии Афродитской подарить пасынку на девятнадцатилетие одну из самых дорогих невольниц Мегаполиса. Но лишь с условием, что он исправит двойку по математике.
Ник, предвкушая наслаждение, засел за книги.
В конце семестра он с горем пополам получил за итоговую контрольную работу тройку с минусом.
2. Тайна ученой дамы
София Пифагоровна Ураньева в свои двадцать девять лет была доктором физико-математических наук и магистром астрономии. Не смотря на столь молодой возраст, она успешно возглавляла физико-математический факультет в Мегапольском университете.
Однако каждый, кто хоть раз взглянул на эту барышню, не удивлялся ее успехам. Весь вид Софии Пифагоровны говорил о том, что эта женщина создана отнюдь не для светской жизни. Маленькая, угловатая, в больших круглых очках, с гладко зачесанными волосами и всегда отрешенным взглядом, одетая по моде тридцатилетней давности. В ней не было ни малейшего намека не только на женское кокетство, но на какое бы то ни было внимание к своей внешности. Разве не так должна выглядеть ученая, отдающая всю себя без остатка науке?
А София Пифагоровна действительно жила своими формулами. Она воодушевлялась размышлениями о математической бесконечности, внимательно наблюдала в телескоп лунные затмения и всевозможные парады планет, пытливо стремилась к новым открытиям.
Однако все это она делала отнюдь не ради славы или денег. Ведь эту чудачку ничто не интересовало кроме науки. В науке заключалось все удовольствие ее жизни и сама жизнь.
Коллеги-ученые относились к Софии Пифагоровне с уважением, как к талантливому математику, физику и астроному. Но смотрели на нее с некоторым изумлением. Не могли понять такой отрешенности от всего земного и такой фанатичной преданности науке. Студенты побаивались Софию Пифагоровну, как принципиального экзаменатора.
Мало кто в университете знал, что профессор Ураньева рабыня. Как известная ученая, она имела особое разрешение правительства Мегаполиса не носить рабский ошейник. Достаточно было тонкого браслета на запястье с инициалами владельца. Впрочем, и это единственное подтверждение социального статуса Софии Пифагоровны всегда было скрыто под манжетой блузы.
Как же рабыне удалось достичь таких высот? Она не приложила к достижению успеха ровно никаких усилий, кроме сил, отдаваемых любимому делу. Судьбу Софии предрешили ее врожденные способности.
Ее старый владелец обучал купленную на невольничьем рынке девочку со своими детьми, чтобы тем было веселее. Вдруг он заметил недюжинные способности маленькой рабыни. Тогда рабовладелец решил не скупиться и вложил деньги в обучение невольницы. Он предвидел, что это окупится сторицей. И не прогадал.
А его наследник уже не обращался с Софией Пифагоровной, как с рабыней. Он вообще с ней никак не обращался, потому что практически не видел ее. Разве что по телевизору в научно-популярных программах. Молодому человеку хватало сознания себя безраздельным владельцем известного на весь Мегаполис математика и получения каждый месяц солидного жалования Ураньевой.
Рабыне хозяин оставлял лишь самое необходимое на еду, одежду и книги. А на полученные за ее интеллектуальный труд деньги вполне безбедно жил, кутил, содержал большой дом с прислугой и несколькими рабынями для утех. Разумеется, эти его невольницы имели внешность отнюдь не Софии Пифагоровны.
Но вдруг в один миг настал конец беспечной жизни веселого гуляки и кутилы. Однажды он проиграл в рулетку все свое состояние. Пошли с молотка и дом, и все рабы, и все рабыни. И, конечно, самая ценная из них.
Извини, дорогуша, так уж вышло, растерянно пробормотал бывший хозяин, прощаясь с Софией Пифагоровной. Думаю, на твоем положении это не отразится. Наверняка новые владельцы будут так же дорожить тобой. Ведь такие ученые в цене.
Данью уважения к ученой степени невольницы стало освобождение на аукционе от раздевания, обязательного для живого товара. Но и стоять перед многочисленной публикой в накрахмаленной белой блузе с большим бантом и кружевными манжетами, в непривычно короткой юбке и туфлях на непривычно высоких каблуках было мучительно. А требовалось еще улыбаться потенциальным покупателям. София Пифагоровна чувствовала себя куклой, выставленной в витрине.
Разорение владельца и распродажа его имущества произошли скоропалительно. Университетское руководство и поклонники науки не успели даже опомниться, чтобы приобрести в собственность ценного математика.
Софию Пифагоровну купила неизвестная дама, приехавшая на аукцион инкогнито. Она тотчас же усадила свою живую покупку в автомобиль с тонированными стеклами и увезла в неизвестном направлении.
Всю дорогу загадочная дама почти не разговаривала с Софией Пифагоровной. Однако новая хозяйка обращалась с барышней-математиком с должным уважением, как и подобает обращаться с профессором университета. Так же вели себя и другие люди, сопровождавшие их в машине и встречавшие затем в большом роскошном доме.
Очнулась София Пифагоровна и начала осознавать свое новое положение чуть позже. Она вдруг обнаружила себя сидящей внутри клетки среди двух корзин с георгинами. Ученая дама знала, что в такие клетки принято помещать живые подарки, преподнося их к праздникам. Рабочие прикрепили к клетке огромный розовый бант, выключили в комнате свет и вышли.