Нет, сейчас за поворотом потяни железное кольцо вниз.
Кусок стены подался на нас и отошел в сторону, открыв проход в довольно просторный и высокий тоннель. Стены и арочные своды были выложены кирпичом. Под ногами был битый кирпич вперемешку с мелкими камнями.
Нам налево.
Кто сделал этот тоннель, метростроевцы? Мы сейчас выйдем в метро?
Ага, у тебя деньги на проезд есть? А то не пустят. Язвительно сказал Кузьмич. Этот тоннель старше меня будет.
Тоннель постепенно стал опускаться вниз.
А, куда мы идем? Меня распирало любопытство.
Куда идём, туда и придём.
Так всё же, кто построил этот тоннель, не унимался я.
Кто, кто, люди конечно. Ты что не знаешь, что под Москвой полно всяких подземных ходов, и все монастыри вокруг соединены между собой и Кремлем тоннелями?
И в Кремль можно по ним попасть?
Можно, но сложно. Там КГБ всё охраняет, везде датчиков понатыкали, просто так не пройдешь. Но есть ходы, о которых они не ведают.
Давай туда сходим, загорелся я.
Не о том сейчас думать надо, буркнул Кузьмич.
Неужели никто не знает о существовании этого хода?
Знают, но в основном нехорошие люди. Помню один работяга во время войны, когда погода была плохая, и наземный транспорт почти не работал, ходил домой в Нагатино из центра по нему.
Тоннель постепенно стал подниматься наверх. Я совсем не устал. Кузьмич был лёгкий, про таких говорили кожа да кости. Примерно через два часа нашего пути мы подошли к развилке тоннеля.
Направо, скомандовал Кузьмич, мы почти пришли.
Метров через сто остановились, и Кузьмич на что-то нажал. В стене образовалась щель, через которую он осмотрел окрестность. Поблизости никого не было.
Я тебя здесь подожду, ты сходи за водой, раны промыть. Направо третий родник, не перепутай. Там ещё камень большой наверху. С этими словами протянул мне небольшой сосуд, сделанный из кожи.
Протиснувшись через расщелину, я оказался в глубоком овраге, на дне которого извиваясь протекал ручей. По берегам росли большие деревья
Вечерело. В овраге никого не было. Быстро отыскав третий родник и набрав воды, я вернулся к Кузьмичу. Тот, промыв рану водой, повеселел и стал под нос что-то по-своему бормотать.
Ты никак заклинания произносишь, пошутил я.
Молчи, дурак, если ничего не понимаешь, огрызнулась лохматая голова.
Я немного обиделся. Тащишь его на своем горбу километров пять, и вот тебе благодарность.
Ну ладно, не серчай. У нас не так, как у людей. Нам и живая вода помогает и заговоры. Людям раньше это тоже помогало, вспомни легенды, но со временем люди потеряли этот дар, особенно когда немчура со своими клизмами понаехали.
Что дальше будем делать? Поинтересовался я. Может домой тебя отнести?
Это сейчас самое главное, «что делать?». По всем нашим законам я должен тебя отдать в руки наших хранителей. Ты слишком много узнал и это очень опасно для нас. К тому же в тебе уже течет капля нашей крови, которая дает тебе новые сверх возможности и как ты ими распорядишься неизвестно.
И что они со мной сделают, заточат в подземелье навсегда или вовсе убьют? Спросил я, чувствуя, как мне становится не по себе.
Мы не варвары, просто там сотрут тебе память. Правда, там такие коновалы работают, что могут сделать так, что маму свою не узнаешь. Ну прям как у вас. А если тебя отпустить, то можешь проболтаться, в твоем возрасте тайны редко хранятся, так как ну очень хочется, перед ребятами похвастаться. И в совокупности с черепно-мозговой травмой, получается психушка из которой ты нормальным уже не выйдешь. И где лучше?
Я почувствовал, что начинаю закипать. Кулаки сжались и готовы были разбить эту волосатую морду.
Успокойся, я не хочу сдавать тебя в руки хранителей. Ты мне помог, и парень ты, в основном, не плохой. По правде говоря, у хранителей и ко мне могут возникнуть вопросы: почему я показал тебе подземный ход, указал где находится источник с живой водой, откуда у тебя сверх возможности? Главное не проболтаешься ли ты?
В моем возрасте во время войны пионеры в разведку ходили и когда их ловили, то под пытками никого не выдавали, довольно пафосно выпалил я.
Так то ж пионеры, а ты, как мне известно, не пионер. Ты ещё мне про Мальчиша-Кибальчиша расскажи.
Ты откуда про него знаешь, знаком что ли был, съязвил я.
Нет, на помойку много разных книг выбрасывают, вот я иногда почитываю. Надеюсь ты понял и осознал серьезность нашего положения. Ты, если сболтнёшь, погубишь и себя и меня. Понятно я излагаю?
Да вполне, я всё понял и буду держать язык за зубами.
Ты сейчас иди домой, а завтра вечером, часов в пять приходи на это место. Я должен на тебя посмотреть, не изменилось ли что в тебе. Надо за тобой какое-то время понаблюдать.
Что, как в какой-то сказке, нос и уши как у слона вырастут?
Не шути, могут возникнуть необратимые изменения на генном уровне и не в лучшую сторону, с умным видом сказал Кузьмич. Да и молока с хлебом принеси.
Я не все понял, но приду обязательно.
Я узнал этот овраг, мы с ребятами много раз здесь бывали в Коломенском.
Помню в пятом классе нас сюда приводили всем классом и показывали отложения Юрского периода, рассказывая, что на месте Москвы очень давно было море. Тогда мы набрали много окаменелостей, так называемые чертовы пальцы.
Распрощавшись, я пулей полетел через парк, через деревню на трамвайную остановку. Из Нагатино до Автозаводской ходил один трамвай 15. Можно был доехать и на других с пересадкой возле Автозаводского моста.
Добирался до дома, примерно, полтора часа, в возбужденном состоянии, и всю дорогу вновь переживал увиденное и услышанное. Мать работала на заводе во вторую смену, так что я без лишних расспросов почистил одежду, умылся и лег спать. Уснул мгновенно.
Снились какие-то кошмары. Неведомые существа и животные с которыми я сражался или убегал от них. Какие-то воздушные водовороты затягивали меня и выбрасывали в другой мир непонятный и враждебный.
Проснувшись я понял, ТО, что со мной было вчера цветочки, по сравнению с моим сном. Во сне было всё до жути реалистично и страшно.
Успокоившись и рассказав маме о героическом спасении двух маленьких девочек от паровоза, тем самым удовлетворив её любопытство о повязке на моей голове и заверив, что у меня царапина, которая уже не болит, пошел в школу.
Какая учеба, когда вокруг творится такое? Мне открылся новый мир, который существовал рядом, но был совершенно неизвестным для нас.
Отсидев положенный срок за партой и дома дождавшись, когда мать уйдет на работу во вторую смену, я с бутылкой молока и батоном хлеба помчался в Нагатино.
До назначенной встречи еще было время. Спустившись в овраг подошел к месту, где вчера расстался с Кузьмичом. Ничего не указывало, что здесь есть вход в подземелье. Побродив по оврагу, поднялся на противоположный берег к старинному храму, который стоял на высоком берегу Москвы-реки, где в неё впадал ручей, протекающий по Глухову оврагу. Возле храма было старинное кладбище на котором рядами стояли надгробные старые камни, обветшалые и поросшие мхами. Были там и более современные захоронения. Я не люблю кладбища, навивают грусть. Но было интересно побродить по окрестностям и посмотреть, что там.
К назначенному времени я уже стоял в условленном месте и от нетерпения переминался с ноги на ногу. «Пришёл» То ли вопрос, то ли констатация факта прозвучало у меня в голове. «Посмотри, нет ли кого поблизости?»
Нет никого, почему-то шепотом ответил я.
Приоткрылся лаз, «Заходи»
Кузьмич, по сравнению со вчерашним выглядел бодрячком. Нога была аккуратно перевязана каким-то серым материалом.
Принес?
Я молча протянул ему хлеб и молоко. Он ел как в последний раз. Смотреть на него, как он уплетает принесенное мною, не хотелось. Зрелище не эстетичное. Подождав пока он закончит трапезу, которая заняла считанные минуты, я поинтересовался как его нога.