Женя Бергер
Оттепель
Глава 1. Часть 1.
Что же можно сказать о своей нынешней жизни? Да, пожалуй, сложно было представить, что однажды я окажусь здесь, заключённым в Сибири, по такой нелепой случайности. Это была такая глупость, за которую теперь приходиться ежедневно расплачиваться на каторжных работах, в лютый холод, без какой-либо надежды на будущее. Различного рода неприятности, конечно, случались со мной и раньше, но, чтобы встрять вот так?.. Если прежде приходилось думать о том, где добыть пропитание, как найти одежду по теплее и хоть какую-то крышу над головой в заморозки. Просто ради того, чтобы выжить Просто прожить очередной день! То теперь я вообще не уверен, как будет завтра. Бетонные стены этой тюрьмы буквально пропитаны запахом смерти и многовековой кровью. В своих самых страшных кошмарах, самых худших предполагаемых сценариев, после того как оказался на улице в десять лет, именно такого конца, невозможно было ожидать. Пытки, избиения, каких только зверств я не насмотрелся за тот короткий период в полгода. Их лица, тела, зачастую обезображены настолько, что сложно определить личность умершего. Хотя и люди здесь, как бы сказать, по мягче, своеобразные. Давно сами потеряли человечность перед тем, как оказаться на пороге этого здания. Поэтому всем просто наплевать. Мои же коллективные отношения с другими заключёнными не сложились. Не успел стать таким же закоренелым преступником, а в прочем и общаться-то нам здесь некогда. М-да уж Немного иными, раньше, были мои планы на жизнь. С другими беспризорными ребятами мы мечтали, что однажды тоже сможем жить, как проходящие мимо люди, спешащие домой, к семьям и близким. Дом Нам хотелось иметь, хотя бы крышу над головой, из которой не гонят. Но кто теперь спросит, чего я хотел? Никто не думал долго, куда же упрятать обычного, никому ненужного воришку. Обессиленный я упал на твёрдую подушку и завернулся в колючий тяжёлый плед пытаясь отогреться. После работы, бывает, не хватает сил дойти до столовой на ужин. Скорее уснуть, забыться. О бóльшем, наверное, здесь давно никто не мечтает.
В Сибирской тюрьме существует и другая опасность. Замёрзнуть, например, на смерть во сне. От здешних морозов не спасает даже пухлая фуфайка, в которой просто невозможно двигаться, а что говорить об одном несчастном одеяле? Обычно в такие моменты я стараюсь вообще не спать несмотря на усталость. Хотя другие заключённые считают такую смерть избавлением. Проще говоря, это самый лёгкий уход из всех возможных для такого кошмарного места.
Не поспоришь, конечно, но я всё же планирую выдержать весь свой срок и выйти на свободу живым. К тому моменту уже стану совершеннолетним, смогу получить документы и Начну жить как полноценный член общества? Бред, конечно. Зарывшись с головой под одеяло, я зажмурился, пытаясь сдержать истерический смешок.
Представляю, как тяжело будет на свободе после каторги, с таким-то прошлым. И всё равно очень хочу попробовать.
Сегодняшняя ночь выдалась неспокойной, я то и дело просыпался от шума и голосов. Заключённые редко поднимают бунт, просто потому что для этого нужны силы, которых к концу дня ни у кого нет. Однако бывают и исключения, каждый сходит с ума по-своему, но лучше бы они делали это днём. Поворочавшись в попытках уснуть, я всё-таки сдался и присел на кровати облокотившись о бетонную стену. Так любопытно, что же там происходит, но голосов слишком много, чтобы пытаться разобрать о чём они говорят. Вдруг настала долгожданная тишина, и это означало ещё одну бессмысленную смерть. Никто не будет тебя успокаивать, разбираться в невменяемости или приступах. Тюремный надзор решает эту проблему единственным доступным здесь способом
У нас нет никаких прав, поэтому лишний раз лучше сидеть тихо. Даже если охрана вдруг решила избить тебя, просто так, без причины для собственного лишь веселья, никто не станет вступаться. Никто не хочет меняться с тобой местами.
Послышались чьи-то шаги, а вскоре и скрежет ключа в замочной скважине дверей разнёсся глухим эхом по моей камере. Набросив одеяло на голову, я отвернулся лицом к стене притворившись спящим.
Зачем они пришли?!
Так Главное унять панику и перестать так дрожать, иначе заметят. Ведь если не спишь значит режим нарушаешь, а нарушаешь режим жди наказания. Эти твари легко найдут повод выбить всю дурь, и ведь они ничем не лучше тех, кого охраняют! Такие же жестокие, хладнокровные убийцы.
Осевшая дверь грузно проехала по полу, и я перестал дышать.
Брось это здесь да пойдём ещё по рюмке опрокинем! прозвучал грубый голос одного из охранников. Другой усмехнулся, и я услышал глухой удар. Дверь мерзким скрежетом захлопнулась. Снова наступила тишина. . .
Судорожно выдохнув я осторожно выбрался из-под одеяла, чтобы осмотреть тёмную камеру.
Уже несколько недель я был один. Последнего, с кем мы делили эту маленькую коморку перевели в другое место, и, пожалуй, я был несказанно рад такому событию. Лучше одиночество, чем соседство с монстрами, которые могут убить за лишнее одеяло в морозные ночи.
Я не заслужил быть здесь, я Я просто не такой!
Похоже мужчина сильно избит и угрозы сейчас не представляет, однако адреналин всё ещё зашкаливает так сильно, что этой ночью уснуть не получиться.
Кряхтя что-то себе под нос, он поворочался на полу, может быть, пытался подняться да тело не слушается. Немного даже жаль его стало, поэтому поднявшись с кровати, я нащупал в темноте свою куртку и накрыл ею лежавшего без движения человека.
Ночь хоть и не была холодной, но спать в столь лёгкой одежде плохая идея. Сомневаюсь, что он заслуживает какой-либо помощи, однако нам теперь вместе жить, и лучше бы начать это с положительных действий.
В маленькое окошко начал пробивать утренний свет, а меня начала одолевать дремота. Опустив взгляд вниз, я неосознанно начал рассматривать окровавленное лицо мужчины.
Ничего особенного во внешности нет. Обыкновенный бандит как большая часть заключённых. А ведь я рискую стать таким же, если ничего не поменяю в жизни и самом себе. Неплохая мотивация, чтобы больше не преступать законов, даже если это попросту чужой кошелёк.
После завтрака работа; всё по кругу, до вечера. Физический труд здесь на износ, но и оплата вполне достойная. Больше еды, теплее одежда, новее и удобнее одеяла, обувь и прочие житейские мелочи, которые бесценны если попал в Сибирь.
Кто-то скажет, странно радоваться такой перспективе, но здесь это возможность выжить. Без еды не будет сил, а без хорошей одежды чаще болеешь. Станешь менее пригодным, а никому не выгодно кормить таких. В целом: «не работаешь не живёшь», всё просто до невозможности.
Молодым ещё несложно, мы крепкие, а вот старикам вдвое меньше шансов дожить до свободы, поэтому я стараюсь им помогать, выполняя чужую работу. Не все так делают, это глупо, растрачивать себя на других, но мне просто жаль их.
Если так подумать, то после жизни на улице я теперь сыт, одет и при деле. Тут от меня хотя бы польза какая-то есть, да и крыша над головой; стабильность, что ли. Стараюсь хорошо работать, и это стало залогом моего комфорта, если, конечно, жизнь вне воли это комфорт. В конфликты главное не вступать, не спорить. Держусь режима и многочисленных правил, даже выдуманных, да и лишний раз, просто не попадаюсь под горячую руку.
Память о поломанных рёбрах всё ещё свежа, чтобы повторять подобный опыт снова.
В конце дня, вечером, каждому дают ровно столько еды, сколько он заработал, и это единственный раз, когда можно не только утолить голод, но и хорошо поесть. На улице ты мог украсть полбулки хлеба, а пробегать на все три. Если догонят то и вовсе ничего не получишь, кроме тумаков и брани. На воле казалось, что все люди озлобленные и несправедливые, но теперь думаю, что это не их вина. Каждый много работает, устаёт. Редкий раз прохожий сжалиться дав нам мелочи или немного еды. Плохо я раньше представлял, что такое настоящее зло.