Нет, спасибо. Мне удается совладать с собой. Прости, мне стоило снести их вниз самой.
Не переживай. Мерри грустно улыбается мне и собирает чашки, аккуратно подцепляя ручки, чтобы ничего не пролить. Как только она уходит, я выбираюсь из-под одеял и, закрыв дверь, прислоняюсь к ней спиной. В желудке словно поселилась стая угрей.
Она не могла умереть вот так. Только не Бри.
Если бы очередь показалась ей слишком длинной, подруга вполне могла покинуть ее и найти более подходящее место, потому что такой уж она была человек: всегда делала, что хотела, когда хотела и ненавидела что-либо ждать. Но она не могла умереть из-за этого.
«Вот только она умерла», думаю я. Утонула буквально в двухстах метрах от того места, где мы смеялись и танцевали.
В начале лета до того как все пошло наперекосяк я, Бри и Али отправились на южную часть Острова, к мысу Фетиды. Там находился небольшой утес, с которого ребята постарше прыгали в воду, но мы никогда на такое не решались. Мы обычно спускались с утеса по протоптанной дорожке в маленькую бухту с черным песком и уже оттуда заходили в воду. Но тем летом вдруг оказалось, что мы и есть ребята постарше, и Бри захотела прыгнуть. Что она и сделала не раздумывая бросилась с вершины, стоило нам только подняться. Подруге так не терпелось испытать себя, что платье она сорвала со своего тела на ходу, заставив меня его поднимать.
Я до последнего не верила, что Бри решится на прыжок. На секунду она застыла в воздухе и, раскинув руки в стороны, словно крылья, исчезла из виду. Я ухватилась за руку Али, когда мы подошли к краю обрыва и увидели внизу девушку в сверкающей морской воде. Далеко-далеко внизу. Мои внутренности сжались, и я отпрянула назад.
Давайте! крикнула она нам. Это потрясающе!
Я не боюсь высоты, но боюсь падений. Острых выступов и отсутствия твердой земли под ногами. Я знала, что ни за что не решусь на нечто подобное.
Полагаю, нам стоит начать спускаться, сказал Али, когда я отступила от края.
В его голосе я услышала, как сильно он хочет прыгнуть, и мне хотелось дать ему желаемое ведь мы любили друг друга.
Я не против спуститься и одна, сказала я.
И я действительно так считала. Я волновалась, что Бри будет находиться одна в открытой воде все то время, которое займет наш спуск. На тропинке мне ничто не угрожало, а если у нее начнутся судороги или случится что-то еще Казалось слишком опрометчивым полагаться на волю богинь судьбы, оставляя молодую женщину в море. Мы знаем, что люди с материка зовут нас сумасшедшими и считают суеверными чудиками, но им не приходилось здесь жить. В бетонных городах с метро и небоскребами легко забыть, каково это проживать там, где в лесах обитают существа, наблюдающие, поджидающие своего часа. Случаются зимой дни, когда ветер меняет направление, и до нас доносится пение из глубин морей. Своими собственными глазами мне доводилось видеть людей, которых доставали из ледяной глади, утверждавших, что слышали зов. И некоторые до сих пор погибают в воде с именем Посейдона на устах.
Не помешает присматривать за богами. Просто на всякий случай.
Прыгай, настаивала я. Мы не можем оставить Бри одну в море. Давай же. Я встречу вас внизу.
Али даже не пытался протестовать.
Хорошо. Он разделся в считаные секунды. Увидимся внизу, буркнул мой парень и быстро чмокнул в губы, оставив на них привкус шоколада, что мы ели по пути сюда. И прыгнул.
Я дождалась, пока он не вынырнул с восторженным криком, а затем подобрала их с Бри брошенную одежду и обувь и начала спускаться так быстро, как могла, оказавшись внизу минут на пять быстрее обычного. Сняла свои шорты и футболку, оставив все вещи в куче, и направилась к ним.
Они барахтались в воде рядом друг с другом, когда я подплыла. Бри повернулась ко мне, и ее глаза сияли.
Твою мать, Кор, тут был тюлень! прокричал мне Али.
Где? Я обернулась, пытаясь найти его.
Прям здесь! Появился сразу, как Али прыгнул, добавила Бри, возбужденно подпрыгивая. Он был такой красивый.
Он был нереальный, согласился Али. И начал плавать с нами. Типа, просто плавал вокруг нас.
Вы уверены, что это был тюлень? поинтересовалась я, продолжая вращаться в воде и высматривая темные очертания существа.
Да, ответила Бри дрожащим голосом. Кто еще это мог быть?
Я не ответила и повернулась к ней.
Ты испугалась?
Нет. Губы Бри дрогнули, словно сама мысль об этом показалась ей нелепой. Он был очень милый. Словно морской песик.
Ага, подтвердил Али. Словно хотел с нами подружиться.
Ух ты, выдохнула я, и мой голос сорвался от зависти, но они или не заметили, или не обратили внимания, устроив гонки друг за другом. Я легла на спину, дрейфуя на воде и устремив взгляд в небо.
Тюлень больше не появился. И я подумала, не выдумали ли они это, чтобы подразнить меня слишком уж убедительно это прозвучало, чтобы быть правдой. Слишком удобно, что это случилось именно тогда, когда меня не оказалось рядом. Но они продолжали настаивать и твердили об этом до конца дня. И не только весь этот день, но даже недели спустя: «Помните, как мы плавали с тюленем?»
Возможно, в тот день все и началось. Когда они вместе увидели тюленя.
Осознавала ли Бри, что происходит в озере? Боролась ли она или сдалась сразу? Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами.
Крошечная часть меня задавалась вопросом, вспоминала ли бывшая подруга свою Кори.
Потому что я вспоминала ее. Почти всегда думала о ней.
Подсевная культура
Не то чтобы я реально думала, что убила ее. Желать людям смерти можно с тем же успехом, как пожелать, чтобы кто-то в тебя влюбился, или пожелать миллион фунтов. Я знаю, это просто жуткое совпадение, что она умерла, стоило мне только об этом подумать. Но, вспоминая об этом, я не могу не отделаться от чувства вины.
И это хорошо, говорю я себе, ведь ничего не ощущать в подобной ситуации могут только монстры, а я не монстр. Я жертва.
«Жертва ли ты, если враг твой погиб? шепчет мне голос на задворках разума. Разве ты не победительница?»
В Тартар все. Мне нужен мой сад.
Я направляюсь на кухню. Мерри вышагивает по гостиной и, судя по интонации, разговаривает со своим научным руководителем. Когда я прохожу мимо нее, напряженно машет мне рукой. Хватаю из кучи чистого белья свитер и натягиваю поверх пижамы, засовываю ноги в ботинки, ожидающие меня у задней двери, и выхожу на улицу.
Холодный воздух щиплет кожу через свитер. После нескольких дней, проведенных в замкнутом пространстве своей спальни, мне требуется время, прежде чем вдохнуть свежий воздух и смешавшиеся в нем ароматы: древесного дыма от каминов по всему Острову, морской соли и водорослей, гниющих вдоль побережья. Запах плодородной мягкой почвы в моем саду.
Почти все, что я выращивала, созрело в этом году сравнительно рано, так что грядки уже накрыты, кроме той, где по-прежнему растет несколько пастернаков, которые, я надеюсь, станут посолиднее, и три краснокочанные капусты для Мерри. Мне хотелось, чтобы они успели созреть к празднику Халоа[7] в следующем месяце мачеха готовит невероятную штуку, для которой она приправляет овощи специями и карамелизует их. И это мое любимое блюдо. Но, когда я осматриваю кочаны, они выглядят маленькими и хрупкими, борющимися с природными условиями.
«Как и я», шепчу вслух, чувствуя себя при этом идиоткой.
Я слегка похлопываю по ним и оставляю.
Потом я копаю. Это грязное, утомительное и тягостное занятие. Каждый раз, вскапывая грядку, я жалею, что взялась за это дело, но нельзя просто взять и оставить после себя дыру в земле. Приходится либо закапывать ее обратно, либо продолжать копать. Обычно я всегда предпочитаю второе. Кроме того, полезно втыкать мотыгу в грязь, особенно когда злость переполняет тебя.