Просто снился мне Миронов Илья Иванович, будь он неладен: сидит за своим преподавательским столом, значит, ногу на ногу закинул, важный, как гусь, и говорит: «Ну что, Белладонна, как успехи с примером? Решили?».
И смотрит с издевкой. Взгляд такой зловещий, аж до трусов пробирает.
А я голову опустила, губу зажевала и головой покачала, мол, ничего не получается. Так этот садист наклоняется близко и голосом Люцифера в лицо мне бросает: «А что же ты, гадалка в седьмом поколении, себе ответы-то не нагадаешь, а? Уа-ха-ха!»
Бр-р, жуть!
Пощипав себя за щеки, встаю. Деваться некуда, и идти нужно, хотя все равно не понимаю, с чего вдруг я понадобилась. Сегодня в баре даже семидесятипроцентной рассадки нет, и девочки отлично справляются без меня. Я всего-то отпросилась у них на десять минут покемарить.
Поправляю красную галстук-бабочку и одергиваю черную жилетку. Наша униформа мне нравится, ничего пошлого, развратного и кричащего: черные зауженные брюки, белые рубашки, жилетки и красные бабочки. Всего в баре работает шесть девушек-официанток, считая меня. Подобрались все девчонки хорошие, правда, текучка все равно присутствует. Из старейшин я, Наташка и Мира, а остальные девочки максимум по нескольку месяцев задерживаются. Но судить их в этом я не могу, потому что работу в ночную смену осилит не каждый. По вечерам посетителей больше, чем днем, особенно по пятницам-субботам. А если в баре планируется шоу-программа, так у нас вообще не протолкнешься, и нагрузка на наши хрупкие плечи падает вдвойне.
Ну а у меня другого выбора нет: до обеда я в вузе, после обеда, если есть клиенты, принимаю на дому, а в ночную смену ношусь между столами. Да и коллектив у нас хороший. Директора я никогда не видела, а вот Рубин Артурович свой мужик, где свои глаза на наше безобразие прикроет, а где за наши задницы грудью мохнатой встанет, и, конечно, по темечку постучать, когда перебарщиваем, не забывает. Остальной персонал бара положительный, и в трусы к девочкам руки никто не совал. Ну, кроме посетителей изрядно подвыпивших, но тут наша охрана как состав метро: всегда вовремя и к месту поспевает.
Решетникова, а ты чего? Вроде отдохнуть пошла. В сторону кухни несется Наташка с полным подносом грязной посуды.
Рубин Артурович распорядился, пожимаю плечами.
Хватаю свой сикипер* и натягиваю дежурную улыбку, которая выработалась за годы рефлексом.
Толкаю дверь и выхожу в основное помещение. Сегодня у нас обычный вечер, потому что вчера отгрохала грандиозная вечеринка. Оглядываю зал на танцполе всего две девушки: одна дрыгается, вторая ее снимает на телефон, ослепляя бедняжку вспышкой.
Хохотнув, следую к седьмому столику, стараясь не хромать.
Эх, вклинило поясницу, сил нет! Надо Степана Васильевича попросить за сервелат, чтобы потоптался по ней.
Оживляю планшет и смотрю на двух мужчин, сидящих за столиком и листающих меню.
Мой тормозной путь стремится попасть в книгу рекордов Гиннесса, потому что я останавливаюсь как вкопанная.
Где-то я читала, что вследствие чрезмерной усталости у человека могут возникнуть галлюцинации. Видимо, конкретно сейчас со мной именно это и происходит, раз в двух посетителях за седьмым столиком я узнаю Миронова Илью Ивановича и Приглядываюсь, чтобы окончательно удостовериться в начинающейся шизофрении, потому что вторым мужчиной оказывается сам декан моего института. Что?!
Моргнув пару раз, убеждаюсь, что у галлюцинаторных образов слишком громкие голоса, а у одного, который мой преподаватель, слишком сексуальный смех.
Какого небритого?!
Не понимаю.
Он что, выслеживает меня?!
Слишком доцента Миронова стало непозволительно много в пределах моего существования: на занятиях меня изводит, в моем доме уже успел побывать, в сны за каким-то бесом пробрался, так еще и на работу ко мне притащился!
Да что же это такое?! Издевательство, не иначе!
Столько лет работаю в этом баре, но ни разу не встречала здесь знакомого. Во-первых, в Москве моих знакомых-то можно пересчитать по пальцам, да и те, кто имеются, по таким местам ходить не будут: ценник в нашем баре выше среднего, а контингент здесь собирается далеко не простой.
Я всегда была спокойна насчет того, что кто-нибудь из института меня сможет узнать. Преподаватели-старички вряд ли трясут стариной под попсу в ночном баре, а у моих одногруппников штанов вместе с трусами и повышенной стипендией не хватит, чтобы оплатить себе выпивку или закуску.
А этот приперся
Хотя, с другой стороны, вести у нашей группы занятия Миронов стал только с этого семестра, и, возможно, он был частым посетителем нашего заведения, просто я его раньше не знала.
Прижимаю планшет к груди и стремительно разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, пока Миронов меня не заметил. Декан, уверена, даже понятия не имеет о такой студентке, как Яна Решетникова, а вот его собеседник
Несусь в сторону дверей и почему-то про себя проговариваю молитву при изгнании дьявола, которую вычитала в талмуде покойной Беллы: «Избавь род человеческий от пленения диавольскаго, избави раба от всякаго действа духов нечистых, повели нечистым и лукавым духам и демонам отступити от души и от тела раба твоего».
Тьфу!
Три раза «тьфу»!
Смотрю прямо перед собой и выхватываю глазами Наташку, воркующую с барменом Мишей.
Подлетаю к коллеге и утаскиваю ее за локоть за барную стойку, сдвигая Миху.
Янка, что за прикол?! хохочет Наталья, но послушно прячется вместе со мной под столешницей.
Тихо, ты! шикаю на девушку, будто сквозь долбящую музыку нас смогут услышать.
Осторожно выныриваю из-за стойки, выглядывая одними глазами, а нос оставляю под столом.
Иди сюда, подзываю коллегу. Вон, видишь тех, за седьмым столиком? киваю на смеющуюся парочку из доцента и декана.
Тех красавчиков? Глаза Натахи вспыхивают заинтересованным огоньком.
Смотрю на девушку злобно.
Красавчиков?!
А потом, подумав, решаю, что она не виновата в том, что не знает, какой Миронов засранец. И, если бы я тоже не знала, возможно, посчитала бы так же.
А вот декан Вновь смотрю на Александра Сергеевича. Никогда не рассматривала его как мужчину. Я, когда случайно в коридорах вуза или в деканате его встречала, смотрела на него как на нечто ученое и неприкосновенное. Никогда бы не подумала, что наш декан может вот так сидеть в баре, без костюма и очков. Слышала, что Александр Сергеевич ходячий мозг и кандидат чего-то там. Он выигрывал неоднократно научные гранты и имеет вагонетку степеней и званий. И у меня в голове не укладывается, как этот кандидат кандидатский может иметь обычную человеческую жизнь. Он разве не робот?
Обслужи их столик, Натуль? Делаю максимально жалостливый взгляд, которому научилась у Степана Васильевича, когда он не поднимает крышку унитаза и выхватывает из-за этого от меня. Пожалуйста! умоляюще складываю руки.
А ты сама почему не хочешь? удивляется Наташка. Такие няшные, еще и на чаевые, уверена, раскошелятся!
И тут мой гадкий смех не остается незамеченным от бармена Михи.
Ага, раскошелятся! Не знаю, как насчет декана, а вот от Миронова даже сухого «спасибо» не дождешься!
Но об этом я Натахе не скажу.
А я сегодня не в ресурсе, демонстративно хватаюсь за спину и поднимаюсь. Уй! Прикладываю ладонь ко лбу и обкладываю столешницу литературным трехэтажным.
Ну как хочешь! расцветает Наташа и забирает из моих рук планшет. Пошла!
Удовлетворённо кивнув напарнице, выныриваю из бара и трусцой направляюсь к дверям, ведущим в нашу служебную подсобку.
Ты куда? Не успеваю забежать в дверь, как руки Рубина Артуровича ловят меня в кольцо.
Э-э-э включаю мозговой генератор. Рубин Артурович, н-не могу. Обхватываю живот обеими руками. Живот болит, тошнит. Сгибаюсь пополам.