Снова поездка через городской хаос. Глядя на трущобы, я тревожно смотрел на небо: совсем не хотелось думать, каково здесь по ночам. Даже с двумя вооружёнными людьми на борту было как-то тревожно.
Кафешка, куда нас привезли, находилась на охраняемой территории, прямо на пирсе, который довольно далеко выдавался в море. С другой стороны бухты виднелись портовые краны. До них было достаточно далеко, чтобы шум и огни порта не мешали наслаждаться морским воздухом.
Я бы рекомендовал барбекю. Мясо или курицу на углях, сказал Адриан, когда мы заняли пластиковые кресла вокруг грязноватого стола. Плюс печёные овощи. Их я уже заказал.
Как-то банально очень, Соня наморщила носик, будто в Подмосковье на дачу приехали а есть что-нибудь местное? Экзотическое?
Экзотическое? Адриан почесал затылок. Потом подошёл к стойке в дальнем конце открытой веранды, на которой мы сидели, и достал ламинированное меню, ну вот, могу предложить «Филе де маниок», сказал он.
Филе маньяк? Соня округлила глаза.
Маниок, ответил Адриан, местный овощ. Очень популярное блюдо. С томлёной говядиной.
О, пойдёт, улыбнулась Соня.
Однако я не последовал её примеру и заказал себе курицу на углях.
Она оказалась вполне съедобной, а вот Соне принесли нечто, коричневое, жидкое, в глубокой миске. Оно странно пахло. Я мысленно рассмеялся, умудрившись сохранить серьёзное выражение лица.
Филе де маниок? в этот раз Соня правильно произнесла название блюда.
Ага, кивнул Адриан, для местных деликатес. Как вы заметили, люди тут живут довольно бедно, и мясо в цене. Что, конечно, совершенно несправедливо, учитывая, насколько эта земля богата разными ресурсами.
Местные, наверно, не сильно любят европейцев, да? кивнул я с пониманием.
Да как сказать, Адриан вздохнул, до недавнего времени возможность перебраться во Францию была социальным лифтом. Уезжали лучшие, самые умные и трудоспособные. Кому было поднимать страну? Ну и к разным европейцам отношение разное. Русских тут хорошо помнят ещё по временам Советского Союза. Тогда было сделано много полезного для народа.
А французы? До сих пор воспринимаются как жители метрополии?
Только с местными такие вопросы не обсуждайте, улыбнулся Адриан, но да. Так и было. Однако полной интеграции не было никогда. Я заметил, что многие люди, когда говорят о колониальной эпохе, думают, что страны были оккупированы веками. Однако на деле это далеко не так. Французское владычество в Гвинее продолжалось всего несколько десятилетий. Конечно, ни о какой полной культурной интеграции не могло быть и речи. Тем более, что различия никуда не девались.
Адриан взял с тарелки кусок мяса и начал жевать. Соня, покопавшись в коричневой жиже, всё же решилась попробовать её на вкус.
А не так плохо! сказала она, чем-то напоминает гороховую кашу с картошкой. А как этот маниок выглядит, как сказать, в натуральном виде?
Как картошка и выглядит, ответил Адриан, когда прожевал мясо.
И что, обязательно его было мять в пюре? нахмурилась Соня, кусочками интереснее было бы.
Не едят его кусочками, вздохнул гид.
Это ещё почему? спросила Соня.
Смертельно опасно, Адриан пожал плечами, прежде, чем маниок будет пригоден в пищу, его надо мелко порезать или перетереть, после чего оставить на несколько часов на открытом воздухе, чтобы испарилась синильная кислота.
Мы с Соней переглянулись. Потом я не выдержал, засмеялся в голос.
А ты отличный парень! сказал я, чувство юмора у тебя точно наше!
Какой юмор? Адриан удивлённо захлопал глазами.
Я осёкся.
Насчёт синильной кислоты, произнесла Соня, ты ведь не серьёзно, да?
Да это даже дети знают! гид всплеснул руками, без обработки маниок смертельно ядовит.
Блин, я и не подозревал, что у гвинейцев так много общего с японцами, заметил я.
Общего? Адриан снова посмотрел на меня растеряно и даже как-то затравленно.
Ну, японцы едят рыбу фугу, ответил я, если её приготовить неправильно, можно отравиться насмерть. У них этому учатся специальные повара, много лет. Европейцы заказывают фугу, когда хотят испытать острые ощущения. Потому что кто-то периодически всё-таки травится.
Ну, во-первых, маниок едят не только гвинейцы, а вообще вся Африка, заметил гид, а во-вторых не ради острых ощущений и не от хорошей жизни. Это не самая здоровая еда, даже после обработки. Но если бы не маниок есть было бы совсем нечего. Понимаете? он вздохнул и добавил: я мечтаю, что когда-нибудь мы выберемся из этой задницы, где мы находимся сейчас. И сможем перейти на нормальную пищу, как европейцы.
Я отметил про себя это «мы». Хоть парень и представился «наполовину русским», но, похоже, он ощущает себя местным в гораздо большей степени.
Это было бы справедливо, дипломатично заметил я.
Конечно! горячо согласился Адриан, когда полетим завтра, вы увидите, насколько наша страна богата. Тут есть уран, алюминий, золото мы не уступаем Европе по древности культуры. Да что там: мы сами толком не знаем, что у нас на самом деле есть. Потому что изучать было некому.
Интересно, а почему местные даже между собой говорят на французском? спросила Соня.
Далеко не всегда, улыбнулся Адриан, французский это язык межнационального общения. Универсальный. Как английский в Индии.
У вас много национальностей? спросил я.
Три основных, и ещё много мелких. Это большая страна. Больше, чем кажется из Европы.
Да, согласилась Соня, вероятно, вы правы.
Понимаю, что сейчас вы видите нищету и неустроенность. Но, поверьте, мы добиваемся прогресса. Было гораздо хуже, вздохнул Адриан, мир меняется, и у нас появляется шанс. И то, что вы направляетесь изучать, может спасти очень много жизней. Вытащить из нищеты.
Гид понял, что увлёкся и сболтнул лишнего. Он опустил глаза, и принялся жевать очередной кусок говядины.
Что вы об этом знаете? всё-таки решился спросить я через минуту. В конце концов, Эльвира не накладывала никаких ограничений на общение с местным, да и Адриан не русский лётчик, чтобы следовать каким бы то ни было «допускам».
Не многое, вздохнул гид, проклятое место, по мнению местных. Ну а как иначе? Все древности у нас считаются табу, местные стараются обходить их. И, наверно, правильно делают.
И что, много у вас таких мест? поинтересовалась Соня.
Дофига и больше, улыбнулся Адриан.
А что значит «проклятое»? продолжала Соня, что будет, если там побываешь?
Ну, считается, что в заброшенных местах водятся гули, ответил гид, пожав плечами, но это, скорее, арабское влияние. Мы мусульманская страна, знаете ли, со всеми вытекающими. И нечисть у нас тоже арабская. Конечно, у местных племён есть свои названия для злых духов и оборотней. Но про гулей знают все.
Соня посмотрела на меня многозначительно, но я промолчал.
Глава 2
Вставать пришлось довольно рано, в шесть по местному времени. Адриан разбудил меня звонком с ресепшн. Вставать было тяжело: сказывался джетлаг, и общее утомление от обилия впечатлений.
Коекак приняв душ, я спустился в столовую. Тут был накрыт довольно скудный по европейским меркам шведский стол, но яичницы и бутерброда с сыром мне вполне хватило для того, чтобы насытиться.
Соня присоединилась ко мне минут через пять. Судя по её виду, она вообще не спала.
Эй! я окликнул напарницу, когда она появилась в дверном проёме, сюда!
Она медленно, как сомнамбула, подошла и опустилась на стул. Я налил ей кофе из стеклянного кувшина.
Спасибо, кивнула Соня.
Ты как вообще?
Да не очень, она покачала головой, вроде окна закрыты были но Арти! Вокруг меня всю ночь летали комары! Я пшикала средством каждые пятнадцать минут, а оно дико вонючее, у меня от него голова болит! А через полчаса они опять жужжать начинали! И под одеялом было дико жарко, а вылезти страшно!