Раньше Сева любила любоваться дорогой, которая начиналась маленьким мостиком над давно пересохшим ручьём, и была обсажена липами, рябинами и вязами. Едва с подружкой они успевали обсудить всё на свете, как тут из-за старой, засохшей с одной стороны ивы выползал облупившийся забор школы.
На крыльце уже собирались «сливки» класса. Каждая «сливка» сутулясь подходила к ступенькам, там на неё сверху взирали ранее пришедшие, кивали, будто приглашая подойти, и тогда «сливка» выпрямлялась, становилась похожей на уверенное в себе молоко и вливалась «в общий стакан».
Не сутулился лишь один из них. Он, наоборот, всегда стоял нарочито прямо, расправив плечи и засунув руки в карманы джинсов; только большие пальцы оставались на виду, стуча по толстому ремню из кожи. Это был их вожак, А́леш Ду́бек.
Это имя занозой сидело в ухе Северинки. Если бы не его науськивания, считала она, то ссоры и стычки в классе давно бы сдулись и все жили мирно. А с тех пор, как Алеш ещё сошёлся с Каей местной надутой задавакой, то стал бесить Севу в сто раз больше, ведь беспрекословно выполнял её прихоти. А прихоти у неё были всегда одинаковые унизить каждую девчонку вокруг, чтобы оставаться на высоте.
Это Кая подслушала разговор подруг, где Рина рассказывала, что в детстве, в Польше, когда они с татом ещё не переехали, у неё было много друзей и ей очень нравилось её дворовое прозвище Лиса. Ну, из-за фамилии Лисовска, естественно. И потому именно мерзкая Кая, была уверена Сева, дала ей здешнее прозвище Лисий хвост, когда Лисовска пришла в школу с волосами, собранными сзади в пучок.
Но Алеш с Каей сбавили напор, как только однажды подруга Севы осадила «сливочную» парочку в присутствии других учеников школы. Случай был такой.
И средние, и старшие классы ездили на открытый урок на ферму. Незатейливо шныряли гуси и утки; кроли и даже лошадь смотрелись вполне обычно, но в одной клетке сидела лиса. Фантазия у Каи как у карпа дискография, поэтому она предсказуемо начала тыкать пальцем в зверька, смеясь, мол, гляньте у неё на заду Северина болтается. Все «сливки» тут же повторили за ней наигранный хохот. Посмеялись и другие классы. Может, и смешно. Но подружка Севы не растерялась и, раз шутки откалывали по фамилиям, пошла в пику. Кстати сказать, фамилия у Каи тоже была приметная Сме́тана. Так вот. Подходит тогда подружка к самой нескладной и любопытной хрюшке, хлопает её по спине и декламирует: «Переведи своим, что ваш заказ доставили тёпленьким. Внимание, господа! Поприветствуем свиную радость, она демонстративно указала на Дубека с Каей, жёлуди со сметаной!»
Все упали. Что веселей, решать, конечно, каждому, однако отъявленная парочка, как уже говорилось, поутихла. Грустно, но теперь Севиной подружки и её родителей больше не было.
Лиса хоть не умела да и терпеть не могла наводить себе причёски, решила сегодня, от греха подальше, переправить хвост на косу.
Показалась школа. У забора с Севой поравнялась их учительница математики та самая из сна, в сером жакете и юбке и поздоровалась:
Добрэ рано, Рина.
Здравствуйте, пани Верча.
Это что у тебя, новый телефон? На уроках только, смотри, не играй, шутливо погрозила пальцем добрая Вера Ру́жичкова, или, как её звали школьники, просто Ру́жэ[3]. У неё был такой мягкий и литературный голос, что когда она диктовала уравнения, ученики невольно начинали проверять в них запятые. Очень красивый аппарат, поздравляю.
Спасибо, семенила рядом Сева, чтобы проскочить вместе с ней «змеиное гнездо», откуда, чуяла девочка, на неё уже могла впериться куча глаз.
К несчастью, пани Вера встретила коллегу и разговорилась с ней. Лисе ничего не оставалось, как собраться с духом и идти одной, стараясь пройти незамеченной среди других учеников.
Не вышло. Кая её приметила, толкнула в бок Алеша и ухмыльнулась:
Вот и нищая неудачница плетётся! Гляньте, она у кого-то телефон спёрла!
Послышались слабые смешки. Рядом с Алешем тёрся его главный прихвостень Ма́рек. Все знали, что он влюблён в Каю и общается с Дубеком только из-за неё, но самого Алеша, видимо, это совсем не беспокоило, ведь Кая никого, кроме своего парня, близко к себе не подпускала. Главное для неё, что Марек был не девчонкой, а значит, не составлял конкуренции на расположение Алеша.
Северина молча поднималась по ступенькам и заметила с другой стороны лестницы Каджу, звонившего ей утром. Она хотела было кинуться к нему, но кто-то пробубнил: «Сардел опять к Лисе катится», и Нуличек, сделав вид, что не заметил подруги, мухой шмыгнул в школу. Она так удивилась, что застыла на месте.
Смотрите-ка, у кого-то хвост запутался, свысока бросила в её сторону Кая, и тут же Севу дёрнули за косу. Она обернулась, но не успела схватить обидчика: чья-то рука быстро спряталась за Алешем.
Или это тебе мамка заплетала?.. добавил Марек, которому одобрительно подмигнула Кая.
Ах ты хотела оцарапать его физиономию Сева, но её руку перехватил Алеш:
Поспокойней, Лиса, куда лапы тянешь!
Он больно, до синяка сжал её кисть, но она терпела, стиснув зубы, чтобы не показать слабости.
Иди, не нарывайся, Хвост. Довольный собой и тем что его сзади обняла Кая, Дубек ослабил хватку.
Уроды! Сева вырвала запястье и по ступенькам побежала в школу.
За её спиной засмеялись.
Шаркая и загребая ногами, на старом мостике показалась Северина. Домой она шла явно не в настроении: первый школьный день пошёл наперекосяк. Начало ожиданно было подпорчено чего ещё можно было ожидать от наглой компашки самодовольного Дубека? но и после, уже на уроках, она поругалась с Нуличеком.
Буквально Вера Ружичкова поприветствовала класс, поздравила с окончанием каникул, как ни в чём не бывало к Севе подсел Каджа и подвинул её учебник на середину парты со словами: «Я свой дома забыл». Подружка удивленно на него уставилась, но он продолжал веселиться:
У, какая коварная Ружэ: поздравляет она нас с новым учебным годом Шептал он. Это же всё равно, что епископу после поста поздравлять народ с открытием пивного фестиваля. И сам захихикал.
Лиса только сильнее прищурила глаз, демонстративно передвинула учебник к себе и отвернулась.
Ты чего? втянул голову в плечи Нуличек. Мы же всегда брали по половине, чтоб кучу не таскать. Тоже мне подруга
У Севы аж челюсть отвисла, но она кое-как прошепелявила:
Ты да как ты как у тебя язык только поворачивается
Рино, окликнула её пани Верча. Потише там, хорошо?
Лиса, вся красная, захлёбываясь от возмущения, еле кивнула, а выпученными глазами сверлила Каджу. Она схватила карандаш и, чтобы нечаянно не воткнуть его в ноздрю приятеля, приложила к листку бумаги, что-то быстро черкнула и пододвинула Нуличеку. Скоро бумажка вернулась к отправительнице. Она развернула комок и ахнула. После надписи «На лестнице ты повёл себя как друг или как придурок?» в нужном месте надо было поставить галочку, но там красовался ответ «Ты о чём?»
О чём?!.. опять вспыхнула Сева. Да ты как ты
Ну чего вы там не поделили? На ноль? снова вмешалась всевидящая учительница, качая головой.
«Скорее, на Нуль», «Курицы хочет», «Видать, сардели надоели», поползли по классу смешки, и Каджа быстро уткнулся в тетрадку.
Лисовска, хватит отвлекаться иди к доске и дострой график функции. Нехорошо при синусах так себя вести. Отругала её Верча, будто компотом напоила.
И так ещё не раз «доставалось» Севе перебрала она компота в тот день будь здоров. Ни за что, по её мнению. Даже портрет Яна Гуса определённо изумился, глядя на эту несправедливость хотя на противоположной стене его могли удивить изображения ревущих бегемотов, рядом с которыми стояли крокодилы и мирно щипали травку. Что именно его поразило? Определённо сказать сложно. Вот если бы дело было в родной Северинке Польше, то тогда на противоположной стене обязательно бы висело церковное распятие как известно, веры в поляках на 70% больше, чем в чехах. Может, именно эту тайну хранит хитрый взгляд Джоконды? Но мы отвлеклись.