И смотрит на нас.
Я бы даже сказала, таращится.
Прямо на меня.
И вся непринужденность, которую я чувствовала, исчезает.
Джейми, похоже, тоже что-то почувствовал. Он молчит.
Итак? Мужчина обводит взглядом нас обоих. Что вам нужно?
Ох, простите. Джейми прочищает горло. Вы Он опускает глаза на папку, которую держит в руках. Вы Джонатан Хайд?
Джонатан Хайд владелец этого дома. Он его мне сдает. Сам не живет тут уже много лет. Что вам от него нужно?
Мы проводим агитацию от лица Джордана Россума. Он баллотируется в сенат штата на внеочередных выборах, быстро говорю я. Кажется, я выучила эти слова наизусть, потому что могу произнести их несмотря на то, как бешено колотится сердце. Россум обещает нашему округу надежду и перемены, поэтому каждый голос очень важен. Вот тут есть подробная информация.
Я передаю ему листовку.
Он смотрит на нее, но не берет в руки.
Этот парень демократ, верно? В его устах это слово звучит как ругательство, словно ему физически неприятно произносить его. Правильно ли я понимаю, что, раз вы ломитесь ко мне в дверь, я снимаю жилье у демократа?
Мы обходим демократов и тех, кто не поддерживает ни одну партию, неуверенно поправляет его Джейми. Вы хотите взять листовку и прочитать остальное?
Мужчина продолжает смотреть на нас, уперев руку в дверь. Я бросаю быстрый взгляд на Джейми. Почему он вообще ждет ответа? Этот человек точно не собирается голосовать за Россума. Можем вычеркнуть его из списка и продолжать жить спокойно.
Слушайте, говорит наконец мужчина, не хочу никого обидеть, просто скажу как есть. Думаете, вы кого-то здесь заставите голосовать за своего кандидата, если она так и будет стучать в двери? Он поднимает волосатый палец и тыкает в моем направлении.
Не притрагивается.
Он вообще метрах в двух от меня и наполовину прикрыт дверью.
Но я чувствую себя так, словно меня ударили.
Вы подумайте, говорит он Джейми. Нужно внимательнее относиться к тому, что лучше бы скрывать. Он снова кивает в мою сторону. Я все понимаю, политкорректность это важно и все такое, но так голоса не получишь. Не в этом районе. Вы бы передали это своему Россуму. Нам и правда нужны перемены, да только не те, которые он обещает.
И прежде чем мы успеваем сказать хоть слово, он захлопывает перед нами дверь.
Джейми сейчас похож на белку, которую мама чуть не сбила на дороге, когда в прошлом году утром везла меня в школу очень-очень рано. Ей пришлось резко нажать на тормоза, потому что белка сидела и смотрела прямо в глаза приближающейся смерти, но, кажется, была слишком напугана, чтобы двинуться с места.
Я знаю, некоторые разделяют взгляды этого мужчины. Но как можно было сказать мне все это в лицо, так буднично, словно речь шла о погоде? Я нередко слышу расистские замечания, особенно когда выхожу куда-то вместе с мамой, потому что она носит хиджаб. Люди бормочут их себе под нос, проходя мимо, или так смотрят за стойкой кассы, что ты сразу понимаешь, что́ этот взгляд должен означать. К такому я привыкла. Но это
Нужно убираться отсюда. Прежде чем он снова выйдет на порог. Прежде чем сделает что-то похуже. Я окидываю взглядом дверь и делаю глубокий вдох. Полотно двери сделано из темного красного дерева, я даже вижу его узор. Дверная ручка цвета выцветшей латуни, края ее потерты.
Эй, различаю я вдруг голос Джейми. Майя, ты меня слышишь?
Я поворачиваю голову и встречаю его взгляд. Сколько раз он уже окликал меня по имени?
Ты в порядке?
Я оцепенело киваю. Джейми осторожно берет меня под локоть, и мы аккуратно спускаемся по ступенькам, чтобы выйти на тротуар.
Слушай, говорит он, этот мужчина он был он вел себя как чудовище. Знаешь, что я думаю? Думаю, нам стоит Он замолкает и смотрит на меня в нерешительности.
«Боже, Джейми, думаю я, закусив губу и стараясь не заплакать. Прошу, только не говори, что собираешься вернуться, снова постучать в дверь и попытаться заступиться за меня». Уверена, что могу легко предсказать, куда зайдет подобный разговор.
Но он предлагает не это.
Следующая фраза Джейми оказывается настолько непредсказуемой, что выводит меня из ступора.
Как насчет «Таргета»?
Что?
Он как раз по пути в штаб-квартиру, быстро добавляет Джейми. Ты уже видела отдел товаров для террас и внутренних двориков? Там есть голубая подсветка и много чего еще. Заходишь туда, и кажется, что попал на самую странную в мире вечеринку в саду. Хочешь посмотреть?
В его глазах я вижу тревогу. И если честно, мне будет хорошо где угодно, лишь бы не здесь.
Класс, говорю я. Поехали.
Глава седьмая. Джейми
Нужно было что-нибудь ответить.
Я раз за разом прокручиваю в голове весь эпизод. То, как этот расист смотрел на Майю, будто хотел испепелить взглядом. То, как в уголке его рта поблескивала слюна. То, с каким звуком захлопнулась перед нами дверь. Пока он говорил, мое сознание как будто разделилось. Я видел все происходящее со стороны, словно в кино.
Майя смотрела на дверь не моргая. Ее лицо абсолютно ничего не выражало, и от этого у меня все сжалось внутри. Она была шокирована не меньше моего. Даже больше. И выглядела так, словно у нее земля ушла из-под ног.
Нельзя, чтобы такое происходило.
Эта мысль, как заевшая пластинка, повторяется и повторяется в моем мозгу всю дорогу до «Таргета».
Тем, кто руководит избирательной кампанией, следует обновить данные, говорю я, покосившись на Майю, пока мы стоим на светофоре на Розуэлл-роуд.
Ага.
Нельзя, чтобы такое происходило. Это же смешно. Мы в Санди-Спрингс, не где-нибудь в глубокой провинции Джорджии. Это не нормально.
Это и в провинции не нормально, замечает Майя.
Точно, киваю я, краснея.
Мне кажется, люди серьезно недооценивают отдел товаров для оформления двора в «Таргете». Поймите правильно: во всем магазине Wi-Fi ловит просто ужасно, и обычно это заставляет меня нервничать, тем более что и сотовой сети здесь почти нет. Но стоит мне зайти в этот отдел, все остальное перестает иметь значение. Нет лучше места, чтобы спокойно сесть и подумать.
Не знаю, хочешь ли ты опробовать все стулья на экспозиции, говорю я. Но если что, я в них отлично разбираюсь.
В стульях? с улыбкой уточняет Майя.
Давай скажем так: я хорошо ориентируюсь во всем отделе. И на этом остановимся.
Майя с улыбкой смотрит на меня еще пару секунд, и у меня в животе словно стайка бабочек вспархивает.
Что ж, говорит она, раз ты разбираешься в стульях, какие из них самые удобные?
Вон те два, решительно указываю я на пару стульев, стоящих под плетеным деревянным навесом. К тому же они ближе всего к голубым светильникам, это тоже важно.
Понятно, тянет Майя, прохаживаясь по отделу и разглядывая выставленную на экспозицию мебель, ряды мангалов для барбекю и рулоны уличных ковриков. Мне определенно придется опробовать их все.
Не доверяешь моему мнению? притворно возмущаюсь я, положив руку на сердце.
Ни капельки. Она усаживается на ближайший стул и торжественно кивает. Неплохо.
Да, но
Но подлокотники какие-то странные.
Вот видишь! Я то же самое хотел сказать! Кому нужны такие низкие подлокотники? Зачем они вообще?
Может, это просто у нас руки слишком высоко расположены?
Она встает и пересаживается на заваленные подушками кресла для веранды, но успевает перебраться на шезлонг до того, как я сажусь рядом. После шезлонга Майя обходит несколько стульев из обеденного гарнитура, установленных вокруг столов, потом проводит несколько секунд на лавочке, а затем на плетеных коричневых стульях с оранжевыми подушками. Каждый раз она опускается на сиденье с таким видом, словно ведет реалити-шоу и сейчас ей нужно судить состязание, не выдавая своих предпочтений.
Дольше всего Майя задерживается в плетеном кресле с двумя подушками, напоминающем яйцо.