Неплохо, Рихард кивнул. Думаю, ты не в первый раз произносишь эту ошеломляющую речь, но кто-то из несчастных жертв твоего красноречия должен был не потерять рассудок от восхищения и спросить в ответ, почему ты так уверен в своей способности различить истину?
Ну а какой вообще смысл быть хронистом, если не верить, что можешь отличить правду от заблуждений?
Мастер Рихард развеселился, да и сам Айдан признал, что прозвучало уж очень самоуверенно. В прошлый раз он едва не лишился рассудка сведений же перепали жалкие крохи. Но то было другое: колдовской инструмент, эльфийские ритуалы а что может быть опасного в обычном сборе сведений?
И тебя не смущает, что Церковь считает изучение Обратной Стороны губительным для души? Как там он воздел палец и словно прислушался к едва слышным отзвукам архиепископских наставлений, и затем изрёк пастырским звенящим голосом: Изобретателен Падший, кому-то услаждает очи, ласкает слух иных же манит запретным знанием. И горе тем, кто ищет правды о про́клятом чёрном крае, об Обратной Стороне: своей пытливостью они лишь распахивают душу свою для алчных демонов. Неплохая была энциклика, мне нравится её слог.
А вы сами в это верите? раздражённо буркнул Айдан, и когда Рихард промолчал в ответ, ввернул давно уже дожидавшийся своего часа довод: В Писании такого не было, в Писании в принципе нет Обратной Стороны. А Церковь она и ошибиться могла, правда?
Потрясающе.
Вы не ответили. Вы верите, что?..
Не важно, во что верю я, он пожевал щёку, раздумывая, что сказать дальше. Хорошо, я понял, что ты ни во что не ставишь учение Света, устав и монашеские обеты. Само по себе это не является проблемой. Но вот не подумают ли другие монахи, что им тоже всё можно?.. взгляд Рихарда рассеянно скользнул по стене. Хм-м.
То есть вы намерены запретить мне исследовать путешествие Дейермера, чтобы удержать других от искушения? спросил Айдан, когда молчание стало утомительным. И как вы это сделаете? Пойдёте ругаться с бароном?
Что? вырванный из паутины раздумий, Рихард моргнул и непонимающе уставился на Айдана. Тому пришлось повторять вопрос. А. Нет. Я не буду препятствовать. Прости. Тебе, боюсь, не понять моей тревоги о душах других монахов. Ты же у нас ревнитель истины.
Айдан стерпел этот плевок и холодно бросил:
Так я могу идти?
Куда? В скрипторий?
В скрипторий, в Хейвенфельт в любое место, куда меня призывает Владыка.
Ах, Владыка. Он такой: как призовёт не отвертишься, не правда ли?
Я могу идти?
Да-да, конечно, пренебрежительно махнул рукой, а потом, уже в спину, промолвил: Ты ведь понимаешь, какой приём тебя ждёт в Хейвенфельте?
Простите? Айдан обернулся.
Это же очевидно, Рихард позволил себе половинку довольной улыбки. В столице твой интерес к Обратной Стороне вряд ли встретит понимание. А вот, кстати ещё, он нахмурился, словно эта мысль сейчас только посетила его, полагаю, архиепископ уже осведомлён о том, что ты колдун. Хм, такое неудачное сочетание: чародей в рясе, интересующийся Обратной Стороной Будь ты ещё мирянин Но тогда ты утратил бы все привилегии и связи, которым сейчас обладаешь, теперь улыбка высветилась целиком, хоть и ненадолго.
На меня донесли, да? не очень-то и удивившись этому, выдохнул Айдан.
А ты как думал? Брат Мельхиор написал, как только услышал. Сколь жутко доброму чаду Света делить кров с мерзким колдуном. И его послание мы с Бернхардом перехватили тебе бы оно понравилось, сильные формулировки но кто знает, сколько ещё монахов поспешили доложить о тебе архиепископу? Так что подумай. Это мне ты можешь сказать: отвали, не то будешь иметь дело с бароном, а в Хейвенфельте Генрих фон Ланциг не сможет защитить тебя.
Вы хотите сказать, что меня обвинят в ереси? Айдана прошиб холодок.
В ереси? Хм. Ты не проповедуешь ничего зловредного, так что нет. Просто отступничество. Думаю, тебя закуют в колодки и посадят на хлеб и воду, как будто чтобы успокоить, он добавил: Выпустят, наверное, лет через десять, если раскаешься, но книг тебе больше не видать.
Что же делать?..
Не знаю, так вкусно выговорил, даже облизнулся. Может быть, всё-таки стоит сказать Генриху, что ты погорячился и не хочешь марать душу об это дело?
Я Я подумаю.
Ну, подумай. Досадно будет, если ты сгинешь, ничего не добившись. Хотя Рихард пожал плечами. Мне всегда казалось, что в этой обители слишком много хронистов, он отсутствующе кивнул и пошёл прочь.
Но как же барон? теперь Айдан кричал ему в спину. Он ведь Он ведь сам предложил мне поехать в Хейвенфельт, два проходивших мимо монаха встрепенулись, как напуганные шумом птицы.
Как же так, да.
Ладно барон. А как же Швайгер? Он ведь умный.
Ах, Швайгер? Швайгер неглуп, да, и у него есть знакомые в столице. Но вряд ли он понимает, как всполошится Церковь, когда ты заявишься там с вопросами по поводу Обратной Стороны. Может быть, если король заступится за тебя Рихард мечтательно щипнул подбородок. Он мог бы: унизить Церковь доброе дело в глазах его союзников из Королевской гильдии магов. Но, может быть, им будет проще устранить тебя, чтобы не искушал попусту?
Брат Рихард совсем ушёл в себя, беседа разладилась. Айдан не стал тормошить его и побрёл наконец в скрипторий, с трудом продираясь сквозь дебри страхов, которые обильно посеял и взрастил зловредный мастер. Айдану совсем не хотелось на хлеб и воду, и в колодки тоже, но этот исход теперь казался почти неизбежным. Не в Хейвенфельте закуют так Генрих затравит собаками и одна из них как будто уже возилась в животе, то и дело прихватывая зубами кишки несчастного хрониста. У входа врезался в Брайана, который караулил за дверью и выскочил навстречу с участливым:
Что? Что? Скажи! Чего зануда от тебя хотел?
Да ничего Не знаю, отмахнулся Айдан. Вот уж с кем не хотелось говорить сейчас, но тот и не думал отставать. Это же из-за того, что тебе сказал Генрих? шёпот противно защекотал ухо. Он же тебя попросил разведать о своём папаше?
Что? Нет! отпрянул Айдан.
Да ладно тебе, рожа Брайана светилась от гордости. Все об этом только и болтают! Как здорово!
Ничего хорошего, обречённо уронил Айдан. Оглядел скрипторий отовсюду блестят любопытные глазки. Когда, раздражённо подумал он, только успели растрепать?
Ты ведь волшебник, ты всё сможешь! восхищённо протараторил Брайан. А я ещё думаю, что в тебе наверняка течёт кровь шид!
Мнимый колдун очень внимательно посмотрел на него, представив, как этим взглядом замораживает насмерть, но, чтобы толстяка проняло, требовалось настоящее чародейство. Айдан заскрипел зубами. Кровь шид! А дальше что? Почему так трудно смириться с тем, что успех даётся умом и старанием, а не наличием в родословной мифических лесных духов?
Перестав злиться на Брайана, он снова оказался перед обрисованной Рихардом пропастью. Тотчас же собака в животе заворочалась с новыми силами, а голова вспыхнула, словно туда насыпали горящих угольев. Что с этим всем делать, было совершенно непонятно, и Айдан просто сидел, безразлично пялясь к соседям в рукописи. Вот тянется, разевает пасть, свивает синие кольца дракон на миниатюре, толпятся узкие домишки, мечники сгрудились на крышах, машут оружием, по головам бежит подпись. Одна из чёрточек не в ту сторону смотрит брат Рихард наверняка заставит переделывать. На столе, прямо рядом с очередным листом «Истории Церкви в Северной Марке» пристроился пучок сухой травы, перехваченный посередине черными нитками это по-здешнему: «Сдохни, проклятый колдун!» Айдан прищурился. Черноту отчаяния рассекла пылающая дорожка злости: они хотели оскорбить, напугать даже но не дали себе труда свернуть приличную человеческую фигурку из соломы? Пучок травы такая глупая, жалкая попытка! Может быть, найти по жадным, прячущимся взглядам и в самом деле пригрозить проклятьем? Айдан ухмыльнулся. Теперь и в голове прояснилось, уголья оттуда вымели, хотя пальцы по-прежнему были словно в снег погружены, а в животе оставалась какая-то слабость. Сейчас ты, Айдан, сказал он себе, возьмёшь вот это перо и начнёшь писать очередное слово. Ну, зачем ты его сломал-то? Ты ещё пятно туда посади!