Он вел машину, а Клара сидела на пассажирском сиденье. Темные, цепкие глаза Клары блеснули, она едва заметно улыбнулась.
Женщины все немного Макиавелли.
Да уж, мне ли не знать. У меня дома их три. У Талаверы с женой были две дочери-подростка.
Бедняжки, из всех мужчин в мире им выпал именно ты, усмехнулась Клара.
С судьей они были знакомы уже семь лет, между ними возникло что-то вроде дружбы, и изредка они устраивали совместные семейные ужины.
Ну вы и шутница, сеньора судебный археолог.
Антрополог, с твоего позволения.
Еще бы я не позволил. Не я же целыми днями играю с мертвецами в подкидного. Ну так расскажи, о чем ты сейчас думала? Сколько лет этим костям? Наверное, еще времен гражданской войны?
Клара задумчиво покачала головой:
Возможно, что и так, но я не уверена. Надо подождать результатов из лаборатории, но могу сказать, что тело пролежало в стенной нише несколько десятков лет как минимум. Надеюсь, рабочие ничего не повредили, когда раскрыли сверток.
Сверток?
Ты разве не видел? Тело было завернуто в старые простыни, и рабочие их частично размотали, прежде чем увидели, что внутри.
Ты имеешь в виду увидели череп.
Клара рассмеялась.
Так точно, ваша честь, череп.
А ты можешь оценить возраст ребенка? Ну, с учетом погрешности, сколько ему было? Месяц, год, пять лет?
Это не так просто. Вечно вы все одно и то же Что судейские, что полиция. Никто не задается вопросом, кто перед нами, что это был за человек, какая у него история.
Талавера помолчал.
Но ведь это уже следующий шаг.
Да. А сейчас я думала о своих заметках, которые привезла с Фермы трупов в Теннесси.
Откуда? С Фермы трупов? Ты мне об этом не рассказывала. Это так ты отпуск проводишь? Черт, и как только Лукас тебя выносит. Бедняга, наверное, опасается, что однажды ты его утопишь в формалине.
Напомню тебе, что Лукас врач.
Ага, но имеет дело с живыми, ну ты в курсе, это которые шевелятся и все такое.
Клара скорчила гримаску и продолжила:
Мы с ним провели пару дней в Теннесси, а Ферма трупов это центр антропологических исследований, где изучают, как происходит процесс разложения тела в разных условиях.
В каких условиях например, если труп стоит на голове? Или потягивает под землей свой утренний кофе?
Да ты сегодня в ударе. Хотя вообще-то примерно так. Тела кладут в разные позы и создают различные условия: помещают их в воду, в багажник машины, закапывают в землю Голыми и одетыми. В результате создана уникальная база данных, используя которую, по состоянию трупа можно определить, как долго в конкретных условиях он находился. Ты очень удивишься, узнав, каких результатов удалось добиться и каких ошибок избежать благодаря этим исследованиям. А курирует их Университет Теннесси.
Университет?
Вот именно. Кстати, территорию тоже предоставил Университет Теннесси.
Охренеть. Кому это вообще в голову пришло? Наверняка руку приложил какой-нибудь твой кузен.
Нет, конечно. Мой кузен, думаю, ни разу не бывал за пределами Паленсии[3]. Нет, идея такой фермы пришла в голову американскому судмедэксперту, который в восьмидесятые годы допустил серьезную ошибку при установлении возраста скелета. Ошибся лет на сто, скелет был времен американской Гражданской войны. Тогда-то он и решил, что хватит экспериментов на свиньях, пора переходить к людям, чтобы результаты были более достоверные.
Ты меня убиваешь. Какие еще свиньи?
Свиньи более всех прочих животных схожи с людьми. Глядя на тебя, я понимаю почему. Клара беззастенчиво уставилась на пузо Талаверы.
Он нахмурился, но тут же рассмеялся.
Ладно, давайте заключим мир, сеньора судмедэксперт. Через пять минут мы будем в твоей лаборатории. Франкенштейн уже, поди, изнывает от нетерпения. Они проехали перекресток. Скажи-ка, а на этой ферме им что-то удалось обнаружить или трупы там просто сваливают, как, типа, в Техасской резне бензопилой?
Много чего. Благодаря им мы знаем, например, что летом тело разлагается быстрее, чем зимой, и что наличие одежды влияет на скорость разложения.
Тоже мне открытие. Об этом даже я догадывался.
Еще мы знаем, что можно каждый день проходить мимо трупа, даже не подозревая об этом, потому что зловоние распространяется лишь на десять метров.
Талавера открыл было рот, но Клара продолжила:
Мы узнали, ваше сиятельство, что чем глубже в земле лежит тело, тем дольше оно разлагается; что труп толстяка, тут Клара снова глянула на судейские телеса, быстрее превращается в скелет, чем тело худого, и может терять до восемнадцати килограммов в день. Узнали, что труп может пролежать почти нетронутым всю зиму и весну, а с наступлением первых жарких дней разложиться целиком чуть ли не за сутки Представь, сколько там насекомых. Первыми, кстати, появляются
Судья Хорхе Талавера прервал ее:
Ладно, ладно, хватит. Черт, меня от твоих объяснений чуть не стошнило. И кстати, мы уже на месте. Он приготовился припарковаться во втором ряду, чтобы высадить Мухику у Института судебной медицины.
Ну ты и неженка, сказала Клара, вылезая из машины.
Ага. Позвонишь, как что-нибудь узнаешь?
Непременно.
Клара захлопнула дверцу машины и поспешила к себе в офис. Кости ребенка вот-вот должны были доставить, а ей еще нужно закончить два отчета для суда. Все вокруг воображали, что она целыми днями расчленяет трупы, как в сериале CSI. Место преступления, но на деле большую часть времени она сидела в кабинете, строчила отчеты, проверяла экспертизы и решала текущие проблемы лаборатории.
Два часа спустя, закинув в себя бутерброд с тунцом и каким-то непонятным соусом подарок от кафетерия в Университетской больнице Маркес-де-Вальдесилья, Клара Мухика вошла в отдел патологоанатомии, занимавший нижний этаж больничного морга, чтобы провести экспертизу найденного в Суансесе крохотного скелета. Проходя по коридору, она в который раз мысленно пожелала, чтобы у нее дома на кухне было хоть вполовину так же чисто, как в лаборатории, хоть та и была тесно заставлена стеллажами, на полках которых красовались бедренные и берцовые кости, челюсти и прочие, с трудом узнаваемые, останки как в банках, так и в открытом виде. Что-то было материалом для изучения, а что-то уликами.
Клара подошла к столу для вскрытий, где уже лежал крохотный скелет. С трудом верилось, что в нем когда-то теплилась жизнь. Возле стола ее ждали помощники Педро Мигес и Альмудена Кардона. Там же безмолвной тенью маячил Ульоа, агент из лаборатории криминалистики. Он почти не раскрывал рта, а участвовал в процессе и того меньше и потому оставался столь незаметен, что работавшие в зале аутопсии не обращали внимания на его присутствие, словно он был призраком, приглядывающим за трупом.
Обменявшись с коллегами приветствиями, Клара попросила Педро Мигеса подготовить резервуар, чтобы прокипятить кости и удалить остатки мягких тканей.
Пока Мигес занимался приготовлениями, Мухика с Кардоной начали разворачивать затвердевшие и пожелтевшие простыни, в которые было запеленато тельце. Когда первый слой ткани был снят и они принялись за второй, женщины так и застыли. Такого они не ожидали. Первой очнулась Кардона.
Мухика, ты тоже это видишь?
Глазам не верю, изумленно отозвалась Клара.
Что это за штуковина? Фигурка майя или что-то подобное?
Кардона нахмурилась, наблюдая за тем, как Клара Мухика осторожно берет в руки странную маленькую фигурку тусклого зеленого цвета. Ульоа, обычно сидевший в своем углу, тоже подошел взглянуть. Фигурка была размером с большой палец руки и, возможно, изображала представителя какого-то экзотического племени с перьями у пояса и на голове. Две змеи то ли вползали внутрь через непропорционально огромный разинутый рот, то ли выползали из него.