Это понятно! А капитан-то этот где был?! не унимался Рудин.
Телефон-автомат пошел искать, чтобы в роддом позвонить. Жена у него там рожала.
Оперативники синхронно шлепнули себя по лбу.
Итак, к чему я это А к тому, что будь капитан там, где должен быть таксист остался бы жив. И ты, Кирсанова, сейчас тоже должна быть там, где должна. И кто знает, может, именно ты окажешься в нужном месте и в нужное время, пока остальные работают в других направлениях. И да, Кирсанова, если ты еще не поняла это приказ.
Я поняла, товарищ подполковник, кивнула Лена.
Михал Михалыч, дайте ей хоть отдохнуть после дежурства, сказал Шиловский.
Павел Захарович, вы уж совсем из меня монстра не делайте, развел руками Сипягин.
Он снова встал.
Майор Шиловский! Ориентировать все подразделения от линейной полиции до участковых уполномоченных, разослать фотографии с приметами, допросить сотрудников следственного изолятора!
Есть, товарищ подполковник!
Капитан Рудин, допросить подельников и проверить контакты разыскиваемого!
Есть, товарищ подполковник!
Старший лейтенант Бочаров, проверить камеры наблюдения больницы, опросить информаторов, найти свидетелей!
Есть, товарищ подполковник!
Старший лейтенант Кирсанова, выспаться и подключаться к делу!
Есть, товарищ подполковник!
Глава вторая
Жора никогда не считал себя фартовым будь он фартовым, не оттрубил бы столько лет за колючкой. «Не пойман не вор» это не про него.
А вот сегодня прямо в жилу: и канашку вовремя в СИЗО рвануло, и лепила оказался с бодуна, и вертухай попался ссыкливый, и ночка темная выдалась. Свезло так свезло! Неужели и ему бандитская удача ощерилась своей рыжей фиксой? Хорошо бы.
Дойдя до темного магазина спорттоваров, он остановился и осторожно выглянул из-за угла. Убедившись, что ему ничего не угрожает, натянул кепку на глаза и спокойным шагом преодолел освещенный участок дороги, по другую сторону которой, утопая в липовом цвету, стоял пятиэтажный дом.
Кнопки домофона были еле видны. Жора вгляделся в покрытую медным напылением панель, нажал решетку, ввел сервисный код и набрал четыре ноля магнитный замок щелкнул. Жора шагнул в подъезд, встретивший его кошачьим запахом и тусклым светом лампочки.
Он поднялся на пятый этаж и взобрался по приваренной лестнице на чердак. Смахнув липкую паутину с козырька кепки, чиркнул зажигалкой, обнаруженной в кармане формы пламя осветило деревянные перекрытия и пыльный пол. Жора двинулся вперед, считая перекладины. У пятой остановился, встал на карачки и запустил обе руки под балку. Пальцы разворошили мусор и вытащили металлическую коробку, обернутую в брезентовую ткань.
Коробка была небольшой, но все, что нужно, в нее вместилось без труда. Он развернул ткань, с усилием снял тугую крышку и осветил содержимое коробки: внутренний паспорт, две тугие пачки банкнот, набор отмычек, смартфон с зарядным устройством, упаковка с сим-картой, выкидной нож и пистолет Макарова. Ничего необычного типичный тревожный чемоданчик законопослушного гражданина на все случаи жизни. Самой ценной вещью был не телефон, и даже не пистолет, а паспорт настоящий, с его фотографией, на имя Раскольникова Родиона Романовича, 1978 года рождения. Да, у коррумпированных ментов, посодействовавших в получении важного документа, было неплохое чувство юмора.
Тайничок этот Жора соорудил ровно за три дня до того, как в квартиру, которую он снимал в этом же доме, ворвались спецназовцы и, больно пнув по ребрам, уложили мордой в пол. Жора, лежа на липком и грязном полу, горячо поблагодарил судьбу за то, что успел спрятать пистолет самую главную улику. А так, пусть докажут еще! Хотя, что там говорил тот здоровенный опер с нелепыми усиками? Есть неопровержимые доказательства его вины в двойном убийстве? Ну-ну, это мы еще посмотрим.
Жора рассовал по карманам содержимое коробки и спустился с чердака. Спрыгнул с последней перекладины и посмотрел на старушку, выглядывающую из полуоткрытой двери квартиры.
Это кто там ходит по ночам? недовольно спросила она. Бум-бум над головой! Совесть есть?!
Спокойно, мать. Полиция, невозмутимо ответил Жора и одернул рукава, скрывая покрытые тюремными татуировками предплечья.
Что-то лицо мне твое знакомо? недоверчиво прищурилась бабулька. Документы покажи, полиция! А то ходят тут всякие!
Бдительная бабулька просунула в проем худую руку и угрожающе потрясла кухонным топориком.
Жора сделал очень свирепое лицо.
Гражданочка, это что за угрозы?! Вы в камеру захотели?! Или, может, штраф?! Мне сотрудников вызвать, чтобы они протокол на вас составили, а?! Я здесь по долгу службы сигнал поступил, что на чердаке могут скрываться особо опасные преступники! И вот я, голодный и усталый, должен сейчас проверять все чердаки в районе! И какую благодарность вижу?!
Рука опустила топорик, выражение морщинистого лица сменилось на более благосклонное. По крайней мере, исчезло недоверие.
А что, прямо особо опасные? А что им здесь делать-то? У нас район тихий, спокойный.
Тихий и спокойный потому, что мы не спим! Полковник наш приказал все чердаки проверить мы и выполняем! А преступники эти пенсионеров убивали, понятно?! сказал Жора.
Старушка охнула, выронила топорик и прикрыла рот руками.
Жора кивнул и добавил ласково.
Ты уж, мать, поосторожнее будь.
Да сколько мне осталось-то? вздохнула она. Доживаю.
Живи, мать, живи! Долго живи, назло Пенсионному фонду! с чувством сказал Жора и подошел к перилам. Я утром участковому вашему скажу, чтобы замочек на чердак повесил. Непорядок это, непорядок.
Скажи, милый! Скажи!
Бабулька закрыла дверь.
Жора быстро спустился на второй этаж и подошел к двери, обитой дырявым дерматином. Здесь его и замели менты в прошлом году. Нашел он это жилье быстро: заглянул в пивную и предложил одному забулдыге хорошие деньги за угол. Не давая хорошенько поразмыслить над предложением, купил водку и пиво и под «ершик» пожаловался на стерву-жену, которая вышла замуж во время его отсидки. Собеседник попался понимающий, проникся его бедой, воодушевился невзначай засвеченной «котлетой» из пятитысячных купюр и вдохновился обещанием заплатить за полгода вперед. Привел его в немытую квартиру, больше напоминающую хлев, взял деньги, вручил ключ и отбыл на дачу к собутыльнику. Навещал иногда, деньги занимал и снова пропадал на недели. Жору это вполне устраивало ему нужно было время, чтобы сделать паспорт и подождать, пока у ментов поубавится энтузиазма в его поисках.
И вот однажды хозяин снова нарисовался. Жора, глянув в глазок, открыл дверь и его тут же отшвырнуло на пол немилосердным ударом под дых. А дальше привычная рутина: наручники, допросы, предъявление обвинения, постановление суда о мере пресечения и СИЗО.
И вот теперь у Жоры было горячее желание лично спросить у хозяина квартиры, как же так получилось, что он его сдал ментам. Убивать не собирался смысла нет, а вот носопырку набок свернуть всенепременно.
Он дернул козырек кепки вниз, на самые глаза, и надавил на оплавленную кнопку звонка. Тут же прислонил ухо к двери, прислушиваясь к звукам внутри. Было тихо. Жора позвонил еще раз, но открывать не спешили. Тогда он вынул чехол с отмычками, нашел парочку нужных и за пятнадцать секунд вскрыл хлипкий замок. Тихо открыл дверь в темную прихожую и тут же поморщился от запаха разлагающейся плоти.
Жора зашел и включил свет в прихожей. На кухонном полу лежал хозяин квартиры, не совсем живой, с трупными пятнами на лице и с засохшими потеками рвотной массы на подбородке и груди. На столе стояли бутылка и стакан.