Свистать всех наверх! Завязывай узелки! тихонько говорил крючок.
Ему казалось, это что-то на морском языке.
Нанизывай петли.
Что ты там бормочешь? говорила ему Бабуля. И бормочет, и бормочет. Совсем старенький стал.
Сама ты старенькая! Мне всего лет двести, еще тише шептал крючок.
И с радостью нырял в пряжу. Целый день то нырял, то выныривал и совсем не уставал. А если начинал кривиться от своих морских приключений больше обычно, Бабуля Космос просто разгибала его обратно. Об коленку. Поэтому каждый день крючок кривился по-разному, то вправо, то влево.
Держись, крючок. Ты же сделан из космического астероида, ты крепкий, говорила ему Бабуля.
И крючок держался. Надо значит надо.
Вышло так, что у Бабули Космос появились новые спицы. Длинные и блестящие. Сами от себя они были в полном восторге.
Ах, клац-клац, какие мы офигенные! Смотрите все на нас. Только не ослепните от восторга. А ты кто такой? надменно спросили они у старого крючка.
Я крючок, ответил тот. Не видите, что ли?
Ха-ха-ха! Клац-клац, видим-видим! Ты не крючок, ты кривулька какая-то! Башка крохотная, сам кривобокий. Тебя выкинуть пора. Мы теперь тут главные в этой вязальной корзине. Уходи-ка ты прочь. Нам тут такие не нужны.
Взяли и вытолкнули его из корзинки. Вот вредные какие! Просто мозгов в спицах не было, один сплошной клац-клац.
Упал крючок на пол. Сначала просто лежал, ждал, когда его Бабуля Космос найдет. А потом так ему обидно стало от слов спиц, что он взял и закатился в щелку между половицами.
Как тут темно, как ужасно. Самое место для такой бесполезной вещи. Останусь тут навеки, решил крючок.
И тут его оттуда тоже выпихали. Оказывается, в этой щелочке триста лет жил таракан, который страшно не любил гостей. Особенно тех, кто сваливается на голову без предупреждения. А кто такое любит? Да никто.
Шуруй отсюдава! сказал таракан-интроверт и стал толкать его лапками прочь.
Никому я не мил, никому не нужен! и крючок закатился в другую щелку.
На его счастье, она оказалась необитаемой.
Лежит крючок и сам себя еще больше раздраконивает:
Какой я старый! Какой страшный! Какой кривобокий! Правильно спицы меня выкинули, не нужен я Бабуле. Без меня ей лучше будет. Ишь, вообразил себя подводным ныряльщиком! Даже таракан меня выгнал.
Хотел было поплакать, да нечем ему было. Похныкал всухую и заснул.
И снилось ему, что поймали его крабы и стали тащить в свою темную подводную нору. Притащили, положили на полочку, сели любоваться и клешнями клацать от радости. Клац-клац, клац-клац.
Тем временем Бабуля Космос вернулась домой и села вязать. Хвать, а крючка нет.
Да где же он? Всегда вот тут лежал. Может, я его случайно в волосы воткнула? Нет, и там нет. Спицы, вы не знаете, где крючок?
Мы не знаем, клац-клац, сказали спицы и захихикали. Нахмурилась Бабуля и думает: «Ладно. И не таких объезжали! Сейчас сами мне все расскажете, как миленькие».
А вслух говорит:
Ладно, придется спицами вязать.
В смысле вязать?! Мы не умеем. Мы же для красоты. Гляди, какие мы блестящие и длинные! Клац-клац, заголосили новенькие спицы.
Сейчас научитесь, сказала Бабуля Космос. Не боги горшки обжигают.
Стала Бабуля спицами вязать, а они мимо петель норовят воткнуться и пряжу путают.
А ну-ка быстрее давайте! подгоняет их Бабуля и посмеивается. Еще быстрее, клац-клацайте.
Ах, клац-клац, у нас голова кружится, нас тошнит, хватит! взмолились спицы.
Вот бестолочи. Быстро говорите, куда крючок мой дели!
Прости, мы его из корзинки вытолкали. А зачем он тебе такой кривой и страшный?
А я с ним целоваться не собираюсь. Мне его внешность до лампочки. Тем более что он именно такой, какой мне нужен. Не большой и не маленький, с крохотной башкой и немножко кривой. Идеальный. Нет, вы пока не идеальные, нам с вами еще сработаться придется. Вот свяжете мне сто тыщ километров шарфов, тогда и станете любимыми и идеальными.
Прости нас. Он на пол упал и в щелку закатился.
Стала Бабуля Космос на карачки, заглядывает в каждую щелочку и зовет:
Ты где? Отзовись, бормотун.
А он лежит в щелочке и молчит. Не хочет Бабулину жизнь своей кривизной портить.
А Бабуля не отстает:
Может, ты и кривой, но самый любимый. Сколько я теплых вещей с тобой связала, сколько песен мы вместе спели. Отзовись, ты мне очень нужен. У меня рукав недовязанный лежит. Помоги, спицы так не умеют, как ты.
Тут я, высунулся из щелки крючок. Точно не умеют? Они такие красивые, блестящие.
А толку-то от их блеска! Тут профессионал нужен. Такой, как ты. Кривенький, зато ловкий.
Обрадовался крючок и вернулся в корзинку. Спицы у него прощения попросили. Не сразу, конечно, а после того, как Бабуля им по шее немножко дала.
Так у подводного ныряльщика появились два стажера.
Нанизывай петли! кричали они Бабуле Космос. Сарынь на кичку. А скоро у нас такие же кривые бочка, как у крючка, появятся?
Кривой бочок заработать надо. Старайтесь давайте.
Есть, наш капитан! весело отвечали спицы и ныряли обратно в волны пряжи.
Так что если вы вдруг сегодня считаете себя кривой, старой и бесполезной рухлядью, то давайте не надо. Не вздумайте закатиться в щелку и там лежать в пыли. Берите пример со старого подводного ныряльщика. Жизнь вас гнет, а вы хоба себя об коленку и распрямились опять. Нанизывай петли.
Делай жемчуг
«Образование жемчуга является защитной реакцией организма моллюска на любое инородное тело, попавшее в мантию или между мантией и раковиной».
(Из энциклопедии)Два моллюска лежали на дне моря. Что бы ни случилось, один из них всегда бурчал:
Море какое-то холодное! Вода какая-то мутная! Рыбы бесят, носятся туда-сюда!
Все ему было не так, все не эдак. Даже когда мимо проплывал чудесный морской единорог и махал ему радужным хвостом:
Привет, сосед!
Хмурый моллюск молчал в ответ и старался еще плотнее закрыть створки.
А то плавают тут всякие! Дует!
В паре метров от него, у раскидистого кораллового рифа, лежал другой моллюск. Каждое утро он начинал с моллюсковой медитации и благодарил море за все, все-превсе:
Спасибо, моречко дорогое-любимое, за волны, за песочек, за водоросли и за то, что я есть на свете.
Опять затараторил: «Спасибо за то, спасибо за это!» Держал бы ты рот закрытым, а то песок попадет, говорил ему хмурый сосед.
Но я люблю песок, отвечал ему благодарный моллюск.
Это ты зря.
Но благодарный моллюск не слушал бурчания. Он продолжал радоваться мелочам вокруг и распахивал створки пошире. Так моллюски улыбаются этому миру.
Если я закрою створки, как я увижу, что море такое прекрасное?
И вот однажды поднялся шторм. Хмурый моллюск спрятался в своей пещерке и как следует закрыл вход. А благодарный моллюск сначала тоже спрятался, а потом не удержался и выглянул:
Жуть как охота на настоящий шторм полюбоваться! Ух ты, какая красота!
Тут ему в рот песка-то и намело. Целую горку.
Тьфу, тьфу! стал плеваться моллюск.
И потом еще после шторма весь вечер кашлял.
А я тебе говорил, бубнил хмурый моллюск. Видишь, что жажда красоты наделала? Счастье моллюсков в том, чтобы держать рот плотно закрытым и не высовываться.
Кто это сказал? Кхе-кхе тьфу! спрашивал благодарный моллюск.
Прабабушка моя. Мудрая была. Хотя почему была? И сейчас есть. Просто она так редко открывается, что теперь даже мы, ее родственники, не знаем, она это или какой-то камень.
Нет, я не хочу быть как камень, кхе-кхе, тьфу.
Как ни плевался благодарный моллюск, но весь песок ему так и не удалось выплюнуть. Одна песчинка в нем осталась. Сначала от нее кололо в боку, но благодарный моллюск продолжал каждое утро раскрывать створки:
Привет, море, любимое-дорогое! Хорошего вам дня, соседи. Пусть сегодня у всех будет прекрасный день.
И тебе того же! отвечали ему соседи. Все, кроме хмурого моллюска.
Как там своя песчинка? интересовался хмурый моллюск. Еще не проела тебя насквозь?