Думаю, что чилийцы с аргентинцами вам ничем не уступают, заметил самый старший в составе Лаборатории, почти сорокалетний крепыш-Фоззи Мориц программист из Германии с окладистой темной бородой. Он имел какое-то туманное отношение к группе Рейнольдса и, почему-то, работал в Оклендском университете.
Ах, какое «Пино Нуар»! цокнула языком ассистент профессора, припав пухлыми губами к рюмке, тщетно пытаясь произнести это название с более французским выговором, чем коренной обитатель Иль-де-Франса, Поразительно! Не дурак был сам Цезарь, заявив, что в нём истина!
«Дура» подумал Мило, добавив к этому ещё и грязное словцо.
Разве Цезарь имел в виду именно «Пино Нуар»? усмехнулся Арчи с невинным видом.
А как же! Что же ещё мог он иметь в виду?
Уж не новозеландского ли разлива?
Ну, знаете ли, профессор, смеяться тут грешно, право. Наше «Пино Нуар» национальная гордость!
Название само иноземное. Технология тоже. Понимаю бы гнали тут брэнди, или пивцо какое, и говорили о национальной гордости. «Олягушатились», рассмеялся Фоззи. Его американский английский был получше, чем у Мило, так как он, после бакалавра в мюнхенском университете Людвига-Максимильяна, сделал мастера в Калифорнийском университете. По укоренившийся голландской привычке, вошедшей в кровь, Мило несколько настороженно относился к соседу через границу, «живущему в лесах», без особой приязни, памятуя прошлое.
Всё равно мы круче, чем оззи. Сэра Эдмунда Хиллари у них нет, Эверест покорили мы! захохотала деланным смехом Моника, Атомщик Резерфорд из наших краёв. И Рассел Кроу родился здесь, правда, по недоумию, перехал в Австралию. Так что, никакой не оззи он! И Брюс Мак Ларен наш супергонщик. Так-то!
Эти оззи те же фази, Аллан грубо обыграл созвучие прозвища австралийцев со словом «потаскушка», неприятно хмыкнув.
Вы, киви, впереди планеты всей, верно, Аллан? хохотнул Грег Кейси коллега профессора из Штатов, малоприятный малый лет под тридцать. Он, кажется, закончил Йельский универистет.
Оззи славные ребята. Ничего не имею против них, ответил Аллан.
Славные. И язык их забавен. Нечто вроде диалекта с элементами староанглийского, вставил Арчи.
Они любят чудить со своим языком, улыбнулся Аллан, Вожак стаи кенгуру, например, у них называется не иначе, как «Старый трепач».
Несмотря на налёт юмора в каждой фразе, некоторый пиетет по отношению к шефу постоянно чувствовался. Исключением был, пожалуй Сидней парень-маори, лаборант, который брюзгливо-хамовато говорил обо всём и обо всех.
Что за чушь вы тут порите, ребята? А чо? Наша Моника знает толк в винах. Не деревенская дурочка какая-нибудь, поди, бросил Сидней с сальной ухмылкой. А про себя пробормотал: «Пино Нуар» Сама ты «Пиня», дура и сучка. Подстилка для босса».
Что ни говори, ребята, но мы оставили оззи далеко позади по качеству вин, вставил своё слово местный китаец Дэвид второе лицо в Лаборатории. Он имел какое-то своё, глубоко китайское имя, но для всех прочих оставался просто Дэйв. Видно, родители Дэйва были не из бедных, поскольку, он закончил, почему-то, Университет Джонса Хопкинса за океаном.
Отчего же? И у австралийцев есть свои хорошие вина, возразил Фоззи.
Ты, Фоззи, сам стал почти оззи в наших краях. Гы! заржал Сидней молодым жеребцом, упиваясь своей остротой, Моча у них дешёвая. Весь мир своей дешёвкой завалили.
Положим, что не только дешёвые вина они производят, откликнулся серьёзный и часто задумчивый Фоззи Мориц полная противоположность Сиднею.
Оззи они как китайцы. Дешевизной и массовостью берут, засмеялся Дэйв.
Вас, китайцев, в Аотеароа уже процентов восемь. Скоро будет восемьдесят, захохотал Сидней.
Вас, маори, пятнадцать осталось. Пока ещё не поздно нам отпор дать. А если вы объединитесь с поссумами вас сразу слишком много станет, попробовал отшутиться Дэйв и Сидней долго не мог унять свой громогласный смех, хлопая Дэйв по плечу:
Ну сказанул! Ну насмешил!
Со своими поссумами пусть оззи объединяются, поддержала шутку смазливая томная Бэсси.
Интересно, я слышал, что маорийский стал государственным языком только с 2004 года, вставил Мило нерешительным голосом, желая хоть как-то проявить себя перед Бэсси.
Как только догнали богатейшие страны по уровню жизни, насытились, так и подобрели киви. Гы! Сидней продолжил заразительно-раскатистый смех.
Ну и вы, маори, не из самых миролюбивых, положим, хоть и обычные, вставил, молчавший до сих пор, Аллан, вспомнив значение слова «маори», Помнишь ли ты, Сидни, что некогда на островах Чэтем жили меланезийцы-мориори. Именно так, а не маори! Так вот, народ этот отличался повышенным миролюбием и смертоубийство считал неприемлемым грехом. Но твои предки, Сидней, каннибалы, стало быть убивцы, уж извини, были подброшены на Чэтем британскими бригами человек, эдак, полтысячи воинов. Было дело в 1835-м. Ну, и позабавились маори на этих островах: несколько сотен из двухтысячного населения порешили на месте, остальных забрали в рабство.
Но получается, что вина полудиких тогда Маори всё же меньше, чем организаторов сего набега просвещённых мореплавателей. И Чэтем был легко и просто объявлен британской колонией, язвительно вставил Фоззи Мориц, Англичане давно верны своему принципу «воевать чужими руками».
Мои предки были храбрые воины, которые шли с почти голыми руками на твоих, вооружённых огнестрельным оружием, милейший Аллан, засмеялся Сидней, А то, что некоторые из них отдавали предпочтение человечине, так в чём дело? Спроси босса и он тебе ответит, что не видит разницы между людоедами и тобой за куском говядины на тарелке.
Ты прав, Сидни, охотно подтвердил убеждённый вегетарианец Арчи.
Так можно дойти до того, что и растения грех поедать тоже живые.
Заметь, Аллан, что у растений мы съедаем либо их незначительные части, либо плоды, либо скоро всё равно обречённые вегетативные тела. Мы их не убиваем.
Ты видел когда-нибудь хаку наш боевой танец, Аллан? спросил Сидней.
Естественно. Что же я не киви, что ли? Но это очень даже воинственное представление, Сидни. Иначе к чему высовывать свои языки аж до пупа, таращиться и орать при этом? Или я не прав?
Не суть. «Все Чёрные» танцует хаку лучше прочих. Может от того, что они лучшие в рэгби? Гы! дурковато хохотнул Сидни, Или ты имеешь что-то против рэгби? Разве эта игра может существовать без агрессии?
Слышал я, что жалкие остатки мориори пытаются сегодня обращаться в международные суды, чтобы добиться признания геноцида. Маори отказываются обсуждать всё это с мориори и признавать все эти события, завершил свою мысль Аллан.
Письменности-то не было ни у тех, ни у других, а эпистолярное искусство англичан не даст их самих в обиду никогда. Даже, если они за этим стояли, усмехнулся Мориц.
Ну, уж ты перегибаешь палку, Фоззи, заметил Майкл Клируотер, коллега Морица по университету, ровесник Мило, «Письменности не было», пожхватил он. Так можно и до расизма докатиться.
Мыслишь шаблонами, коллега: раз немец, так склонен к фашизму, если не к нему, то к расизму? Так проще. Что же поделать с тем фактом, что они просто не имели письменности? А знаешь ли ты кто впервые создал концентрационные лагеря? К твоему разочарованию не немцы, а досточтимая нация перших либералов британцы. Успешно испытали их за полвека до немцев на бурах в Южной Африке родственниках Мило. Сгноили там столько трудолюбивых фермеров, что этот факт был даже использован внутри самой Англии в качестве средства политической борьбы: одна партия обвиняла другую в военных преступлениях. Но об этом забыто. Всё как полагается.
Да брось ты, дружелюбно отмахнулся упитанный, рыжеватый, миролюбивого вида, слегка шепелявый Майк, запустив пятерню в курчавую шевелюру.