Кошак в это время, с диким мявом, кусаясь и царапаясь, изо всех сил извивался и пытался вырваться из крепких Лёхиных объятий. Но тот, несмотря на получаемый жёсткий урон, морщась, и уже в открытую кроясь матом, всё же терпел, и уверенно прижимал воинственного зверя к себе, для его же блага.
Я приятелю искренне сочувствовал лапищи у котяры были ого-го! но ничем ему помочь не мог. Чего уж От кота, каким-то макаром перепало даже мне.
Выбравшись на улицу, мы ещё долго не могли отдышаться, и отсиживались на лужайке возле школы за какими-то кустами. А когда наконец успокоили рассвирепевшего перепуганного кошака и пришли в себя, решили разойтись по своим делам и домам.
Последняя схватка с котярой, почему-то, настолько впечатлила и внезпано наоборот настроила приятеля в пользу кота, что он решил во чтобы то ни стало оставить его себе.
И для этого, Лёха теперь торопился приехать поскорее домой, до возвращения родаков с работы, устроить там масштабную уборку, чтобы их задобрить и сделать сговорчивее, и поставить перед фактом, что этот наглющий зловредный кот, теперь будет жить у них.
Сначала планировал спокойно уговаривать. Потом, если это не сработает, закатить шумный скандал до тех пор, пока кота не оставят. И посторонние наблюдатели, вроде меня, ему в этом деле были совсем не к месту. Он собирался пустить в ход даже «тяжёлую артиллерию», предназначенную не для посторонних ушей.
Не раздумывая, я его заверил, что всё прекрасно понимаю и никаких обид на него не держу. Про себя отметив, что меня этот вариант тоже вполне устраивает.
В свете последних событий, мне как раз очень хотелось остаться в одиночестве и получше осмыслить весь кошмар, который свалился на мою несчастную голову. Моё самочувствие, как ни странно, даже после быстрого бега, не дало и лёгкого намёка на то, что со мной что-то не так, и в мысли, ненадолго, снова закралось зерно сомнений: «А вдруг, на моё счастье, Дмитрий Алексеевич всё-таки ошибся, и я здоров?». Робкая надежда обречённого Медик, на мой счёт, выразился достаточно уверенно и конкретно, а он явно непервый день с такими пациентами работает.
Часть 9
Довольно быстро распрощавшись с побитым, а теперь ещё и исцарапанным Лёхой, я снова остался один. Обратно на уроки я разумеется не пошёл. И вместо этого отправился бесцельно бродить по городским улицам, пытаясь успокоиться.
Теперь, когда ничто больше не отвлекало меня от мрачных размышлений о грядущей беде и о собственной смерти, я снова впал в прострацию. Из-за возникших сомнений, я не знал, как мне быть и что делать. Что со мной происходит на самом деле? Я действительно болен, или нет? А если да? Что тогда?
Растревоженный шокированный разум был глух, и пока не давал никакого ответа. Внутри меня царил хаос мыслей и чувств, мечущихся с одного на другое. От надежды на ошибку, до бездны отчаянья.
В наушниках привычно играла музыка. Как и всегда, накладываясь на всё происходящее вокруг. Так мне было легче справиться с потрясением. Знакомые звуки и голос солиста успокаивали. Давали выход накопившимся противоречивым чувствам.
Вокруг привычно кипела жизнь, которой не было абсолютно никакого дела до трагедии одного единственного человека. Да и Чем эти снующие вокруг меня люди могли помочь? Вампиризм не лечится.
По голубому небу плыли розовеющие облака. Вечерело. Солнце, клонившееся к горизонту, роняло в разные стороны золотисто-рыжие лучи и оранжевые блики. Особенно красиво они смотрелись, когда проникали сквозь разноцветные, ещё не облетевшие кроны. Когда ложились солнечными зайчиками на сухую листву под ногами. Или подсвечивали клубы пыли, и всё ту же листву, когда их подняло в воздух случайным порывом ветра или проехавшей машиной.