Сначала я едва не разрыдался. Мне даже пришлось поджать губы, чтобы не выказать слабости чужакам, заполнявшим вагон. В тот момент мне казалось, что весь мир глядел на меня с осуждением и укором. Но вскоре я понял, что никому не было до меня дела: каждый пассажир того треклятого поезда смотрел только в свой наручный экран.
В тот момент я вдруг обнаружил, что мне полегчало: с меня разом свалились все родительские ожидания, а когда вокзал оказался позади, они и вовсе остались в прошлой жизни.
Пока скоростная махина мчалась к «глухим местам», я ни разу не взглянул на свой девайс. Глядя в тёмное и холодное на ощупь окно, я впервые задался вопросом, а что находится там, по другую сторону привычного шумного мира?
Когда я вышел из поезда, то окунулся в предрассветный мрак. Вокзальная станция слепила ярким светом, а мир вокруг неё прятал зыбкий туман. Кажется, меня должен был встретить дедушка и довезти до их с бабушкой села.
Окинув взглядом станцию, я положил чемодан на землю и сел на него: отчего-то мне совсем не хотелось заходить внутрь. Да и зачем, если меня всё равно скоро заберут?
Но время шло, туман редел, а дедушка всё не являлся.
В то время я пребывал в подвешенном состоянии: вокруг слышалось такое множество новых, незнакомых звуков, и чувствовалось столько непривычных запахов, что я растерялся. Я просто сидел и пялился по сторонам, навострив уши и забывая толком дышать. Людей на улице не было. И это настолько отличалось от большого города, где ты на каждом шагу рисковал столкнуться с прохожим, что я чувствовал себя так, будто остался один в целом мире.
Вздохнув, я обнял колени и уткнулся в них лицом.
Ай, ты чего тут расселся! налетев на мой чемодан, воскликнул незнакомый мальчишка.
Я поднял на него вопрошающий взгляд. На вид он был примерно моего возраста, но выглядел крайне странно: весь какой-то бесформенный и свободный? С пушистыми волосами до плеч, сверху присобранными в неуклюжий хвост, и одетый во что-то вроде старого балахона.
Досадливо отряхнув руки, он наклонился, чтобы поднять то, на чём ехал.
Это что велосипед? удивился я.
Ага, он гордо заулыбался. Мы с братом сами собрали.
Я продолжал таращиться на мальчишку во все глаза. Чем тут гордиться? Кто в наше время вообще на таком ездит?
А это что, наручный экран? в свою очередь изумился он, выпучившись на моё запястье. Ух ты! А что он умеет?
Не дожидаясь ответа, мальчишка схватил мою руку и сунул нос в устройство.
«В доступе отказано», равнодушно выдал девайс, сопроводив слова на экране неприятным звуком.
Незнакомец постучал по нему костяшкой пальца.
Тц!
Я не сдержался и хохотнул.
Мальчишка вскинул на меня возмущённый, немного задорный взгляд.
Что смешного?
Что ты хотел найти? ответил я вопросом на вопрос. Я покажу.
Брови моего собеседника на мгновенье взлетели вверх.
А что эта штука может? совсем по-простому спросил он и несколько раз перевёл взгляд с меня на экран и обратно.
Ну много чего, пожал я плечами. Например, на ней можно смотреть ТВ или читать, начал я с того, для чего использовал наручный экран чаще всего. Заметив разочарование на лице мальчишки, я спешно добавил: А ещё тут можно играть в разные игры. Но только если твой результат по учёбе выше среднего.
Да? А какой у тебя результат? оживился мой собеседник. Очевидно, ему очень хотелось взглянуть на какую-нибудь игру.
Не успел я ввести и пары команд, как его окликнул старший брат тот самый, вместе с которым он собрал велосипед.
Жун Юй! Ты чего там застрял?
Тц! лицо мальчишки снова стало недовольным. Уже бегу! крикнул он за спину и, ещё раз взглянув на экран, облизнулся.
Я закончил вводить команды, и перед нами появилась заставка моей любимой игры. Несмотря на проваленное тестирование, мой учебный балл выл весьма высок, и некоторый игровой лимит ещё оставался.
Мальчишка вперился в экран, затаив дыхание, как вдруг сверху на его голову прилетел подзатыльник.
Ай! воскликнул он и невольно присел.
Чем это ты тут занят, а? судя по виду и голосу, его старшему было лет на пять побольше нашего.
Да вот, встретил а, кстати, как тебя зовут? только теперь догадался поинтересоваться он.
Вэй Сяньчжи, чуть помедлив, отозвался я. Представляться собственным голосом было так непривычно знакомясь с кем-то в городе, мы обычно подносили друг к другу руки с экранами, и там высвечивалась краткая информация о каждом из нас. Но, судя по реакции пацана, в «глухих местах» было принято иначе. А тебя? смущённо добавил я, сворачивая экран.
Жун Юй, жизнерадостно ответил мальчик. Ты ведь только что слышал.
А точно, в этот момент от неловкости мне хотелось провалиться под землю.
Ты кого-то ждёшь? поинтересовался старший брат моего нового приятеля. Не видел тебя тут раньше.
Меня должен встретить дедушка, отозвался я и бегло огляделся. Но его до сих пор нет.
Подбросить тебя до села? Жун Юй кивнул на свой велосипед.
Откуда ты знаешь, в какое село мне надо? насупился я. Отчего-то меня начинало раздражать его радостное лицо.
Какой ты забавный! рассмеялся он. Здесь есть только одно село.
Я нахмурился. С одной стороны, мне очень хотелось поехать вместе с ним. С другой, мама сказала дождаться дедушку на станции, значит, я должен был ждать.
Я помотал головой.
Ну, как знаешь, Жун Юй поднял с земли велосипед, ловко перекинул через него ногу и умчался по дороге вдаль навстречу солнцу, что встало из-за холмов. Когда оно осветило мир вокруг, я открыл от изумления рот. «Глухие места» оказались такими зелёными, что я не поверил своим глазам.
Позади меня железнодорожная станция издавала привычный гул, характерный для города, хоть и в меньшем масштабе, а впереди лежал живой и яркий мир, которого я прежде не знал. Единственное, о чём я мог тогда думать: найдётся ли для меня место в этом мире? В тот момент я ощутил невероятную зависть по отношению к Жун Юю, который уже был частью всего этого.
Позже за мной наконец приехал дедушка. Оказалось, в его солнцемобиле что-то сломалось, и он остановился, чтобы починить машину. Жун Юй и его брат встретили деда на полпути к станции и рассказали обо мне. Когда дедушка меня нашёл, он выглядел взволнованным и то и дело извинялся за то, что мне пришлось его ждать.
Я не знал, как на это реагировать, ведь прежде родители не раз заставляли меня дожидаться их перед дверью квартиры, случись замку дать сбой. Впрочем, подобное поведение оказалось не единственной особенностью деда или бабушки: дело было в том, что они пытались со мной общаться. Из-за этого я чувствовал себя крайне неловко. Хотя со временем и привык.
С Жун Юем я встречался ещё несколько раз. Иногда он звал меня гулять и учил разным сельским штукам вроде того, как достать ласточкино гнездо или наудить рыбы в реке. С ним было весело, но я продолжал ужасно завидовать тому, насколько естественно он себя вёл. Правда, мы продружили недолго: в скором времени он куда-то переехал вместе со старшим братом, а с другими детьми я так и не нашёл общего языка.
Постепенно я привык жить без всех тех вещей, что окружали меня в городе, и нашёл утешение в музыке. В прежние времена бабушка работала пианисткой, но после того, как получила травму руки, стала преподавать уроки фортепиано в частном порядке вот и предложила поучиться заодно и мне.