А-ааа! Ненавижу тебя.
Я выбежал наружу и что есть сил хлопнул дверью, выместив злость на неповинной деревяшке.
Помогло? поинтересовался проходящий мимо ученик.
Еще бы, я заковылял за парнем в столовую.
Там на вчерашнем месте за моим столом сидела вчерашняя спина.
На этот раз Ник заблаговременно заметил мое приближение.
Доброе утро, засоня, поздоровался он, как всегда улыбаясь. Ты в курсе, что опаздываешь?
Невозможно, буркнул я, присаживаясь напротив. Меня только разбудили.
Значит, плохо будили, он уже доедал завтрак. Активнее жуй.
Я воззрился на принесенную манную кашу со смешанными чувствами неприязни, голода и сомнения. Впрочем, последнее относилось скорее к собеседнику.
Думаю, я пропущу завтрак, я решительно поднялся.
Угроза Мастера о неприемлемости опозданий заставляла предпринимать спонтанные действия даже против собственного желудка. Кроме того, так я надеялся незаметно отвязаться от Ника.
Но тот тоже встал.
Отлично. Так ты определенно быстрее наберешь мышечную массу, хорошее решение.
Он определенно издевался, но по голосу я бы никогда не заметил.
Актерище.
Шли к тренировочной площадке мы молча. Ник о чем-то задумался, а я успешно начал реализацию внезапного плана по построению вокруг себя стены отчуждения и невмешательства. Заключался план, помимо игнора окружающих, в действенной их нейтрализации еще на подступах к крепости.
Учеников на поляне пока было мало, а значит несколько минут в запасе у меня имелось. Не дав себе возможности передумать, я решительно развернулся к Нику.
Зачем ты это делаешь? Зачем тратишь на меня свое время? дерзко, как надеялся, вопросил я.
Парень выгнул бровь, ничуть не выглядя сбитым с толку.
Мне бы его невозмутимость!
А что ты видишь плохого в моем присутствии?
Мне друзья не нужны, я гордо выпятил подбородок. Они только отвлекают от выполнения поставленной цели.
Они нужны всем, Ник покачал головой, пытаясь что-то прочесть в моих глазах. И что же является твоей главной целью здесь?
Я скрестил руки у груди.
Добиться всеобщего уважения. Для начала.
А затем что?
Всеобщего страха, ответ казался очевидным. Чтобы самому выбрать себе любую дорогу в жизни.
А план-то требует гениальных задатков, протянул Ник. Ну и чем моя персона в качестве союзника тебя не устраивает?
Своим существованием, ляпнул я.
Готовый сказать что угодно, лишь бы этот парень не смотрел на меня таким проницательным взглядом.
И я по-прежнему хочу услышать от тебя причину повышенного дружелюбия.
Ник меланхолично пожал плечами. Точно таким же образом вчера я избежал ответа на нежелаемый вопрос Учителя.
Мне просто интересно узнать твой характер. Тем более теперь, когда я поставлен в известность грандиозных планов.
Слишком дружелюбно, слишком мило. Все слишком! Прав был Учитель.
Ты врешь, буркнул я.
Он покачал головой:
Возможно, недоговариваю. Как и ты. Но ты же считаешь, что в праве так поступать, да?
Я постарался подавить дрожь в запястьях. Безуспешно. Какова вероятность, что он говорит про выдуманный секрет знатности моего рода?
Хватит! Ты ходишь по острию ножа! Завязывай общение с этим субъектом.
Я выдохнул, шагнул вперед и процедил:
Мне твое присутствие рядом совершенно не в радость. Прими к сведению и отвяжись.
Внешне он не выказал ни малейшего раздражения или обиды. Только улыбнулся и также сделал шаг навстречу, оказавшись в паре сантиметров от моего лица.
Что ж, посмотрим, кивнул он. Или точнее: доверимся судьбе.
Ник произнес это голосом, которым обычно сообщают, что завтра температура ожидается благоприятная. Слишком обыденным. Слишком очевидным.
Все слишком!!! Я перестала дышать, испуганно пятясь. Он помнил мои слова в таверне. Он знал, кто я. Мне конец.
Может, ему просто понравились пафосные слова девчонки из постоялого двора? Да ни в жизнь.
Я в судьбу не верю, прошипела я, прожигая Ника испуганным взглядом.
И убежала прежде, чем успела бы услышать ответ.
В сторожку Мастера. Быстрее. Нужно ему рассказать, нужно спланировать дальнейшие действия. Угрожать, запугивать, что угодно! Ник должен молчать.
Но чем ближе придвигался дом, тем медленнее я шел. А у дубовой двери вообще остановился, передумав врываться внутрь и делиться своими переживаниями.
Одобрил бы он подобное? Я же в Академию пришел, чтобы стать воином, стать личностью. Но вряд ли люди, стремящиеся к самосовершенствованию, жалуются старшим на любые неурядицы в жизни.
Что я собирался сделать? Свалить ответственность за сохранение тайны на Учителя? Красиво, храбро, ничего не скажешь.
Я вздохнул. И решил молчать. Сам разберусь. Только бы не стало это моей роковой ошибкой.
Дверь распахнулась, чудом меня не задев. Мастер, заметив знакомое лицо на пороге, удивленно поднял брови. Я приветственно и как можно более расслабленно улыбнулся.
А я вот за вами решил зайти. Хорошо позавтракали?
Преподавателям еду приносили лично в покои. Простым смертным о таком мечтать не приходилось.
Вполне сносно, Учитель подозрительно на меня покосился. Ты сегодня на удивление пунктуален, к чему бы это?
Я стараюсь вовремя исправлять свои недостатки, учиться на ошибках и всегда улучшать свои результаты, вздохнул я, подавляя рев голодного желудка.
Это похвально, хмыкнул Мастер. Раз так семьдесят кругов бегом марш. Молча, добавил он прежде, чем я открыл рот.
Такими теперь выглядели мои будни. Бесконечные тренировки, немыслимые задания и молчание.
Я стремился быть максимально незаметным. А сам следил за учениками с повышенным вниманием. Когда-нибудь кубок с магией сам приплывет в мои пламенные объятия.
Решив, что в обучении продвигаюсь довольно быстро, Мастер позволял мне некоторое время молча наблюдать за учебными поединками.
На первый взгляд все казались профессиональными бойцами. Они двигались со скоростью молнии и наносили стремительные, не различимые для глаза удары. Но Учитель никогда не был доволен результатом. Каждое их действие на арене он во всеуслышание критиковал и к каждому взмаху меча придирался.
Сначала я за парней обижался. Но со временем осознал, что критика, собственно, всегда уместна, и с каждым поединком различал все большее количество ошибок, о которых тот говорил.
Это, конечно, не означало, что ученики неумело вели бой. Выйди я против любого из них не продержался бы и минуты. Против некоторых и пары секунд.
Ника, например. За ним я следил особо. Шли дни, а секрет мой оставался неизвестен Академии, за что я не мог не испытывать к парню благодарности. Ник молчал о нем и со мной заговорить тоже более не пытался.
Так что все наше взаимодействие в итоге свелось к моему наблюдению за его боями на арене. Этого ученика Мастер хвалил вдвое чаще остальных. Хотя чего я привираю: Учитель вообще никогда никого не хвалил. Правильнее сказать: этого ученика Мастер критиковал вдвое реже остальных. Вот это больше походило на правду.
Понятное дело, с каждым днем во мне все сильнее росло нетерпение самому взять в руки оружие.
Но прошел долгий месяц одиночества и ежедневных истязаний, прежде чем меня сочли годным для подобного.
Тогда я уже и забыл, что, кроме физических тренировок, в Академии существуют и другие виды занятий. Умственные. Потому что пока остальные ученики вечерами завершали в классах курсы дипломатии, тактики и основ защиты укрепленных поселений я лазил по деревьям и молотил дубинкой камни в компании Мастера.
Однажды рано утром он собрал нас, чтобы сделать организационное объявление: специально в этом году Совет создал лекции по раскрытию магического потенциала и практики владения магическим оружием.