И начались долгие месяцы лечения. Так совпало, что в этот момент мы с мужем продавали свою квартиру, потому что решили увеличить жилплощадь, и нам пришлось переехать к моим родителям на время ремонта в нашей новой квартире. И я оказалась в своей комнате с двумя детьми. И с папой рядом. Сергей работал, а мама почти полгода находилась в больнице.
Отец уже вышел на пенсию, из-за чего очень злился, а тут еще с мамой такое. Он как-то сразу состарился, махнул на все и стал жить своей непонятной жизнью. Его интересовало только, что поесть и что скажет сегодня правительство по телевизору.
Я разрывалась между детьми, ежедневными поездками в больницу, готовкой на всех и уборкой дома. Я видела, как угасает мама. Я видела, как ей было плохо, когда она облысела, видела, когда после лучевой терапии ее выворачивало от боли на постели. Еще мне нужно было контролировать строителей в квартире, покупать какие-то детали. В общем, я потихоньку начинала сходить с ума, мы с отцом стали несдержанными в выражениях. Я его раздражала, он меня тоже, его раздражали внуки, потому что не давали спокойно посмотреть телевизор и все у него утаскивали: то программу, то очки, то телефон.
Сергей, когда приезжал домой, старался больше времени проводить на работе и возвращался уже поздно вечером. Я не знала, как мне справиться со всем этим, очень рано завязала с Никиным кормлением, начала курить и иногда вечером позволяла себе выпить бутылочку-другую пива, пока никто не видит. Так мне становилось легче.
Однажды мы решили выйти прогуляться вечером с мужем, я набралась смелости и сказала ему, даже не сказала, а попросила:
Помоги мне, я прошу тебя. Помоги мне со всем этим справиться, я больше так не могу.
Оля, не начинай, что я могу сделать? С работы не уйду. Тебе нужно набраться терпения и взять себя в руки. Мне не нравится, как ты себя ведешь по отношению к своему отцу. Ты просто невыносима. И вообще, позволяешь себе курить что это? Мне не нравится, что моя жена курит, ты уже взрослая женщина, и тебе пора начать контролировать свои поступки. Что за подростковые выходки стоять и сосать эту дрянь? И от тебя дурно пахнет после сигарет!
Начнем с того, что, когда познакомились, мы оба дымили как два паровоза. Но, когда забеременела, приняли решение, что я уж точно больше не курю, а он бросит постепенно. Так все и было.
Зачем ты так? Я прошу у тебя помощи, ты понимаешь, я на грани, пожалей меня, скажи что-нибудь, не осуждай за те или иные поступки, будь терпеливее, я прошу, я тебя умоляю! Ты понимаешь, что у меня такое состояние, что хочется сигануть в окно, чтобы это быстрее закончилось!
Если так обстоят дела, может, тогда поищем тебе психиатра? Ведь это неправильно, у тебя дети на руках, а ты такое говоришь. Да и потом я буду невесть что думать, находясь вдалеке: не наложила ли ты на себя руки, пока меня нет?
Он попытался меня обнять и сказал, что нужно просто потерпеть, «ты не одна такая, знаешь, как другие живут, у других еще в сто раз хуже, а ты тут сопли развесила». Потрепал по голове, забрал у меня сигарету и повел домой.
Больше я никогда не заводила с ним такой разговор. Я варилась в своей каше одна, все больше погружаясь в состояние отчаяния.
И вот настал тот день, когда после продолжительного лечения мы услышали вердикт: болезнь отступила, и сейчас все хорошо. Лечение было выбрано правильно. Но процесс восстановления будет долгим, сейчас нужно больше витаминов и позитивных эмоций, нужны забота, тепло и ласка.
И так легко стало на душе! К Новому году мама вернулась домой, у нас закончился ремонт, и мы переехали к себе. Праздник встречали уже дома.
Я суетилась в приготовлениях к празднику, Сергей тоже, было видно, что он доволен, что наконец-то я выгляжу счастливой и порхающей, дети бегали по большой квартире, повсюду игрушки, смех и радость.
Но ничто не проходит бесследно. За этот год у меня обострилась аллергия, и кожа на теле и лице напоминала одну сплошную болячку. По ночам я раздирала себя до крови, на всем теле были такие язвы, что иногда люди смотрели на меня так: а не проказа ли у меня и вообще, это не заразно? Волосы сыпались клочьями по квартире. Я ходила по врачам в надежде найти лекарство и получить хоть какое-то облегчение, но все было бесполезно. Килограммы выпитых таблеток, тонна мазей. Ничего. Моя кожа стала похожа на сморщенную высохшую курагу, при этом бледно-зеленого оттенка. Я поправилась на двадцать килограммов и выглядела как тетка, которой далеко за сорок. Я пыталась похудеть, ежедневно делала упражнения, потом срывалась, наедалась булочек, пирожных, а по выходным старалась пригласить друзей, и мы выпивали. Так я пыталась хоть как-то восполнить одиночество и заглушить то разочарование, которое я видела в своем отражении в зеркале.
Дома у меня всегда был порядок, свежие обед и ужин, дети чистые и хорошо одеты. Ваня ходил в садик. Я возила детей в бассейн, мы ходили на разные детские мероприятия в общем, старались не сидеть дома. Всегда находила чем занять себя и детей.
А в доме у мамы происходила война. И каждый день я это все слушала по телефону или вживую, когда приезжала. Когда она выписалась из больницы, ждала, что отец будет носить ее на руках, сдувать пылинки, заботиться о ней, готовить еду, но в действительности он стал требовать больше внимания к себе, постоянно приказывал что-то приготовить, пилил за то, что она долго лежит, говорил, что нужно вставать и пошевеливаться. И что ему надоело на нее смотреть, на такую беспомощную. И так изо дня в день. Она плакала мне в трубку, что лучше бы она умерла и не жила такой жизнью, как сейчас. Я ее долго успокаивала, потом приезжала и ругалась с отцом, он со мной, и так по кругу.
Теперь я понимаю, как все мы были не правы. Ей хотелось от меня поддержки и понимания, ведь она никому не могла об этом сказать, для всех у них была идеальная семья. Никто и подумать не мог, что такое возможно. Она не понимала, что всем этим меня расстраивает и вызывает только негатив к отцу.
Я была не права, что когда-то позволила ей выливать на меня все это и пропускала негатив через себя. Мне казалось, что, кроме меня, ее никто не сможет защитить, и вмешивалась в их отношения. Отец был не прав, что так вел себя. Ему тоже хотелось любви и заботы, а мы этого не видели.
Нам всем нужны были поддержка, внимание и любовь. И пусть мне кто-нибудь скажет, что это не так. Мы никто и ничто без любви, мы все ищем свой остров счастья, мы все хотим, чтобы кто-нибудь нас обнял и сказал: я с тобой, поэтому ничего не бойся, мы выдержим все, только позволь мне быть рядом. Почему я тогда этого не понимала? Почему многие этого не понимают? Почему нужно сначала сломаться, чтобы понять, к чему все это нас привело? Да, не зря существуют законы природы. Чтобы что-то новое построить, нужно старое сломать.
Когда нам досталась дача от бабушки с дедушкой, мы решили, что нужно подлатать баню, и, когда я позвала знакомого, долго думали, что лучше сделать: поменять стены или крышу или, может быть, обшивку внутри. И пришли к выводу, что проще все сломать и построить новый дом, чем бросать деньги на починку. Все равно результата не будет. Так и в наших жизнях.
Я не знаю, что нужно было тогда сделать, каждый раз говорила себе и маме, что она прошла такое испытание и осталась жива, значит, для чего-то ее бог оставил и нужно просто успокоиться и продолжать жить как раньше. Но после того, как ты был ранен, «как раньше» уже не получится нужно было что-то менять.
Наступила весна, и отец стал собираться на дачу. Он уже терпеть не мог всего этого натиска и хотел побыть вдали от нас, а мы сильно не сопротивлялись. Хотя сезон не начался, в доме была печка, так что в холодные ночи там было тепло. Нам всем нужна была перезагрузка. Он уехал в мамин день рождения, она пригласила подруг, и мы весело провели этот вечер. Да и папа, позвонив с дачи, тоже был радостный, и, в общем, все были довольны и на какой-то момент выдохнули.