Он пожал одним плечом.
Кауаи ничуть не похож на большой город, а четыре года назад именно это мне было нужно. Да и сейчас тоже.
Но ведь существуют отпуска. К чему оставаться навсегда? Я покачала головой. Я бы непременно подцепила смертельный вирус островной лихорадки.
Откуда ты знаешь? Ты здесь всего-то Эшер демонстративно взглянул на часы, тридцать шесть часов.
И уже хочу знать, где «Сефора»[6].
Усмехнувшись, Эшер вернулся к еде, позволяя мне хоть немного его изучить. Взгляд зацепился за часы на внушительном, до смешного сексуальном запястье массивные, истинно мужские; такие продавались в розницу примерно за девять тысяч баксов. Внешне простая одежда при ближайшем рассмотрении оказалась весьма качественной, да и джип его никто не назвал бы драндулетом. Похоже, работа на бирже не прошла даром, и даже здесь, за океаном, он пользовался ее плодами. Впрочем, деньги были в нем не самым интересным.
«Эшер Маккей просто кладезь интересных фрагментов».
Этот мужчина напоминал айсберг: в глубине скрывалось намного больше, чем лежало на поверхности. Конечно, я знала его всего ничего (тридцать шесть часов, судя по подсчетам), но, учитывая богатый опыт общения с людьми, четко понимала, что сейчас едва подобралась к внешней оболочке. Эшер весь был соткан из противоречий: просто сочился добротой, но безуспешно пытался это скрыть; любил активный отдых, и все же я легко могла его представить заказывающим изысканное вино в модном ресторане; торговал акциями и облигациями и так же успешно работал в бригаде неотложной помощи на отдаленном острове посреди Тихого океана.
«Но почему?»
Милые часы, спустя пару мгновений проговорила я. Хронограф «TAG Heuer Carrera», верно?
Нахмурившись, он машинально прикрыл часы рукой.
Вроде того. Откуда ты знаешь?
Такие были на Томе Брэди во время рекламной кампании два года назад. Я выгнула бровь. Неплохо, Маккей.
Они надежные, мрачно проговорил он. Что в этом плохого?
Ничего, согласилась я. Напротив, думаю, здесь, в дикой местности, ничуть не помешало бы немного роскоши.
Я не отказался от благ цивилизации, лишь от ее дрянных проявлений.
Я так понимаю, ты не зависаешь в интернете?
Зависаю в интернете? Он скривился, словно бы эти слова на вкус отдавали гнилью. Точно нет. Интернет просто обман.
Обман? Я выгнула бровь. Ну-ка поподробнее.
В нем нет ничего настоящего. В лучшем случае ты наткнешься на кучку людей, выкладывающих тщательно отобранные фотографии с кадрами собственной жизни и притворяющихся счастливее, чем есть на самом деле. В худшем попадешь на некое виртуальное собрание, где можно сколько угодно ныть и жаловаться, где убеждения принимаются на веру, хотя, по сути, являются сгустками отшлифованного дерьма.
Ну и ну, кто бы мог подумать, со смехом проговорила я. Но в интернете есть свои плюсы.
Назови один.
Да хоть сотню. Во-первых, он весьма важен в моей работе. А еще там встречаются и впрямь чертовски забавные и умные люди. Однажды я видела мем с кошкой
Эшер тут же покачал головой.
Взгляни туда, проговорил он, указывая на окно. Вот где реальная жизнь, а вовсе не на экране. Ты когда-нибудь общалась с океаном?
Общалась с океаном?
Ну, просто сидела и смотрела на него? Эшер смущенно пожал плечами.
Да, конечно, много раз. В Канкуне, на Багамах, на Ямайке Я постучала ногтем по зубам. Хотя теперь, когда ты упомянул об этом Наверное, во всех случаях я держалась поближе к бассейну. Там как-то меньше песка.
Пойдем. Эшер скомкал салфетку.
Куда?
На пляж.
Ты вроде бы собрался уходить.
Ну, может, и нет.
Возбуждение, недавно дрожью прокатившееся по позвоночнику, теперь теплом растекалось в груди. Только сейчас, когда Эшер сказал, что может остаться, я осознала, насколько сильно не хотела его отпускать.
Думаешь, я готова выйти на пляж?
Да.
Через несколько минут Эшер сложил в сумку-холодильник бутылки местного чая со льдом под названием «Шака» и принесенные на обед сэндвичи, прихватил полотенца, солнцезащитный крем и два шезлонга из шкафа, где домовладельцы прятали кучу припасов. Мой пожарный нес все вещи, я же на костылях ковыляла следом за ним по дорожке, ведущей от домика к самому пляжу. Он сошел на песок, оставил там свою ношу, а потом вернулся за мной.
Готова?
«Чтобы ты снова меня обнял? Да, конечно».
Я сжала костыли в одной руке, и Эшер осторожно подхватил меня на руки. Мой обет безбрачия и так уже висел на волоске, но теперь, в его объятиях Тело словно подстраивалось под него, и я таяла в руках Эшера, чувствуя себя под его защитой в полной безопасности. Очень хотелось уткнуться носом ему в шею и глубоко вдохнуть мужской запах, и я с трудом сдержалась.
Пройдя по песку, Эшер осторожно помог мне сесть в один из шезлонгов, уложил мою ногу на сумку-холодильник и сам устроился рядом со мной. Было тихо; в обе стороны, насколько хватало глаз, простирался пустынный, нетронутый пляж. Впереди расстилалась темно-синяя водная гладь, волны с барашками белой пены мягко разбивались о берег.
Знаешь, почему я так легко отказался от Нью-Йорка? спросил Эшер, не сводя глаз с далекого горизонта. Именно поэтому.
Красиво, согласилась я, но не думаю
И не надо. Просто смотри, слушай, дыши.
Хотелось закатить глаза и отпустить очередную язвительную шутку, но я промолчала и просто откинулась на спинку шезлонга. Передо мной простирался безбрежный океан, насыщенно-синий, темнее неба с легкой дымкой облаков над головой, встречающегося с водной гладью у линии горизонта.
Спустя несколько минут я перевела взгляд на Эшера. Теперь лицо его казалось мягче, он выглядел расслабленным и умиротворенным.
Словно ощутив взгляд, он повернулся ко мне.
Ну что? поинтересовался он.
Извини. Я развела руками. Никаких прозрений.
Не волнуйся, у меня тоже не сразу получилось.
Что именно?
Впустить его. Эшер перевел взгляд на воду, из его голоса исчезли саркастические нотки. Может, это глупо или банально, но, сидя рядом с океаном, я чувствую некую связь, словно бы сам я часть чего-то древнего и непостижимого. Эшер набрал пригоршню песка и пропустил его сквозь пальцы. В детстве у меня не было чего-то настоящего или постоянного. Может быть сейчас я это компенсирую. Как бы то ни было, во мне живет благодарность; наверное, именно через нее я ощущаю эту связь. Я благодарен океану просто за то, что он есть.
Я молча кивнула. Никогда еще не слышала, чтобы кто-то говорил о чем-то настолько личном. И конечно же, никому и в голову не приходило делиться этим со мной. Я не ощущала той же связи с океаном, но, слушая Эшера, вдруг почувствовала, что, возможно, когда-нибудь смогу обрести нечто подобное.
Какое-то время мы сидели молча, и эту тишину не хотелось заполнять глупыми сплетнями, бессмысленной болтовней или даже вопросами о нем, которые еще недавно так и рвались с языка.
Вскоре к нам подошла пожилая пара обоим, наверное, было немного за шестьдесят; улыбающаяся женщина держала мужчину под руку.
Простите за беспокойство, проговорила женщина, но вы так мило смотритесь вместе, что я не могла не спросить. У вас медовый месяц?
Нет, мы Эшер покачал головой.
Я пихнула парня локтем, чтобы замолчал, и накрыла ладонью его руку.
Да, подтвердила я.
Мы так и подумали. Мужчина с женщиной обменялись довольными улыбками. Вы очень красивая пара, и мы просто не смогли промолчать.
Огромное спасибо! поблагодарила я. Вы сделали наш день лучше.
Просияв улыбками, мужчина с женщиной отправились дальше. Когда они удалились и больше не могли нас услышать, я дразняще улыбнулась Эшеру.
Слышишь, милый? Мы красивая пара.
Однако Эшер не улыбался.
Почему ты так сказала? поинтересовался он.
Потому что, проговорила я, осторожно убирая ногу с сумки-холодильника и доставая оттуда бутылку чая со льдом, скажи я им правду, они бы расстроились или даже смутились. Теперь же до конца дня они будут чувствовать себя хорошо. Ты видел их улыбки?