Не боись, Кречет. Семи смертям не бывать! Кречет устало махнул в сторону посетителя рукой.
Вали уже, полковник! Одной не миновать, сделаю как попросил.
Кречет уперся горячим лбом в ледяную створку металлической двери. Многое нужно было обдумать и решить. Грумана он помнил, хотя и не показал этого сразу. За все прошедшие годы Груман ни капли не изменился, и Кречета, это даже не удивляло. Он был должен Груману, и за его долг могут спросить даже перед погостом.
Кречет задушил отчима, когда тот на мать с ножом полез. Был бы взрослее здоровее просто бы зубы выбил. А так. Чем попало. Шнуром от утюга. Если бы его отчим простым работягой был получил бы он семь по малолетке, да и того меньше. Может быть вышел по УДО. Может по амнистии. Но, отчим секретарем партячейки служил. Вот и завертелась каша. Да так завертелась, что ему пацану четырнадцатилетнему грозили «лоб зеленкой намазать». А бывало и так, что просто терялись такие как он в «жерновах» и все. Ни слуху, ни духу.
Кречет ударил кулаком по створке двери. Груман тогда появился вроде ниоткуда. Кречет по малолетству даже не понял, что хотят от него. Попросил он его «чистосердечное» написать и. что вроде в состоянии аффекта был. Не в себе. С кем тогда Груман говорил и как Кречет не помнил. Но ушел с хорошей, уважаемой статьей и пошла его воровская карьера в гору. Вроде и не старался особо, а шла. То этому помог, то другому. То там слово мудрое веское сказал, то там зауважали. Звезды получил «законные» на плечи. А вот как в «тишину» попал он совсем не понимал. Теперь получалось так, что Груман его специально в авторитеты вытаскивал, что бы за долг спросить. Теперь придется отвечать «по всей строгости». Тем более, что Балабол совсем не простой сиделец оказывается.
Кречет прошел к столу. Выбил еще одну сигарету Гаротты и закурил. Сидельцы, поняли, что концерт закончился легли спать. Что произошло между их «бугром» и этим «фраером». Никто так и не понял. Вроде старые счеты сводили. Или, что-то вроде того, но слово Кречета каждый запомнил. Спросят потом.
С одной из постелей поднялся старый лысый мужчина и присел к столу.
Ты на троне Кречет я на законе. Как решать будем? Никто не поверит что, счетовод с лестницы упал и шею сломал. Кому то «паровозом» по сто пятой идти. Кого приговорим? Да за плюсовку к сроку и платить надо будет. На общаг все заносили, не все под твое слово захотят счетовода снять.
Помолчал бы ты, Артур. У самого голова кругом. Кречет раздавил Гаротту в пепельнице. Даже не знаю говорить ли тебе всего.
Не зли меня, Кречет. За мое слово впишутся, за твое слово не знаю. Артур замолчал. Я тебя на трон сажал я и снять могу. Кречет жестко посмотрел Артуру в глаза.
Вместе чалимся, Артур вместе и ляжем, если надо будет. Ты хоть знаешь, кто приходил, и за кого просил? Артур настороженно потянулся к сигаретам. Вот ты мне и расскажешь. А то шептались как бабы. Ничего не понял. Кречет пожал плечами.
Люди слово слышали, Артур. Да и нельзя тебе на ширеве сидеть. Закон смотришь. Он убрал сигареты в сторону. Все скажу язык себе откусишь, если придется готов?
Ой, ли, Кречет? Страшен черт Артур настороженно отодвинулся. Кречет улыбнулся злорадно.
Черт не черт, а около бога летает. Ангел он, понял? А за мальчонку просил потому, что «кубрик» он. Артур пожевал губами.
Вот ни хрена себе?! Зачем воры «кремлевским» нужны? Во, что тянешь? Кречет нахмурился.
Мальчонка этот из шаражки чей-то. Какой, и чей не знаю. Знаю только, что в «Тишине» «головастиков» просто так не прячут он устало склонил голову на кулаки. Война, Артур. Война скоро, какая, и с кем одному богу известно. Ну, Может Груман еще знает, да пацан этот. Артур побледнел и отвернулся в сторону.
Друзья значит закадычные.
Получается. Что так. Артур почесал подбородок.
Вот, что я решу, Кречет. Я девятый десяток меняю. Меня твой Груман давно с отчетом ждет. Может, спишет пару грехов за дело правое. На «закон» сам сядешь. А коли еще «смотреть» будешь на все воля твоя, и слову твоему сомнения не будет Кречет ошеломленно смотрел в глаза «законнику». Тот погладил вспотевшую лысину, и договорил. «Паровозом» по сто пятой сам пойду, а ты вот. Артур достал из сложенной книги маленькую черно-белую фотографию.
Чтобы ни в чем не нуждалась, понял? Здесь на обороте адрес есть. Он поймал недоуменный взгляд Кречета. Не суетись «Король» Не кровная она мне, а к сердцу прикипела. Все по закону и нашему и божьему. Он пожал плечами. Ну а то, что сам счетовода сниму людям скажешь тронулся головой Артур. Годами из ума вышел. Артур улыбнулся грустно.
Вот и язык не придется откусывать. Мне с «добавкой» уже не выйти, да и веры не будет. Он сделал длинную паузу, размышляя. Сам к твоему ангелу пешочком дойду. Давно пора мне. Ну, что? Кречет! Артур улыбнулся, показав железные зубы. Распустили узелок? Давай спать теперь. Завтра работы много.
Восточная Германия
Резиденция внешней разведки СССР
19.06.1985 18.30
Груман сидел в кабинете директора отделения внешней разведки СССР на старом венском скрипучем стуле и крутил в руках удостоверение консула.
Легенда, которую он себе придумал, была не слишком удобной. Как консула его воспринимали не многие. Внешность уже предполагала некий род занятий, а заискивающе улыбаться Груман не умел, хотя и учился было дело. Выбора особо не было. Красивые красные книжечки все-таки облегчали выполнение самых разных задач, и он постоянно ими пользовался.
Кто вы? Обычный вопрос. Груман даже не пошевелился. Снял шляпу и положил на стол директора. Порвался достать сигареты, но решил повременить. Энергии было достаточно, и стимуляторы были пока не нужны. Его уже несколько коробило то, что обычные привычки Альфийца слишком сильно проникали в его натуру, но это ему даже нравилось. Где то и чем то. Он пока не разбирался где и чем, но нравилось. По крайней мере хороший кофе ему нравился безоговорочно. Длинноногая красотка, которая ему тоже неожиданно понравилась, белокурая, кудрявая, с веселыми голубыми глазами. Улыбкой чистой и светлой, совершенно не похожей на рыбий Нью-Йоркский оскал.
Он пил кофе маленькими глоточками и размышлял. В его распоряжении было еще достаточно много времени для того, что бы и поразмышлять и получить удовольствие и от кофе и от взгляда на упругие округлости пониже спины воркующего вокруг него секретаря.
На вопрос Кто вы? Который прозвучал из уст молодого майора, несколько нескладного. Невысокого роста и только в рубашке. Китель висел на стуле перед Груманом. Там же висела портупея с оружием. Груман развернул книжку консула и положил перед офицером. Офицер взял ее в руки и профессионально стал сличать его лицо с фотографией.
Странно конечно Зачем Вам, Груман, понадобилась внешняя разведка? Глупость, какая то. Хотя, я понимаю, что в дипломатическом корпусе вне разведки только уборщицы и секретари, но тем не менее. Это резидентура. Управление, архивы. Зачем вы здесь? Груман забрал книжечку обратно.
За вами, Владимир Владимирович. За вами, дорогой вы мой. Офицер на стул. Достал из кобуры пистолет и положил перед собой на стол.
В одной из наших бесед мы говорили с вами о герани и колбасе. Я помню. Груман пожал плечами. Ноосфера особое образование и меня всегда поражало то, что вы так восторгаетесь своими пророками, господин Путин. Да, вы должны помнить не только колбасу.
Товарищ, майор, с вашего позволения. Груман тяжело вздохнул. Залез в карман плаща. Достал расплющенную пулю и положил на стол.
Вы же все равно будете стрелять. Товарищ, Путин. Не так ли? Агенты не посещают резидентуру. Для этого есть более укромные места. Мое присутствие здесь для вас, если и не загадочно то угрожающе наверняка. Стреляйте, что уж там.