Это как? насмешливо перебила ее Машенька яркая брюнетка с блестящими, темными, словно вишни, большими глазами, в которых играли золотистые смешливые искорки. Будешь сама к молодым кавалерам приставать, чтобы взяли тебя замуж?!
Фи, Маруся! отмахнулась от подруги светловолосая и сероглазая Евлалия. То, что ты говоришь моветон! Тут надо действовать тоньше, изящнее!
Девочки, девочки! Не ссорьтесь! положила руки на плечи подруг Варенька. Сейчас у нас первостепенная задача это учеба!
Две другие девушки синхронно вздохнули.
А что, девочки, не унималась Мария. Слышали ли вы, что у благодетеля нашего, князя Зарецкого, сын есть? Говорят, весьма красивый! Вот бы его завлечь в свои сети Вот это был бы муж так муж! И по театрам возил, и по балам, и по салонам модным
Ах, Мари! поджала губки Ляля. Тебе бы только по балам
А что?! Я молода, красива и свободна! Чем лучше меня какая-нибудь Эжени Левоцкая?!
А Это кто такая? недоуменно спросила Варвара Степановна.
Как?! Ты не знаешь?! Да про нее в каждом выпуске «Губернских ведомостей» пишут! Она блистает в нынешнем сезоне! ответила Машенька.
Откуда ты знаешь? недоверчиво протянула Евлалия.
Так я из папенькиного кабинета потихоньку газеты таскаю да читаю, что там пишут. Ну, конечно, уже после того, как он сам их прочитает. А то, боюсь, гневаться будет, что нос свой в газеты сую заявила Мария.
Так что ж нам, теперь только, как нежным барышням, любовные романы читать? возразила Евлалия.
Да и когда нам их читать? вздохнула Варенька. Столько лекций надо запомнить!
И то верно, девочки! И ведь только подумать: как быстро время пролетело! Через каких-нибудь пару месяцев закончится наша учеба, и разлетимся мы по разным краям! покачала головой Ляля.
А потом решительно направила указательный палец сначала на одну, потом на другую подругу:
Так! Пообещайте мне, что будем помнить друг друга! И непременно писать друг другу письма! Обещаете?! требовательно посмотрела она на девушек.
Конечно, Лялечка! Я не смогу забыть вас! Ни тебя, ни Марусю!
И я обещаю! кивнула Мария. Буду рассказывать вам обо всем обо всех новостях, что будут случаться в городе. А уж когда замуж выйду вы первыми узнаете об этом!
Вот и славно! довольно кивнула светловолосой головкой с закрепленной на них небольшой шляпкой Евлалия.
Ох, девочки! спохватилась Варвара. Засиделись мы с вами! А ведь скоро темнеть начнет! А нам еще домашнее задание нужно сделать. А свечи-то экономить надобно, Ляля! Мы в этом месяце на них уже потратились
И то верно, Варенька! Пойдем-ка мы домой, девочки! поддержала ее та.
Девушки шустро поднялись со скамейки и направились по своим домам.
Глава 2
У Вареньки Гурьевой был замечательный каллиграфический почерк: изумительно ровный, округлый и отчетливый. Спасибо бабушке Аграфене Марковне немало часов она провела с внучкой, пока добилась нужного результата. Сколько клякс поначалу посадила Варюша на лист тетради, сколько процарапала острым пером бумаги до дыр! А сколько слез было пролито девочкой! Но недаром говорили древние латиняне: Repetitio est mater studiorum, что означает «Повторение мать учения». Так и Варенька научилась писать так красиво, что просто загляденье! И старая дама вместе с внучкой радовалась ее успехам.
Вот теперь-то эти умения и пригодились девушке. И если Евлалия проверяла конторские книги купца Крупеникова, сверяла приход с расходом, и ни одна ошибка в расчетах не могла скрыться от ее зорких глаз, то Варвара свет-Степановна очень удачно устроилась работать у одного, показавшегося ей на первый взгляд, ворчливого и желчного, в действительности же увлеченного наукой и очень одинокого профессора истории, который как раз в тот момент писал диссертацию. Но вот беда! Почерк у профессора был из тех, что называют «кура лапой». И чтобы сдать ученый труд в печать, надо было сначала хотя бы понять, что там написано! А тут весьма кстати и подвернулась наша курсистка со своей каллиграфией. Так и сложилось, что старик отдавал Вареньке свои каракули, а она через некоторое время приносила ему тщательно переписанный текст, радующий своей красотой и гармоничностью.
Правда, для этого Варюше часто приходилось засиживаться далеко за полночь, но старик профессор был щедр на оплату, а потому и Ляля, которая поначалу ворчала, что подруга жжет драгоценные свечи, потом, когда Варвара принесла несколько раз так нужные девушкам суммы, сменила гнев на милость и просто отворачивалась носом к стенке, ежели соседка ее засиживалась надолго.
Однажды девушка в очередной раз принесла выполненную работу домой к профессору. Шел уже ноябрь, снег лег на землю плотным покрывалом, закрыв всю грязь. Каблучки сапожек девушки скользили по укатанному снегу, и приходилось балансировать, дабы не растянуться посреди улицы. Варенька, крепко прижимая к груди сверток с рукописями и профессорской, и своим, переписанным набело текстом, постучала большим дверным молотком. Некоторое время спустя дверь приоткрылась, и в щель выглянула немолодая служанка. Увидев уже знакомую ей барышню, служанка впустила Вареньку в квартиру профессора.
Сейчас доложу о вас, сударыня! У хозяина посетитель, но, думаю, он примет вас.
И ушла вглубь квартиры, а вскоре вернулась, пригласив девушку в профессорский кабинет. Варвара Степановна прошла знакомым путем и, осторожно постучав, открыла дверь.
Входите, входите, голубушка! прозвучал глуховатый голос старого ученого.
А когда девушка вступила в просторное помещение, вдоль стен которого стояли высокие, от пола до потолка, книжные шкафы, сплошь уставленные толстыми фолиантами, то увидела, что профессор сидит за своим громоздким столом, а напротив расположился в удобном кресле какой-то человек.
Вот, Сергей Игнатьевич, извольте! Та самая молодая особа, которая приводит мои рукописи в удобоваримое состояние! сказал профессор, а мужчина повернулся вместе с креслом, оснащенным, как видно, колёсиками, и посмотрел на девушку.
Варюша увидела, что мужчина молод и хорош собой. У него были черные, как смоль, густые волосы, прямой нос и зеленые, как молодая трава по весне, глаза, обрамленные длинными темными ресницами.
Богатый, хорошо сшитый сюртук ладно сидел на широкоплечей фигуре мужчины, придавая ему вид серьезный и значительный. Из кармана выглядывала золотая цепочка, прикрепленная к выпуклому корпусу часов.
«Какой важный!» подумала Варвара и отчего-то почувствовала смущение, видя, как пристально разглядывает ее молодой господин. Она коротко поклонилась.
Себастьян Карлович, я принесла готовую работу, стараясь не глазеть слишком явно на гостя профессора, проговорила девушка и шагнула к столу, кладя на темную поверхность сверток.
Давайте, давайте, голубушка Варвара Степановна! довольно потирая морщинистые руки, сказал профессор. Развернул упакованный в простую плотную ткань сверток и, привычным жестом отделив оригинал от переписанного, отложил в сторону свои каракули и начал перебирать листы с написанным Варенькой.
Закивал удовлетворенно седой гривой и произнес:
То, что нужно! То, что нужно! Сергей Игнатьевич, не желаете взглянуть на сей шедевр?
Желаю, учитель! бархатным голосом, от звуков которого в глубине груди девушки как будто что-то затрепетало-завибрировало, промолвил молодой человек и потянулся длинными пальцами к верхнему листу бумаги. Пару секунд обегал глазами текст, а потом легко улыбнулся, отчего на правой щеке его появилась игривая ямочка и яркие губы причудливо изогнулись. Снова взглянул на Вареньку своими невозможными глазами и сказал. У вас несомненный талант, сударыня!