Она подошла к кровати и ударила рукой по спинке.
Артам? позвала она. Вылазь.
В ответ ей была тишина. Неела тяжело вздохнула и попросила:
Ну не трусь. Вылезай, нам нужна твоя помощь.
Раздалось шевеление, и из-под кровати показалась всколоченная голова Артама.
Глава 2
В это же время. Королевский дворец в Ривангане
Король Безгон оделся в парадный мундир гвардии, которую сам же и отменил и распустил десять лет назад, и все из-за страха за свою жизнь. Как-то так получалось, что, приблизившись к трону, военные чины начинали терять почву под ногами и ставили себя выше короля. С такими вояками, не знавшими поля брани, находиться рядом становилось опасно. Их начинали обхаживать скрытые от глаз силы, желающие смены короля. И справиться с таким искушением не мог никто. Вот и орден Черного лотоса через восемь лет безупречной службы стал на сторону партии противников королей древней крови.
О, эта кровь многим мешала. Только те, в ком текла эта древняя кровь, могли быть правителями Ривангана, и только они сдерживали честолюбивые желания отцов церкви. Не раз и не два древнюю кровь пытались извести под корень. Сначала маги. Потом церковь. Но всегда находился тот, в ком продолжала течь эта могучая кровь.
Безгон сам посодействовал распространению этой крови в многочисленном потомстве от жен своих вельмож. И казалось бы, аристократы, как и раньше это было, должны радоваться тому, что в их семье и роду появился наследник престола. Но вот же незадача. Что-то поменялось в мире, и его потуги не оценили. А он сам незаметно для самого себя попал в положение человека, запертого в своем дворце. Он чувствовал всеми фибрами своей тонкой души, что его обкладывают, как волка со всех сторон красными флажками. Он как-то незаметно упустил власть из своих рук, и теперь ему приходилось расплачиваться за свою неосмотрительность.
«Постарел, потерял хватку, огорченно размышлял Безгон, шагая по коридору третьего этажа в малый зал приемов. Как же они снюхались? Церковь и правители провинций? Нельзя. Ох, нельзя долго держать одних и тех же на местах. Надо их тасовать. Посидел годик-два и иди на другую провинцию. А канганов с почетом на пенсию. С хорошим выходным пособием Или на плаху для острастки других. Никому нельзя верить, все предали. И жандармы, и прокуроры. Думали, я не увижу, не пойму. Шакалы Как же тяжело быть королем! Всюду подковерные интриги, предательства и тайная смерть. Вот неизменные спутники моей власти» Король в тяжких раздумьях пошевелил густыми нахмуренными бровями.
За королем шагали два лейтенанта, недавно переведенные из полка внешней охраны во дворец.
«Молодые, безземельные, задиристые, думал о них Безгон. Но и этих перекупят. Такова плата за власть». Король слышал за спиной их решительную поступь и так же, как они, уверенно шел вперед. Он еще повоюет. Он еще покажет этим сукиным сынам, чего стоит он, Безгон.
Король вошел в распахнутые перед ним двери зала малых приемов и сел на трон. Справа и слева от трона встали лейтенанты. Позади трона встал Борис, неизменный секретарь, ставший за долгие года службы верным и единственным другом королю.
Безгон расправил складки на мундире. Он специально надел этот наряд, чтобы вельможи, прибывшие во дворец с жалобами, сразу поняли, что орден Черного лотоса в немилости. И что король снова хочет возродить гвардию.
События подтолкнул генерал Румбер, взявшийся с неуемной энергией выполнять его приказ о передислокации войск. В общем-то, действовал эффективно и неожиданно решительно. Но несколько несвоевременно. Придется с этим считаться и пересматривать планы.
Пусть жалобщики войдут, разрешил король, и камергер, важно поклонившись, распорядился запускать просителей. Он только уточнил:
Всех сразу, ваше величество, или по одному?
Всех сразу, Людвиг, приказал король и удобнее уселся на жесткий трон. Он специально бы сделан таким, чтобы короли на нем не засиживались и быстро решали государственные вопросы. В руках Безгон на всякий случай держал амулет щита.
В зал повалила толпа придворных, низко кланяясь и распределяясь по родовитости.
Впереди толпы, расшаркиваясь, кланяясь и пританцовывая, шли шестеро брюхатых и надменных из самых родовитых вельмож. Их заплывшие жиром глазки прятались от взгляда короля.
«Ненавидят», внешне проявляя радушие, мысленно усмехнулся король.
Вельможи оттанцевали положенные па и остались стоять, склонив головы в поклоне. Ниже кланяться им не позволяли древность рода и животы.
Господа, верю, что во дворец вас привели чрезвычайные обстоятельства, поприветствовал прибывших король. Ничего другого, господа, придумать не могу. Потому спешно и принял вас. Рассказывайте.
Вельможи сразу поняли, что Безгон определил им неудобную позицию подданных, которые оставили своего короля, и теперь им предстояло не жаловаться, а оправдываться.
Ваше величество, хорошо поставленным голосом начал за всех говорить риньер Вист Брауншвейский, владетельный сеньор обширных земель в столичном округе. Мы всегда рады вас видеть, и только множество забот на поприще служения вашему величеству не позволяют нам видеться так часто, как бы этого хотелось. Все в трудах, он смиренно склонил голову, и заботах на благо колдовства
Очень похвально, риньер Вист, вполне благожелательно ответил на реплику сановника король, радеть на благо королевства. Это, я бы сказал, высшая добродетель. И мне не терпится узнать, что вы для него сделали?..
Неожиданный поворот разговора, вышедший из плоскости светской беседы, навел на риньера оторопь.
Я? удивленно спросил он.
Ну да! ответил король.
Э-э-э проблеял риньер. Поднял глаза к потолку и, найдя там нужный ответ, произнес: Я заработал деньги, ваше величество.
Очень похвально, покивал головой король. И с кем поделились?
Я?.. Поделился? вновь впал в оторопь толстяк. А с кем я должен был поделиться? слова короля явились для него новостью.
Ну, раз вы радели в пользу короны, то с королем, доброжелательно улыбаясь, ответил король и, не давая толстяку опомниться, позвал секретаря.
Борис, пусть казначейство проверит, уплатил ли все причитающиеся налоги риньер Вист. Пошли в его владения комиссию. Пусть все опишут, обсчитают
Сделаю, ваше величество, ответил Борис, стоя за троном.
Ну кто там следующий? спросил король, давая понять, что аудиенция для риньера закончилась. Сильно побледневший риньер отступил.
Пять риньеров, гордящихся древностью рода и богатством, стали, также кланяясь, отступать и выпихивать вперед себя менее родовитых. Король все это видел и мысленно потешался.
Ваше величество, выступил вперед бородатый, крепкий, как корень дуба, риньер. Мы все верные слуги короля и готовы положить жизнь за вас
Вы говорите, риньер Рабс, за себя и за кого-то еще? перебил его король. Кто вместе с вами готов за меня отдать свою жизнь?
Крепкий риньер стушевался. Он на секунду-другую замялся.
Это я, ваше величество, так сказать, выразился образно. М-м-м Хотел подчеркнуть э-э-э
Хорошо, я вас услышал, риньер Рабс, вы правильно подчеркнули. Кто там следующий?
Риньер сморщился, изображая вымученную улыбку и радость на лице, и, кланяясь, отступил. В зале установилось недолгое молчание. Затем один из придворных тихо произнес:
Мы пришли пожаловаться, ваше величество.
Да-а? удивился король. Кто, на кого?
Вперед снова шагнула пятерка толстых сановников. И они хором ответили:
Мы! На произвол. Ваше величество.
Ну, ладно, произнес король. Подавайте ваши прошения в канцелярию, я их рассмотрю на следующей седмице.
Мы бы, ваше величество, хотели рассмотреть это дело сейчас, ответил один из толстяков. Без отлагательств.