Она была убита, ответил я.
Вы знаете, кто это сделал?
Нет, я покачал головой, но для того, чтобы быть ее Свидетелем, я должен это узнать.
Мы сидели в чайной на площади Генерала Парджадара и пили золотистый орчор. Чай был не таким крепким, как я любил, но, с другой стороны, вкус у него был мягче, чем у моего обычного напитка, черного орчора. Пел-Тенхиор, положив в чашку несколько ложек меда, спросил:
Что вы хотите узнать об Арвенеан?
Когда вы в последний раз ее видели?
Девятого числа. Мы поспорили насчет новой оперы, которую мы сейчас ставим, и она ушла в компании одного из своих покровителей, осмера Боравы Корешара. Было примерно шесть вечера; я помню, потому что рабочие как раз начали устанавливать декорации для «Генерала Олетаджа».
Ее в последний раз видели живой незадолго до полуночи.
Пел-Тенхиор прижал уши к голове и произнес:
Как это ужасно, думать, что когда она рассерженно выскочила из театра, жить ей оставалось всего шесть часов.
Очевидно, мне необходимо побеседовать с осмером Корешаром и остальными ее покровителями. Вам известно, как их найти?
С ее покровителями?
Мне показалось, что мои слова застали его врасплох, и я удивился.
Вы же не думаете, что Он спохватился и замолчал. Нет, конечно, у вас есть причины подозревать ее покровителей.
Аристократ тоже может быть убийцей, заметил я. Но в любом случае мне нужно с ними побеседовать она могла обсуждать с ними такие вещи, о которых не стала бы говорить ни с кем из своего окружения.
Пел-Тенхиор фыркнул.
В этом вы можете быть полностью уверены. Арвенеан вела себя с покровителями совершенно иначе, чем с нами.
Их было много?
Это еще мягко сказано! Иногда мне казалось, что они с Нанаво, которая исполняет у нас главные партии сопрано, соревновались в том, кто из них сможет очаровать большее количество молодых богатых мужчин. Арвенеан не интересовали юноши без денег, несмотря на то, что многие были готовы взять ее в жены. Нет, ее устраивали только богачи, а возраст покровителя не имел значения.
Тогда что она делала в районе Джеймела после заката? выпалил я и тут же пожалел об этом.
Он вытаращил глаза.
Ее нашли в Джеймеле?
Ее нашли в Реветвералтамаре, напомнил я, но столкнули в воду с пристани в Джеймеле. Я сумел выяснить это с помощью ее воспоминаний.
Он медленно покачал головой, явно расстроенный.
Зачем она туда пошла? Прошу прощения я понимаю, что вы сами пытаетесь найти ответ на этот вопрос. Но если вы хотите поговорить с ее покровителями, приходите сегодня вечером в Оперу. Они все будут там.
Я помолчал, про себя прикидывая стоимость билета в Алую Оперу и размышляя о том, какой ущерб такая трата нанесет моему скромному бюджету. Но Пел-Тенхиор сказал:
О, не волнуйтесь насчет этого. Вы можете сидеть в моей ложе.
В вашей ложе?
Я главный режиссер Алой Оперы, объяснил он с легким шутливым поклоном. А также главный композитор. Я сижу в ложе у сцены и нагоняю страх на артистов своими замечаниями.
Но
Билеты на эти места в любом случае не продаются, продолжал он. Уверяю вас, никто не будет возражать.
Большинство эльфов и гоблинов предпочитают держаться подальше от таких, как я, осторожно произнес я.
Но почему? Не могу понять. Это же не заразно.
Некоторые, видимо, считают, что заразно.
Он выразил свое презрение к некоторым, тряхнув ушами. Серьги снова звякнули.
Не обращайте внимания на суеверных глупцов. Давайте вернемся в театр, и я скажу служащим, чтобы они вас запомнили и пропустили.
Пока мы ехали на север, Пел-Тенхиор, чтобы искупить (как он сказал) свое нелюбезное поведение по дороге в морг, развлекал меня разговорами о театре. Он рассказал о новой опере, которую сейчас ставил; опера называлась «Джелсу», и написал ее он сам.
Сюжет может показаться необычным, но мне жутко надоели оперы об императорах и полководцах. И вот мне захотелось написать о простых гражданах. О фабричных рабочих.
Это действительно необычно, согласился я.
Композитор усмехнулся.
О, видели бы вы свое лицо! Я довольно часто встречаюсь с такой реакцией, но это лишь укрепляет мою уверенность в том, что такая опера должна быть написана.
Должна?
Опера это чудесно, но композиторы и режиссеры делают одно и то же уже сотни лет. Я считаю, что мы можем делать по-другому; единственный способ это выяснить попытаться.
И поэтому вы написали оперу о фабричных рабочих.
Да! воскликнул он. И все получается как нельзя лучше. Тем более в последние несколько дней, когда не было Арвенеан, которая вечно на что-то жалуется и затевает ссоры то есть затевала ссоры. Кстати, об Арвенеан. Мне нужно найти Тоино и сказать ей, что сегодня она исполняет партию меррем Човенаран. Она будет крайне недовольна. Он вздохнул. И еще мне нужно сообщить всем о смерти Арвенеан.
Я отметил, что он даже не заикнулся об отмене представления, и спросил его почему.
Мы не можем себе этого позволить, без тени смущения ответил главный режиссер. К сожалению, выручки от продажи билетов едва хватает на наши расходы. А наш покровитель
Он поморщился.
Обсуждать с ним финансовые проблемы сущее наказание. Не думаю, что он позволит театру прогореть, но, признаюсь, я не так уж в этом уверен.
Мы вошли в фойе, и Пел-Тенхиор сразу подошел к окошку кассы и сообщил кассирам, что сегодня вечером я буду его гостем. Потом обернулся ко мне и спросил:
Вам что-нибудь еще нужно от меня, отала?
Вы знаете, где жила мин Шелсин?
Вообще-то, знаю, ответил Пел-Тенхиор. Она живет то есть жила неподалеку от меня. В районе Кемчеларна.
Кемчеларна, повторил я.
Квартал, расположенный между городской стеной и каналом, был очень модным примерно пятьсот лет назад, а сейчас там селились в основном рабочие и артисты. Я решил снять квартиру в Квартале Авиаторов, поскольку оттуда было недалеко до Ульваненси, и трамваи линии Зулничо ходили прямо до Дома князя Джайкавы, но я мог бы выбрать и Кемчеларну.
Пел-Тенхиор подумал немного и описал мне дорогу не хуже дам из картографического управления:
Это красный дом с деревянной обшивкой на каменном фундаменте, но обшивка настолько старая, что краска выгорела и стала розовой. Он находится напротив Восточной водопроводной станции, что на Северной Петуниевой улице. На остановке Джеймелтана садитесь на трамвай линии Корибано и поезжайте по улице Джеймела до площади Императора Белворсины Третьего. Потом поверните на Боярышниковую улицу и идите на восток. Пройдите по Заброшенному мосту, который когда-то соединял берега реки Кемчеларны, и вы окажетесь на перекрестке пяти улиц. Вам нужно будет пройти три квартала на юг по Северной Петуниевой улице, и вы увидите Восточную водопроводную станцию кирпичное чудовище, которое вы ни за что не пропустите.
Все понятно. Благодарю вас.
Внезапно его лицо озарила ослепительная улыбка.
Не стоит благодарности. Но сейчас прошу меня извинить, я должен найти Тоино. Увидимся вечером.
Он зашагал прочь, и я на мгновение потерял равновесие, словно до этого момента меня удерживала в вертикальном положении некая сила, исходившая от него. Нелепая идея. Я отогнал ее, вышел из театра и отправился на поиски дома мин Шелсин.
Следуя указаниям Пел-Тенхиора, я пошел на юго-восток пешком, чтобы сэкономить на трамвае. Я дошел по улице Джеймела до площади Императора Белворсины III, потом преодолел два квартала на восток по Боярышниковой улице и добрался до Заброшенного моста.
Это название ему совершенно не подходило, потому что мост вовсе не был заброшен. Вдоль него теснились лавки и дома. Многие здания, возведенные на месте реки, заключенной в подземный коллектор, имели собственные мосты: они шли от верхних этажей зданий к кованым железным перилам Заброшенного моста.