Почему я вдруг вспомнил об этом? Я давным-давно забыл свое детское приключение по крайней мере, не вспоминал о нем уже много лет.
Хейворд поспешно забрал у меня капсулу и присмотрелся ко мне.
С этого все началось, сказал он спустя несколько секунд молчания. Да, это наркотик, добавил он, заметив наше удивление. Я уже некоторое время принимаю его. Нет, не гашиш и не опиум уж лучше бы они! Гораздо хуже. Я вычитал формулу в «De Vermis Mysteriis» Людвига Принна.
Что? Я был ошеломлен. Где ты
Хейворд кашлянул:
Джин, честно говоря, мне пришлось дать взятку. Книга находится в тайном хранилище Хантингтонской библиотеки, но мне удалось раздобыть фотокопии нужных страниц.
А о чем вообще эта книга? нетерпеливо спросил Мейсон.
«Таинства Червя», ответил я. Я встречал это название в репортажах некоторых наших корреспондентов. Но ссылаться на нее запрещено, любые упоминания газета приказала удалять.
Такие вещи всегда стараются засекретить, добавил Хейворд. Во всей Калифорнии мало кто знает, что эта книга есть в Хантингтонской библиотеке. Она не для широкой публики. Видишь ли, ее автором предположительно был средневековый фламандский колдун, владевший запретными знаниями и злой магией. Он написал эту книгу, пока сидел в темнице в ожидании приговора за колдовство. Во всех странах, где выходила книга, власти тут же запрещали ее. Помимо прочего, в ней содержится формула этого наркотика. Он покатал капсулы по ладони. Это что скрывать, это источник вдохновения для моих невероятных историй. Наркотик чрезвычайно стимулирует воображение.
И как он действует? спросил я.
Он влияет на время, ответил Хейворд и посмотрел на нас в ожидании реакции. Мы, в свою очередь, уставились на него. Я не имею в виду, что он позволяет перемещаться во времени. По крайней мере, физически. Но, приняв его, я вспоминаю то, чего со мной не случалось. Наркотик дает доступ к наследственным воспоминаниям, быстро, откровенно продолжил он. Что в этом такого уж удивительного? Я вспоминаю свои прошлые жизни, прежние воплощения. Вы наверняка слышали о переселении душ в него верит больше половины жителей Земли. Согласно этой теории, в момент смерти душа покидает тело, чтобы переселиться в другое как краб-отшельник меняет раковины.
Это невозможно, отрезал я. Но тут же вспомнил, какой фокус выкинула моя память, когда я осматривал таблетку.
Почему? возразил Хейворд. Безусловно, у души, у этой живой сущности, есть память. Что, если эту скрытую, потерянную память можно переместить из подсознания в сознание? Джин, у древних мистиков имелись удивительные знания и способности. Не забудь, я ведь сам принимал этот наркотик.
И каковы были ощущения? с любопытством спросил Мейсон.
Я почувствовал как в мой разум хлынул поток воспоминаний. Похоже на то, как в кино сменяются кадры. Точнее не объясню. Сперва я очутился в Италии времен правления Борджиа. Я отчетливо вспомнил заговоры и контрзаговоры, затем переместился во Францию, где я точнее, мой предшественник был убит в кабацкой драке. Все было очень натуралистично, очень естественно. Я продолжил принимать наркотик, хотя зависимости он не вызывает. Его действие обычно длится от двух до четырех часов, и всякий раз, когда оно заканчивается, я выхожу из подобного сну состояния и чувствую себя свежим, свободным, раскованным. И принимаюсь писать. Вы даже представить не можете, как далеко уходят эти унаследованные воспоминания. На поколения, сотни, тысячи лет! Во времена Чингисхана, Египта, Вавилона и еще дальше, в эпохи легендарных затонувших цивилизаций Му и Атлантиды. В тех первобытных воспоминаниях, в стране, что ныне существует только в мифах и легендах, я и встретил впервые этих существ этих ужасных тварей, которых вы сегодня увидели. Они населяли Землю бесчисленные тысячелетия назад. И я
Его перебил все тот же пронзительный крик. На этот раз он, казалось, раздался прямо над коттеджем. Мне вдруг стало холодно, словно температура резко упала. Прибой накатывал на берег с тяжелым, зловещим рокотом, напоминавшим перестук военных барабанов.
На лбу Хейворда выступили капли пота.
Я призвал их сюда, невнятно пробормотал он и весь поник. В «Тайнах Червя» указано, какие меры предосторожности необходимо принять перед употреблением наркотика. Пнакотический пятиугольник, каббалистические защитные символы, впрочем, вы в этом не разбираетесь. В книге также содержатся предупреждения о том, что может случиться, если не принимать меры, и отдельно упоминается о появлении этих тварей, так называемых обитателей Скрытого мира. Но я пренебрежительно отнесся к предупреждениям. Я не мог предвидеть я думал, что без этого наркотик подействует сильнее, поможет улучшить мои рассказы. Я открыл врата и призвал их обратно на Землю. Он тупо уставился куда-то вдаль и пробормотал как бы про себя: Проявив невнимательность, я совершил ужасный грех.
Мейсон вдруг вскочил на ноги, весь дрожа:
Не хочу больше здесь оставаться! Мы все с ума сойдем. До Санта-Барбары ехать всего час лучше так, чем ждать непонятно чего, пока эта тварь над нами!
Перед лицом неведомой угрозы, какой бы она ни была, Мейсон начал терять самообладание. Или рассудок?
Я убеждал себя, что причиной испуга Мейсона были всего-навсего морские птицы, водяной мираж и, возможно, люди.
Но в глубине души я понимал, что простой страх не довел бы двух моих друзей до истерики. И чувствовал, что не слишком хочу выходить на мрачный, молчаливый темный пляж.
Нет, сказал Хейворд. Нельзя так мы натолкнемся на тварь. Дома мы в безопасности
Но голос его звучал неуверенно.
Я не могу сидеть и ничего не делать! воскликнул Мейсон. Так мы все спятим, точно говорю. Чем бы ни была эта тварь, у меня есть пистолет. Готов поспорить, пули ее возьмут. Я ухожу!
Он был не в себе. Еще недавно его пугала сама мысль о том, чтобы выйти из коттеджа; теперь же он был готов на это, лишь бы сбежать от терзающего нервы бездействия. Достав из кармана плоский, грозного вида, автоматический пистолет, он двинулся к выходу.
Хейворд в ужасе вскочил.
Бога ради, не открывай! крикнул он.
Но Мейсон не обратил на него внимания и распахнул дверь. На нас подул ледяной ветер. Снаружи поднялся туман и маслянистыми щупальцами потянулся к дверному проему.
Закрой дверь! закричал Хейворд, бросаясь к Мейсону через всю комнату. Я поспешно ринулся за ним, но Мейсон уже скрылся в темноте. Мы с Хейвордом столкнулись и едва не упали. Снаружи раздался хруст шагов Мейсона по песку и еще кое-что.
Пронзительный, протяжный крик. Гневный и, как мне показалось, торжествующий. Издалека в ответ понеслись другие, будто высоко над нами, в тумане, кружили десятки птиц.
Я услышал еще один тихий звук, который не смог опознать. Похожий на резко оборвавшийся вопль. Завыл ветер, и я увидел, как Хейворд цепляется за дверь, ошалело глядя наружу.
Мгновение спустя я понял почему. Мейсон исчез без следа, словно его унесла огромная хищная птица. Перед нами раскинулся пустой пляж, слева тянулись пологие дюны, но Билл Мейсон как сквозь землю провалился.
Я был ошеломлен. Он не мог убежать так далеко и полностью скрыться из вида, пока я ненадолго отвел глаза. Не мог он и спрятаться под домом, ведь тот был выстроен не на сваях, а прямо на песке.
Бледный как смерть Хейворд повернулся ко мне.
Они его сожрали, прошептал он. Почему он не послушался? Теперь у них есть первая жертва, и одному Богу известно, что будет дальше.
Тем не менее мы продолжали высматривать Мейсона. Тщетно. Билл исчез. Мы даже дошли до его машины, но и там его не оказалось.
Если бы ключи остались в замке, я попытался бы уговорить Хейворда уехать со мной подальше от проклятого пляжа. Мне тоже становилось страшно, но я по-прежнему отказывался это признавать.