Тусовки вожатых классика каждой смены. Как правило, мы немного выпиваем, курим, играем в азартные игры в общем, делаем то, что днем в лагере делать нельзя. Доля подобной запрещенки придает этим сходкам особую пикантность.
Когда я прихожу, на диванах в вожатской удобно расположились Матвей, Паша, Лариса, Катя, парни из тринадцатого отряда и девчонки из седьмого. Всего девять человек. А Леры нет. Подавляю острую вспышку разочарования и, бросив пару приветственных кивков, иду к холодильнику. Баночка холодного безалкогольного пива ждет меня там со вчерашнего вечера.
Стоит мне оказаться спиной к входу, на пороге появляется девушка, которую я никак не могу выкинуть из головы. Я это ощущаю каким-то шестым чувством не вижу ее даже, но кожу на затылке все равно приятно покалывает.
Всем привет, раздается мелодичный голос.
Лера! тут же лезет к ней Матвей, фамильярно обнимая за плечи.
Никогда не считал себя собственником, но сейчас, кажется, я способен переломать все пальцы приятелю только за то, что они прикасаются к ее коже. А я нет. И плевать, что законных оснований на это нет ни у него, ни у меня.
Я глубоко вздыхаю, чтобы подавить в себе порыв рвать и метать, и открываю бутылку пива. Как странно порой складывается жизнь. Еще неделю назад я бы затрясся от злости, если бы в разговоре зашла речь о Лере, теперь же трясусь, когда ее кто-то трогает.
Лер, может, все-таки бокальчик коктейля? предлагает Матвей.
Девушка ловко выскальзывает из-под его руки под одобряющий рык моего внутреннего эго и отрицательно качает головой:
Не сегодня.
В это время вожатый Костя из тринадцатого отряда подкидывает коробку с картами и спрашивает:
Кто играет?
Лера с лукавой улыбкой опускается в кресло и, как пионерка, поднимает руку.
Сдавай!
За вечер, проведенный в вожатской, я не узнаю об Александровой ничего нового, кроме того, что она опытный соперник в азартных играх и держит карты близко к груди. И грудь у нее красивая пару раз ловлю себя на том, что беззастенчиво пялюсь на вырез ее лаконичной рубашки. Она ни разу не остается в дураках, мастерски сбрасывает карты в покер и неплохо считает в «21». Не девушка, а кладезь необычных талантов.
Со мной она не разговаривает, может быть, чтобы не вызывать подозрений, впрочем, несколько раз я ловлю на себе ее изучающий взгляд. Мне же этого мало. Я все прокручиваю в голове то, как естественно казалось мне держать Леру за руку этим вечером в городе, и понимаю, что хочу большего.
Через час напряженной игры Матвей объявляет перекур и встает из-за стола. За ним по очереди поднимаются остальные ребята. Судя по желающим подымить, в этой комнате не курим только я, Александрова и девочка Оля из седьмого.
Сейчас, когда большая часть компании вышла во двор, а Оля пялится в мобильный, мне ничего не мешает подсесть к Лере поближе. В конце концов, почему бы и нет? Но что-то останавливает меня.
Не знаю, чувствует ли она мои метания, но вдруг фиалковые глаза находят мои, и легкая улыбка трогает девичьи губы. Лера поднимается с кресла, в котором сидела почти весь вечер, сокращает расстояние между нами и делает скандальное движение тянется к банке пива в моей руке, о которой я напрочь забываю, глазея на нее.
Можно? спрашивает она, слегка приподнимая брови.
Я вкладываю в ее пальцы банку, и она вдруг разворачивает ее к себе и прикладывает губы ровно к тому месту, из которого пил я. От взгляда, который она бросает на меня из-под полуопущенных ресниц, температура в помещении словно становится на десять градусов выше. По спине у меня бежит капля пота, низ живота сводит спазмом.
Пока я ошарашенно вглядываюсь в ее лицо, пытаясь совладать с возбуждением, Лера возвращает мне банку:
Извини, жажда замучила.
Скалю зубы и стараюсь дышать ровнее. Девчонка так близко, что стоит только приподнять руки, и они лягут на ее талию.
Играешь с огнем, Александрова, тихо шепчу я, чуть наклоняясь к ней и жадно вдыхая одной ей присущий аромат мандаринов и мяты.
Я захватила огнетушитель, парирует она, возвращаясь на свое место за игральным столом.
До конца вечера, стоит мне приложить банку с пивом к губам, перед глазами всплывает соблазнительный образ Леры, которая делала то же самое считаные минуты назад. Наваждение просто. Особенно если учесть, что пока я, как подросток, фантазирую о ее губах, девчонка сидит всего в нескольких метрах от меня, сосредоточенно разглядывая карты, зажатые в тонких пальцах, и на меня не обращает никакого внимания. А мне смотреть на нее очень нравится. Не только потому, что она красивая и меня к ней влечет. Есть в ней какая-то загадка, тайна, которую очень хочется разгадать.
Несколько раз ловлю на себе ироничный взгляд Паши, от которого, конечно, не укрылся мой интерес, но даже не раздражаюсь на Леру я запал как-то молниеносно и крепко. Настолько, что у меня нет ни сил, ни желания это скрывать. Если задуматься, это даже страшно. Потому что она не просто новенькая вожатая, которая вскружила мне голову: у нас с ней есть общее прошлое, в котором еще предстоит разобраться. Но сейчас совсем не хочется думать об этом.
Кирилл, а ты сегодня не играешь? Катя посылает мне улыбку, на которую я отвечаю отрицательным поворотом головы.
Я сегодня наблюдаю, говорю спокойно, не отдавая себе отчета, насколько двусмысленно звучат мои слова.
Да, наблюдаю. Но вовсе не за игрой, а за одной конкретной девчонкой. Наверное, даже если закрою глаза, смогу воскресить в памяти ее образ в мельчайших подробностях: длинные ресницы, обрамляющие глаза удивительного оттенка, едва заметную россыпь веснушек на носу, мягкий изгиб пухлых губ.
Игра продолжается около пятнадцати минут. Я допиваю пиво, с сожалением посылая пустую банку в урну.
И опять трехочковый, улюлюкает Паша, оценив мой бросок через комнату. Почему ты все еще не в НБА, приятель?
Кто-то же должен тебя на место ставить, парирую я, усмехаясь. А то вообразишь еще, что действительно умеешь играть.
Паша показывает мне средний палец, я беззлобно смеюсь в ответ.
Может быть, сыграем? в разговор вступает Матвей, который в пух и прах проигрался в карты и теперь ищет новое приключение.
Сейчас? Я скептически приподнимаю брови. Ночь на дворе, и все давно спят. Не хватало нам разбудить отряды и нарваться на директора.
С каких пор ты стал таким скучным, Гордеев? Делов-то на десять минут, напирает он, вскакивая на ноги. Каждый делает по три броска. Мазил отсеиваем. В финале остаются двое.
Матвей, уймись. Паша пихает его в бок, чтобы остыл, но я-то хорошо знаю, что этого уже не остановить.
Трусишь? Вроде бы Волков обращается к Паше, но смотрит прямо на меня.
Уму непостижимо: выпил всего пару бокалов коктейля, а его уже понесло. Я морщусь, потому что терпеть не могу парней, которые ведут себя как истерички, стоит им перебрать с алкоголем. Выглядит это довольно жалко, а Матвея я жалеть не хочу он хороший парень, пусть порой его заносит не туда.
Сыграем, соглашаюсь я, прикинув варианты развития событий. До трех. Ты и я. Проигравший идет спать.
Почувствовав смену настроения в вожатской, ребята за столом быстро скидывают карты и встают. Лера тоже поднимается с дивана, демонстрируя мне умопомрачительные ноги в коротких шортах. Я сглатываю и отвожу взгляд. Если бы в комнате не было столько людей и Матвей не жаждал унизить меня на баскетбольной площадке, я бы наплевал на собственные принципы и подошел бы к девчонке прямо сейчас. Потому что сегодняшний день, этот вечер, эти взгляды украдкой и откровенный флирт сводят меня с ума. А я во всем предпочитаю прямоту.
До баскетбольной площадки от вожатской идти метров двести. Матвей вырывается вперед, на ходу подбрасывая мяч, я иду следом за ним с Пашей.