Разве?
Кто ты?
Ой. Элейн, представилась я, а потом спо-хватилась и присела в неглубоком реверансе. Я поднялась, покачиваясь.
В голове снова раздался голос матери: «Спину прямо, держи голову, изящней!» Но тело мое не особо ее слушалось.
Очень неплохо, заметила девушка.
И пусть она не казалась искренней, но и не смеялась надо мной. Она смеялась вместе со мной, словно мы вспомнили нашу давнюю штуку. И я улыбнулась, хоть и, кажется, не особо эту шутку и поняла.
Она тоже присела в поклоне, низком, но в то же время быстром. Как ей это удалось? Она ведь даже не покачнулась!
Меня зовут Моргана. Она поднялась. Значит, Моргауза причиняет тебе беспокойство? Она всегда такой была.
Я нахмурилась. Конечно, с жестокостью Моргаузы я была знакома не понаслышке, но Моргана ведь совсем на меня не походила. Не походила на ту, кого так легко вывести из равновесия.
Какой «такой»? выпало из моего рта.
Моргана заколебалась, а потом на ее лице промелькнуло темное выражение. Промелькнуло так быстро, словно его и вовсе не было.
Когда мы были детьми, она запирала меня в шкафах, где я и сидела, пока меня не находила няня. Иногда я часами плакала в темноте. Мне было ужасно страшно. Она развернулась так, чтобы я увидела толстый шрам, пробегающий по всей ее ладони, от основания до конца мизинца, и провела по нему пальцем. Когда нам было по шесть, она разозлилась из-за того, что я съела последний кусок пирога с корицей, дождалась, когда мы будем в поле одни, взяла острый камень и ударила.
Моргана сжала ладонь.
Она до жути меня пугала.
Меня она тоже пугает, отозвалась я.
Моргана замялась.
Тебе стоит понять: Моргауза не любит людей, которых считает другими. Меня она ненавидела именно за это.
Ненавидела?
Она пожала плечами.
За время вдали отсюда я поняла, что Моргауза ненавидела меня из страха. И теперь я решила: пусть уж лучше она боится меня. Так для ненависти у нее просто не хватит времени.
И почему же ей стоит тебя бояться?
Моргауза была ужасной, но Моргана что-то я разглядела в ней, еще не узнав ее имя и не увидев ее шрам. Мне было не по себе, это так, но я не боялась. Уж точно не так, как Моргаузу.
Моргана ответила не сразу. Взгляд ее задержался на гобелене, и она задумчиво склонила голову к плечу.
Тебе нравится этот гобелен?
Я посмотрела на работу, в которую вкладывалась последний месяц, и поняла, что ничуть она мне не нравилась. Да, сделано было неплохо, но, когда я смотрела на гобелен, я видела часы плетения и весело щебечущих вокруг меня девочек. Для меня он отражал одиночество.
Его делают не для меня, а для принца Артура, уклончиво ответила я.
Это был ожидаемый ответ. Правильный. Но Моргана только рассмеялась.
Артур в ужас придет, когда увидит его, саркастично заметила она. Если хочешь привлечь его внимание, лучше подарить ему книгу или древний свиток. Ты ведь знаешь, что единорог символизирует женскую невинность?
Добродетель, поправила я.
Моргана фыркнула.
Ну да, добродетель лучше звучит в повсе-дневном разговоре. Этим словом прикрываются породистые мужчины, словно на самом деле им нет дела до того, что там творится у девушки между ног. Не хотелось бы рушить твои иллюзии, но всем плевать на то, насколько чистое у тебя сердце. Им важно, насколько чистое у тебя тело, поэтому «женская невинность» звучит честнее.
Она не стала ждать моего ответа, подошла к столу и провела пальцами по стежкам.
И если единорог это невинность, то что же мы можем сказать про этого доблестного молодого рыцаря полагаю, это Артур, хотя тот ростом поменьше будет, который едет верхом?
Смысл сказанного дошел до меня не сразу, но потом по коже побежали мурашки, а шея и щеки вспыхнули. Я снова оглядела комнату, чтобы удостовериться: никто не услышал этих похабных намеков.
Ты хотя бы не настолько наивна, сразу поняла, о чем я, засмеялась Моргана, но на меня так и не посмотрела все ее внимание было приковано к гобелену.
Она кружила вокруг него, как хищник вокруг добычи.
Я проследила за ее взглядом и увидела, как от рога единорога поднимается тонкая струйка дыма. Поначалу я подумала, что мне показалось здесь ведь было не так уж светло. Но дым становился все гуще, и
Я хорошо помню момент, когда поняла, что происходит: передо мной словно расступился туман. Моргана колдовала.
И как только я это осознала, то сразу же почувствовала в воздухе магию еле различимые ароматы, который в последующие годы я буду ассоциировать именно с Морганой. Жасмин и свеженарезанные апельсины.
Я учую эти ароматы, когда Моргана сварит зелье, которое поможет Гвиневре сосредоточиться; когда починит любимую книгу Артура, зачитанную до дыр; когда собьет спесь со слишком загордившегося Ланселота прямо посреди поединка. И в будущем он тоже будет со мной когда Моргана приготовит яд для Артура и в бесчисленные вечера после.
Раздался хлопок, и над гобеленом взвилось пламя. Я подпрыгнула и завизжала, повернулась к Моргане та спокойно смотрела на огонь, пока он разрастался и поглощал единорожью голову.
Ты начала было я, но не смогла найти подходящих слов.
Магию запретили в Альбионе с тех пор, как закончилась Война фейри. Я тогда еще была совсем ребенком.
Я, конечно, слышала, как о ней шептались, будто даже разговоры могли привести людей на плаху, но сама никогда не видела магию в деле. Единственным человеком, которому в этой стране позволяли колдовать, был Мерлин, королевский волшебник. И его сила служила только Камелоту и миру для трюкачества она не годилась.
Однако Моргана призвала огонь так легко, словно просто сделала вдох. Словно магия и пламя были частью ее самой частью, от которой нельзя отмахнуться. Словно это маленькое представление не могло привести ее к смерти казалось, что она умрет, если не будет колдовать.
Пожалуй, тебе пора домой, Элейн. Слова Морганы вывели меня из ступора. Похоже, ваше маленькое швейное собрание на сегодня отменяется, и лучше тебе здесь не задерживаться, пока огонь ползет себе дальше. Ведь так?
К вечеру все только и говорили, что о Моргане.
Я вышла на прогулку по замку, чтобы размять ноги, и ее имя преследовало меня повсюду: люди обсуждали ее тем же тоном, каким говорили о заполонивших улицы крысах или о чуме, разгоравшейся за городом каждые несколько лет.
Слышала, что ее видели в восточном крыле за миг до того, как комната загорелась, шептала графиня Ланкастера своему мужу, кривя губы.
Говорят, она и монастырь подожгла, бормотал граф Бернсвика своему компаньону, лорду Ньюкаслу. Так она и сбежала.
Настоятельницу нашли с ножом в сердце, ответил тот, и глаза его засияли. Конечно, никто не в силах доказать причастность ко всему этому леди Морганы, но
А я слышала, что она расправилась с принцем Артуром, поделилась девочка младше меня, дочь лорда, имя которой вылетело у меня из головы. Она хочет сесть на трон как будто ей это удастся.
Этот слух, похоже, переходил какую-то грань, потому что ее старшая сестра тут же ущипнула ее, и она вскрикнула от боли.
Льюэлла, не выдумывай! рявкнула девушка. Если бы она убила принца Артура, разве король позволил бы ей приехать?
Льюэлла потерла руку и подняла на сестру сердитый взгляд.
Конечно, позволил бы, если б не хотел, чтобы все об этом узнали, объяснила она.
Тише, не то матери все расскажу.
Слухи становились все невероятнее, изображая Моргану чудовищем в платье без корсета, а я не могла забыть ту Моргану, с которой познакомилась, яростную и пугающую, да, но при этом обычную девчонку. Тогда я задавалась вопросом, почему все относятся к той, о ком ничего не знают, с гневом и злобой. Но теперь я знаю: для жителей Камелота не было ничего более пугающего, чем девочка, которая отказывалась играть по правилам.